В период мощной антирелигиозной кампании особо усердствовали комсомольцы.
Светлое Христово Воскресение у православных считается самым великим праздником. В храмах проходят торжественные богослужения, звонят колокола, люди приветствуют друг друга словами: «Христос Воскресе!» — «Воистину Воскресе!» Так было на Руси всегда. И люди просто не представляли, что настанут времена, когда религию вдруг объявят «опиумом для народа», а самый священный праздник превратят в балаган. В период мощной антирелигиозной кампании, проводившейся в начале 20-х годов, особо усердствовали комсомольцы.
«Красной Пасхой пасху черных свалят комсомольцы!»
Молодежь к Пасхе начинала готовиться заранее: репетировали спектакли, готовили бутафорию, писали лозунги и плакаты. Ими обычно были увешаны все стены клуба: «Библия говорит: земля стоит на одном месте. Это неправда. Земля – планета, которая вертится вокруг солнца. Можно ли верить библии?», «Пасха — праздник рабов», «Религия нужна угнетателям», «Пасха – праздник покорности и смирения. 1 Мая – праздник борьбы и свободы. Выбирай между ними».
Подобных вариантов было великое множество. В 1924 году работники идеологического фронта вдруг решили, что на Пасху как "нельзя кстати нужно пропагандировать праздник 1 Мая, противопоставляя его церковному празднику. Комсомольцы с радостью взялись за это дело. В принятой ими по этому поводу «резолюции» говорилось: «Наши отцы и матери доселе праздновали церковные праздники, чуждые рабочим. Делают они это по своей привычке. Мы, рабочая молодежь, рвем с обветшалыми остатками религиозного быта. Мы не верим в церковные чудеса. Вместо слепой веры мы стремимся к точному знанию, к науке. Мы не чаем загробной жизни, а хотим построить свободную жизнь человечества на Земле».
На пасхальной неделе обязательно устраивали в клубе вечера с докладами и инсценировками. В приложении к газете «Путь молодежи» давался примерный сценарий праздника: «В зале темно. На сцене полумрак. Колокольный звон. Появляются люди, шествующие в церковь, – поп, толстый нэпман, бывший помещик, кулак, самогонщик, базарная торговка, монах, профессор, две старые богомолки. Поют «Христос Воскресе из мертвых». Появляется плакат: «Церковь нужна буржуазии и кулакам». Появляется группа комсомольцев с другим плакатом: «Они празднуют Пасху по-церковному, мы – по-комсомольски». Поп обвиняет, что они нехристи, продали душу дьяволу. Начинает рассказывать евангельские истории. На сцену выбегают рабфаковцы: «Долой! Это сказки, давно опровергнутые наукой». Они вызывают на сцену докладчика, который приступает к докладу».
Большим успехом пользовалось действо под названием «Похороны религии». «На сцене стоял гроб, укрытый весь ризами, а комсомольцы в полном церковном облачении на свой лад отпевали с проклятием религию».
– Долой попов и религию, к свету науки! — хор исполнял похоронный марш. А после – песни, танцы, пляски. Молодежь распевала:
«Царство небесного Бога
Мы разнесем в пух и прах».
«Комсомольская порода
Веселится неспроста –
Воскресение народа –
Погребение Христа!»
Юноши комсомольцы не прочь были пошалить и пошутить над верующими. Их шутки носили далеко не безобидный характер: то окна в церкви перебьют, то иконы дегтем измажут, то давай попа качать во время крестного хода или куличи у верующих воровать.
В Новониколаевском уезде двое надели белые саваны да ночью на вечерках стали молодежь пугать. То-то удовольствие!
Реакция взрослых, особенно крестьян, на эти выходки была естественной: комсомольцев боялись, проклинали, ругали, считали исчадием ада и посланниками дьявола. А тем хоть бы что. Даже стихотворение с гордостью сочинили про себя под названием «Комсомолобоязненные».
«Хныкал долго богомолец
Перед богомолкой:
– Ох, мне страшен
комсомолец
Вместе с комсомолкой!..
Поп Акакий скреб в затылке,
Стоя у престола:
– У меня дрожат
поджилки, –
Страшно Комсомола!..
Попадья, как мех, вздыхала,
Жаря поросенка:
– Как бы всем нам не попало
От комсомоленка!..
У «святых» носы повисли:
– Знать близка расплата!
Разгоняют светом мысли
Тьму комсомолята!..
Да, не зря в молитвах
вздорных
Ноют богомольцы:
– Красной Пасхой
Пасху черных
Свалят комсомольцы!»
«О кривых наростах деревенской комсомолии...»
Через год, в 1925 году, власть смекнула, что такими методами ничего не добьешься. Разве что еще больше настроишь против себя народ. Решили идти другим путем. Теперь выходки, выпады молодежи, оскорбляющие чувства верующих, клеймились позором на всю страну. В новую кампанию включались пролетарские поэты. Даже Демьян Бедный обратил свой взор к Сибири и создал новое творение под названием «О кривых наростах деревенской комсомолии, о ненужном озорстве и своеволии».
Сибирская мелодия
От неких
Политпросветительных
«Кирилла и Мефодия»
Извещение из Сибири
письмецом,
Как они повернулись
к деревне лицом
И какую им деревня
показала рожу.
Не думайте,
что я чепуху морожу.
I.
В Каменском уезде
есть селение,
Где комсомольцы
устроили увеселение,
«Агитацию» в некотором роде:
При всем честном народе
За попом отцом Иваном
Гонялись по улице с арканом:
–Держи! – Лови!
–Улю-лю!
Молодцы! Хвалю!
Несмотря на зимнюю стужу,
Вся глупость у них
выперла наружу, –
Комсомольцы –
в хулиганской роли.
После этого мудрено ли,
Если тот да другой
деревенский дядя,
На такое непотребство глядя,
Начнут промеж
себя калякать:
–Вот коммунисты развели
какую слякоть!
II.
В уезде того ж, Каменского,
наименования
Другая комсомольская
компания
Учинила «агитацию»
того почище.
Забралась ночью на кладбище
И – разыгралась.
Кровь молодая в жилах:
Выворотила все кресты
на крестьянских могилах,
Притащила эти кресты в село
И расставила их против
мужицких избушек.
– Вот как стало светло,
То-то возьмет страх наших богомольных старушек.
А результат получился такой:
Увидавши надмогильных
крестов переселение,
Кинулось к попу в церковь
все население,
– Служи, батя, за упокой!
Началось светопреставление!!
III.
В Черепановском уезде
дело иное
Там у комсомольцев лицо
двойное,
Они – не безбожники,
не христиане,
А «православные марксияне».
Для сближения
с деревенской массой
Взяли они шефство
над церковной кассой
И одного комсомольца на сей
предмет откомандировали...
в церковный совет!
Теперь, того гляди,
случай приключится:
Комсомолец в стихарь
облачится
И, поповскую лапу целуя,
Заорет с умиленьем, разлитым
по всей роже:
– Аллилуйя, аллилуйя,
аллилуйя!
Сла-ва те-бе, Бо-о-о-о-же!
За что купил, за то и продаю
Ад 'ю!
Есть у меня еще
матерьяльцы –
Прямо оближешь пальцы,
Но до чего мне надоели
«словеса охуления»,
Даваите же мне
светлые явления»!!
Запретить народу праздновать Пасху было невозможно. Решили этот праздник немного изменить, обращая теперь внимание не на борьбу с Богом, а на агрономическую пропаганду, связывая ее с весенними полевыми работами, показывая, как практически улучшить крестьянское хозяйство.
Новая «резолюция» гласила: «Мы теперь не будем допускать резких нападок на попов, на религию. Не будем устраивать шествий, демонстраций, не будем ходить в церкви, не скинув шапок. Не будем шутить над попами, в этом мало убедительности и пользы. Наш путь – серьезной антирелигиозной пропаганды. Мы будем устраивать лекции, вечера с научным и сельскохозяйственным укладом».
– В газетах, в соответствии с новым планом, показывали, как «умные люди смотрели на религию». Естественно, все они смотрели на нее отрицательно. Иначе и быть не могло. Например, епископ Синезий якобы высказывался следующим образом: «Народ положительно требует, чтобы его обманывали, иначе с ним никак невозможно иметь дело». А Папа Лев X говаривал: «Весь мир знает, сколько доходов мы извлекли из басни о Христе». Тут же шла подборка народных пословиц о Боге, попах и монахах:
«Бог-то Бог, да сам
не будь плох»,
«На Бога надейся, да сам
не плошай»,
«Убогий и Бога боится,
и богатого боится,
а богатый никого не боится».
Сторонники веры и религии проводили свою агитацию, стараясь завлечь в церковь на Пасху как можно больше народа. На станции Болотная за день до праздника прошел слух, что в воскресенье поп будет отрекаться от сана. Конечно, все жители сбежалисъ поглядеть, как это будет происходить. Церковь полна народа, а никакого отречения не было...
А впереди были годы «новой борьбы» с верой. Закрывали церкви, снимали колокола, физически расправлялись со священнослужителями, а народ все равно верил и всегда праздновал Пасху. Пусть тихонечко, по-домашнему, но всегда.
Людмила Кузменкина
Добавить комментарий