ОПИСАНИЕ ДАЧИ СЕЛА УЛАЛЫ УЛАЛИНСКОЙ ИНОРОДНОЙ УПРАВЫ БИЙСКОГО УЕЗДА ТОМСКОЙ ГУБЕРНИИ
[На Л. 37 дано описание дачи села Улалы Улалинской инородной управы Бийского уезда Томской губернии.]
Комм.: Нам уже пришлось использовать это дело при описании природно-климатических условий и хозяйства населения с. Улалы. Повторим приводившиеся сведения и обратимся к новым материалам.
Прежде всего, землеустроитель, готовивший материалы для Томского губернского управления, принимавшего решение о землеотводе, должен был познакомить с объектом, в отношении которого принималось решение. Таковым являлся землеотвод селения Улалинского. Землеустроитель давал общую характеристику поселения. В первую очередь описывалась дача села Улалы.
В границах дачи с. Улалы, по съемке 1904 года включается 11096,15 десятин, из коих удобной 10400, 4 дес., неудобной 696, 11 дес.
На севере дача соприкасалась с землепользованием с. Верх-Карагужа, на востоке и юге с Кабинетскими землями, на западе с Кабинетскими землями и землепользованием с. Маймы.
Большая часть дачи представляла горную местность, лишь по течению рек Маймы и Улалы расположены широкие долины. Более узкие долины находились по течению мелких речек: Большой и Малой Еланды, Большого и Малого Каяса, впадающих в р. Майму и речек Сайдыс, Колбачак, Малой Улалы, Малой и Большой Каинчи, Тутарьи, Эрмоналачека, впадающих в р. Улалу.
Течением р. Улалы дача как бы делилась на две части: северную, предназначенную природой для культуры хлебов, и южную – где расположены выгон, покосы и остатки лесных мест.
На плане 1866 г. южная половина дачи показана покрытой хвойным и лиственным лесом. Население подтверждает правильность ситуации 1866 г. и уничтожение леса приписывает лесным пожарам. Южная часть дачи мало пригодна для культуры хлебов потому, что склоны гор в большинстве случаев обращены или на север, или на юг – первые не дают достаточного тепла для вызревания хлебов, вторые – каменисты.
Удобные земли состояли из следующих категорий:
Усадебные земли – 131, 15 десят.
Пахотные – 1612, 56 десят.
Залежные – 4095, 54 десят.
Л. 37 [330, 336]
Выгонные земли – 1540, 54 дес.
Сенокосные – 1434, 37 дес.
Лесные – 1585, 08 дес.
Верхний горизонт земель представлял чернозем. Слой чернозема находился в зависимости от направления и крутизны склонов гор – северные, восточные и западные склоны более богаты черноземом, слой чернозема на юго-восточных и юго-западных склонах постепенно понижается и отсутствует почти на южных.
Переход от каменистых почв к чернозему происходит постепенно и резко определенную границу удобных и неудобных земель установить трудно.
Вершины гор в иных случаях представляют из себя голый камень, по мере спуска к подошвам слой чернозема доходит до аршина и более.
Долины служат исключительно как сенокосы, так как посевы хлебов здесь вызябают.
Ровные вершины гор иногда засеваются хлебами, но население предпочитает производить посевы на восточных и западных склонах, где находится хороший слой чернозема и хлеба получают достаточно солнечного тепла для своего вызревания.
Посевы озимых хлебов невелики, преобладают яровые – пшеница, овес, затем сеют немного льна и картофеля для домашнего обихода.
Система хозяйства паро-залежная. После 5–6 летней распашки землю бросают для отдыха на 5–10 лет.
Урожаи с десятины получались:
|
|
В хороший год |
в средний |
в плохой |
|
Ржи Пшеницы Овса Льна Картофеля |
80 четв. 80 80 40 80 |
60 60 60 30 60 четв. |
30 30 30 15 30 четв. |
Пользование пахотными землями вольное. За каждую посеянную десятину общество налагало установленную плату.
Покосные земли делились только между причисленными членами общества.
Л. 37 об.
Лучшие луговые места по долинам рек давали урожаи сена в хорошие года до 200 пуд. с десятины, в средние – 150 пуд., и в плохие – 100 пуд. Залежные места давали урожаи на треть менее.
Выгонные земли, расположенные кругом селения, огораживались. Количество городьбы распределялось на домохозяев, пропорционально имеющегося скота и кроме того за каждую голову скота налагалось обществом плата.
Помимо сельского хозяйства население занимается отъезжим ореховым промыслом.
С половины августа небольшие артели (3–5 человек), забрав продовольствие, уезжают верхами верст за 100 и далее в кедровники, где и промышляют до начала октября. Промысел этот требовал знания местности, ловкости, выносливости. Кедровую шишку обивают жердью, влезая на дерево или с земли при помощи ботола, т. е. большого деревянного молота, укрепленного на длинном бревне, которым ударяют в верхний ствол кедра. От сотрясения при ударе кедра ботолом, шишка падает на землю. Собранную шишку ссыпают в приготовленные срубы (вроде колодезных), аршин пяти вышиною. Через три – четыре недели, вследствие самонагревания из кедровых шишек свободно вымолачивают орех. Хороший промышленник добывает в иной год до ста пудов ореха.
Ореховый промысел для некоторых охотников являлся периодом наблюдения за белкой, которая одновременно запасает себе продовольствие.
Вернувшись в начале октября с орехового промысла, охотник на белку идет с конца октября опять в тайгу на белкование, где пребывал иногда до середины декабря.
Настоящий охотник никогда не бьет белки до тех пор, пока она не выкунила, т. е. не обросла зимней шерстью. Белка зимнего промысла ценилась довольно высоко – до 30 коп. за штуку, между тем осеннюю белку неохотно покупают и за три копейки.
Село Улала расположено на границе оседлого и кочевого районов Бийского уезда и является с издавна торговым пунктом.
В Улале существует еженедельные базары и декабрьская Никольская семидневная ярмарка.
Производитель работ: Федоровский.
Л. 38 [337]
Комм.: После этого описания землеустроитель Федоровский подготовил проект решения Томского губернского управления, однако оно его не поддержало в некоторых пунктах. В частности, по кочевым инородцам, которые требовали отдельного выдела от оседлых алтайцев с. Улалы. И здесь возникает проблема взаимодействия не этнического, а двух разных производственных культур – оседлой земледельческо-скотоводческой и кочевой. По данным, собранным на сходах в присутствии делегатов от кочевых и оседлых того же скота у оседлых было в 29 раз больше, чем у кочевых, однако кочевые требовали землеотвода в десять раз больше установленной законом нормы в 15 десят. на муж. душу. Кроме того, при таком учете интересов кочевых, нарушались интересы оседлых в части применения скотопрогонов по землям оседлых.