Майе Михайловне Судницыной, дочери комдива Михаила Марковича Бакши, вручили орден Красного Знамени.
В начале прошлого месяца (октябрь 1990г.) председатель Новосибирского горсовета Иван Иванович Индинок вручил Майе Михайловне Судницыной орден Красного Знамени и наградные документы. Этой награды в 1930 году был удостоен за участие в боях против белополяков ее отец, комдив Михаил Маркович Бакши. В 1937 году его постигла участь многих тысяч командиров, составляющих гордость РККА, - он был арестован и расстрелян. В 1956-м – реабилитирован, в 1967-м – восстановлен в правах на награду. В 1990-м после долгой и неустанной деятельности М.М. Судницыной по восстановлению доброго имени отца и в соответствии с Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 29 августа 1989 года «О государственных наградах СССР лиц, подвергшихся необоснованным репрессиям в период 30-40-х и начала 50-х годов и посмертно реабилитированных» орден отца был направлен в Новосибирский горсовет для передачи дочери. Письмо из отдела наград Секретариата Верховного Совета СССР было лаконичным: «Пусть орден Красного Знамени и документ о награждении Вашего отца хранятся в Вашей семье и служат доброй памятью о Михаиле Марковиче».
Что же за человек был комдив Бакши, который в 41-м должен был отбросить врага от границ и не дать ему проникнуть в самое сердце России. Должен был... Но как 40.000 других командиров был расстрелян.
Благодаря дочери, известно многое, но далеко не все. Путь Михаила Бакши был типичным для того бурного времени. Перелистаем страницы личного дела, которое хранится в знаменитом Подольском архиве...
...Родился 15 апреля 1898 в Карасу-Базаре (Крым). Окончил 4-классное высшее начальное училище и экстерном 6 классов гимназии, с 16-ти лет — рассыльный в обществе взаимного кредита, в 18 — зольщик, обойщик, дубильщик на кожевенном заводе Орлова-Герасимова. Казалось, будущее в маленьком крымском городке уже предопределено... Но грянула революция. И в 1918 году Михаил Бакши уже секретарь районного Союза кожевенников, в апреле 19-го— секретарь ревкома Карасу-Базара. В это же время вступает в ВКП(б) и оказывается мобилизованным в Феодосийский коммунистический красноармейский отряд. Тут же становится политкомиссаром почты и телеграфа города Бердичев. Начинается стремительная военная карьера: красноармейцем он был только 3 месяца и 3 дня, почтами и телеграфом управлял 2 месяца 12 дней. Дальшe — различные должности, в политотделе 57-й стрелковой дивизии, на каждой — не больше месяца... Участвует в боях против Добровольческой армии в Крыму — июнь 1919-го, ранен в левую руку и левый бок. Потом — бои на юго-западном фронте, война с белополяками... Помощник военного комиссара бригады, военком батальона связи, затем кавполка.
24 сентября 1923 года зачислен слушателем Военной Академии РККА (основной факультет). Стажировка в войсках и снова учеба, теперь уже на Восточном факультете. Затем — начштаба полка, досрочно выдвигается на должность помощника начальника штаба дивизии. (Подписал рекомендацию помкомвойск П. Каширин, тоже личность среди военных известная). 1928-1930: работа в штабе Белорусского военного округа. В 1930-х становится начальником штаба 7-й Самарской кавалерийской дивизии. Характеристику дает К. Рокоссовский, который тогда командовал этой дивизией:
«Обладает богатыми организаторскими способностями, чрезвычайно подвижный, с богатой инициативой. К подчиненным и самому себе требователен. Работает с чувством полной ответственности за порученное дело…».
Характеристику утверждают Тимошенко (комкор) и комвойсками БВО Уборевич.
Затем снова Военная Академия РККА, но на этот раз — оперативный факультет. Начальник штаба мех. корпуса. Он начинал политработником, но стал строевым командиром: «Особенно надо подчеркнуть, что т. Бакши, приехав в МК, был очень мало знаком с работой в мехчастях, но несмотря на это, сумел чрезвычайно быстро перестроиться и в настоящее время он является действительно командиром-механизатором высокой квалификации». В 36 лет он получает мехкорпус, ему присваивается звание комдив (соответствует званию генерал-лейтенант).
Семья — жена и три дочки. Дом — полная чаша. После общежития Академии ленинградская квартира кажется просто огромной. Все время — рядом друзья.
«Одно время у нас жил Рокоссовский, он тогда еще не успел квартиру получить. И вот он с нами, тремя девочками, пошел на Дворцовую площадь на парад. Это был 1934-й год. У Рокоссовского уже тогда грудь была в орденах. Он нес меня на руках, и мы замирали от счастья — все смотрели на нас...». С Тухачевским жили в одном доме на Халтурина, часто общались с Жуковым.
«Папа был замечательный семьянин. Его очень любили дети. Я была еще - маленькой тогда, но запомнила вот это ощущение добра и счастья в доме. Мы очень любили отца. Отец приходил веселым, жизнерадостным. А иначе бы я его просто не запомнила...».
Отца любили в семье. Комдива ценило командование... Но пришел 1937-й... Хотя все началось гораздо раньше. 14 августа 1936 года арестован Примаков, прославившийся еще в гражданскую, за ним последовали другие... К маю из них были выбиты показания, скоро — «Процесс над контрреволюционной военной фашистской организацией». Аресты шли давно, повсеместно...
«Отец приходил домой возмущенным... Он задавался вопросами: как же так? Ведь он столько лет был вместе с этими людьми, воевал рядом с ними... Не верить? Не ведь партия говорит... партии нельзя не верить.
Отцу предлагали уехать из центра в глушь, но он отказывался: «Как бросить работу!? Я чист!».
Но была еще одна деталь. Из регистрационного бланка члена ВКП(б), заполненного при обмене партдокументов рукой самого Михаила Марковича Бакши, следует: «Один раз голосовал на узком совещании партактива, будучи слушателем Военной Академии имени Фрунзе, за правильность Троцкого, изложенных в предисловии «Уроки Октября» в 1924 году в городе Москва. Через 4 — 5 дней подал письменное заявление и выступил на общем партийном собрании с осуждением допущенной антипартийной ошибки. К оппозиции не принадлежал».
И хотя на остальные вопросы комдив Бакши честно отвечал: «Не был, не был, не привлекался, не принадлежал», судьба его была предрешена...
27 ноября 1936 года он назначается старшим руководителем тактики Военной Академии механизированных и моторизованных войск РККА. А в феврале 1937-го освобождается и от этой должности и назначается командиром и военкомом 7-й запасной танковой бригады. (Комдиву дают всего лишь бригаду!). Он уезжает в Свердловск, где его никто не знает. 6 мая — в ленинградской квартире, где все сидят на чемоданах, готовые к выезду в Свердловск, раздается звонок из Москвы. Звонит сам Бакши: «Я прибыл в Москву для получения нового назначения по вызову Ворошилова. Будьте готовы к отъезду».
Поезд на Ленинград отходил вечером, комдива провожали его сестра и брат жены Алексей, с которым он был очень дружен. Неожиданно Михаил Маркович шепнул Алексею, чтобы тот срочно увел сестру с вокзала. Он понял, что пришли за ним... Алексей сделал вид, что ушел, но вернулся, успев увидеть, как комдива Бакши уводят двое. Больше никто из членов семьи никогда его не видел.
В 1937-38-м были репрессированы около 9.000 высших и старших командиров и политработников. Всего же погибло более 40.000. Из 199 комдивов расстреляны были 136.
В тот же день, когда был арестован комдив, брат его жены Алексей «Стрелой» прибывает в Ленинград, забирает маленькую Майю с собой, и утром он уже на работе.
«Я помню, как плакала мама. Это было ужасно. В тот же день к нам пришли солдаты. Но об этом мне уже рассказывали сестры. Все вещи, которые были упакованы, разбросали, рогожи резали штыками. Комната превратилась в свалку. Один из пришедших приставил маме к виску наган и требовал рассказать, где личное оружие папы, а он его всегда носил с собой. Это длилось очень долго» ...
Семью переселили из просторной генеральской квартиры в маленькую комнатку. Зимой 38-го взяли мать, у нее уже был готов узелок. Дали лишь проститься со старшими девочками, которым тогда было 14 и 15 лет. Их взяли на воспитание родственники, а мать оказалась в мордовских лагерях до 1946 года. Маленькой Майе на наивные детские вопросы отвечали, что папа в командировке, а мама скоро приедет.
Отец народов, как известно, однажды изрек: «Сын за отца не отвечает», но дочь «врага народа» очень рано поняла, что означает фраза: «Родители репрессированы». В комсомол Майю приняли только в девятом классе, а весь класс вступал еще в седьмом. «Я помню, меня принимали вместе с какими-то совершенно незнакомыми ребятами. Весь класс стоял и ждал, и когда я выбежала из большого зала, я крикнула: «Приняли!». В школе она всегда училась на «отлично», но на выпускных экзаменах по математике, в которой она была особенно сильна, ей поставили «4». Потребовали работу — ошибки не было. В конце концов, пятерки все-таки добились — аж в Москве! Потом оказалось, что с подобной биографией не в каждый институт можно поступать, даже имея золотую медаль… Институт она все-таки закончила, но много еще всякого было.
Желание знать все о службе отца было неизменным. И вот в 1956 году пришла справка из Военной коллегии Верховного суда Союза ССР от 29 июня 1956 года. Она извещала, что «дело пересмотрено 6 июня и приговор Военной коллегии от l июля 1937 года в отношении М. М Бакши по вновь открывшимся обстоятельствам отменен и дело за отсутствием состава преступления прекращено». Семье вручили свидетельство о смерти, где в графе «место смерти» и «причина смерти» вместо записей были прочерки.
Узнать больше об отце стало возможно только после апреля 85-го, когда начались перемены. Куда только не писала Майя Михайловна (которая живет в Новосибирске с 1953 года): и в КГБ, и в Министерство обороны СССР, в Ленинград, Дмитрию Юрасову, в ЦК КПCC, в Президиум Верховного Совета, в «Советскую Россию». Комитет партийного контроля при ЦК КПСС восстановил комдива Бакши в партии (посмертно), военные помогли чем могли: прислали личное дело, архивную справку из ЦГАСА, посоветовали, что делать дальше. Ленинградцы пригласили для участия в телепередаче памяти репрессированных. Промолчала (дважды) «Советская Россия».
И вот правнучка комдива держит в своих маленьких детских ладошках орден. Пока она не все понимает. Но когда вырастет — будет знать многое.
Я долго думал, как закончить этот очерк. А потом решил-просьбой! Обращаюсь к общественным организациям Новосибирска, и прежде всего к «Мемориалу» и комиссии горсовета по правам человека, законности и правопорядку: помогите Майе Михайловне получить из Крымского КГБ следственное дело на М. М. Бакши. Его не могут переслать в руки отдельного лица — только организации. Помогите дочери узнать все об отце. Это реально - и одной непрочитанной страницей в нашей истории станет меньше.
В. КУЗМЕНКИН
Опубликовано: газета "Вечерний Новосибирск", 20 ноября 1990г.
Добавить комментарий