В пятницу, 4 июня 1965 года было облачно, но очень тепло. Кто-то из праздных горожан сидел на берегу Оби, открывая пляжный сезон, кто-то ехал по Коммунальному мосту, а кто шёл по нему пешком. И вот около полудня все они услышали страшный рёв, и увидели как из-под этого моста (а, некоторые утверждали, что из-под воды) выросли волны, вынырнуло большое серебристое «нечто» и стремительно унеслось вдаль. На берега накатилось цунами.
К вечеру почти весь город потихоньку обсуждал происшедшее. Никто уже не сомневался, что стремительным «нечто» являлся самолёт. Правда, версии расходились от потерявшего управление пассажирского Ту-104 (печально прославившегося своей аварийностью) до испытаний новейшего авиационного вооружения. Не обошлось и без любимого слуха «Cherchez la femme». Радиосеть хранила молчание, газеты назавтра тоже ничего не прояснили. А вот владельцам УКВ-приёмников сквозь треск глушилок удалось услышать западные размышления о будущем бреющих полетов и истеричные маоистские выкрики об отработке русскими новой тактики уничтожения китайских мостов и переправ.
Лишь годы спустя город узнал о том, что его Коммунальный (официально Октябрьский) мост теперь является ни много ни мало, а мировой достопримечательностью. И остаётся ей до сих пор, поскольку никто в мире ещё не повторил полёт под мостом на РЕАКТИВНОМ самолёте.
Да, правда была в том, что этим «подводным» серебристым болидом оказался реактивный истребитель МИГ-17, на котором забавы ради пролетел в арку моста тридцатилетний капитан советских ВВС Валентин Васильевич Привалов.
Не замечало его начальство, не присваивало очередного звания, дважды был отклонён рапорт об отправке в командировку на помощь братскому Вьетнаму. А лётчик он неплохой и характер заводной – кипит, недаром сослуживцы «Валетом» прозвали. Вот и припёрло.
Приписан был лётчик в Канске, а здесь четыре красноярских истребителя находились в расположении 712-го гвардейского авиаполка в Толмачёво. Прибыли на учения округа для отработки целей зенитчиками. Привалов рассказывал, что возвращаясь с задания в Алтайском крае, он и вышел на наш красавец-мост. «И все. Я уже себе не хозяин был. Как будто мне судьба его подбросила». Необходимо заметить, что спонтанность тут ни при чём - лётчик ранее уже присматривался к мосту, недавно отдыхая с ребятами на пляже.
Встав в русло реки, Привалов погасил скорость до 700 километров в час, снизился к воде на высоту до 10 метров и направил машину в центральную арку моста. Ширина арки 120 метров, размах крыльев – менее 10. Двенадцатикратный запас. Но с учетом высоты моста в 30 метров, а главное, скорости самолёта и времени для последующего манёвра пролёт был снайперским.
Сразу после пролёта, от которого, как рассказывают очевидцы, бывшие на мосту, обнажилось дно реки, машина стала набирать высоту. Между Коммунальным и железнодорожным мостами 950 метров. Причём второй выше. 700 км/час. 193,4 м/сек. С учётом ускорения в запасе менее четырёх секунд. Говорят, самолет прошел в десятке метров над фермами второго моста.
По большому, да и по малому счёту фокус Привалова был преступным. Ладно бы он рисковал только собственной жизнью, что уже было в его биографии. Ладно бы он разрушил один из мостов, остановил Транссиб. Но ведь на мосту были люди, автомобили, общественный транспорт.
О ЧП было сообщено в Москву. Вся канская группа лётчиков была арестована. Привалова срочно исключают из рядов КПСС. Сидя на гаупвахте, он ждёт расставания не только с небом, но и со свободой. На третьи сутки что-то «щелкнуло». Летчика освобождают, вручают документы на поезд и приказывают немедленно отбыть в Канск, в расположение части. Без конвоя.
Туда уже приходит телеграмма министра обороны СССР маршала Р.Я Малиновского - летчика не наказывать, дать отдохнуть. Привалова тихо восстанавливают в партии, но всё же влепляют строгач с занесением. Выговоры также объявляют командиру полка и замполиту.
А через некоторое время Привалова переводят в Горьковскую область, в учебную часть, потом присваивают майора, потом подполковника, назначают командиром эскадрильи, заместителем командира полка.
Сам Валентин Васильевич так и не проникся сомнительной ценностью своего поступка. Он говорил, что всё было просчитано, риск был минимальным и признавался, что «даже думал: никто не заметил пролета под мостом и всё пройдет гладко». «Мост - это всего лишь случайность. Если бы не он, то было бы что-то другое в том же роде». Новосибирский мост так и остался для него просто объектом, целью.
Открыли тему полётов под мостами французы. Ещё в начале прошлого века. Следом у нас Славороссов, Фриде, Грузинов, Чкалов, Борисенко. Ушел под мост от преследования фашистов лётчик Рожнов. Уже в наше время неоднократно пролетали под мостами на спортивном самолете и моторном Яке. В Вильнюсе даже вверх тормашками. Безумств в мире хватает, но ни один другой лётчик на планете не торопится повторить подобный трюк на реактивном самолёте.
Естественно, фотографии происшествия нет. Да и быть не могло. Никто даже фотоаппарат поднять бы не успел. Но есть широко растиражированный коллаж, который несколько лет назад выполнил сотрудник музея нашего города Евгений Социховский. На мой взгляд, очень искусно, хотя и математически неверно.
Константин ГОЛОДЯЕВ
Материал С.А. Слугина на эту же тему читайте на сайте "Библиотека сибирского краеведения"http://bsk.nios.ru/content/pod-mostom-na-istrebitele
Добавить комментарий