В последние дни раскопок на Сагайской поляне в окрестностях сел Аскиз отряду Института археологии и этнографии СО РАН улыбнулась капризная дама «Полевая удача». Приступая к изучению курганов № 2 и № 3 могильника Аскиз-17, мы предполагали, что «зажатые» на небольшом пятачке между шоссе и полотном железной дороги погребальные памятники вряд ли могли сохраниться непотревоженными. Строительство дорог, устройство снегозащитной лесополосы и регулярные противопожарные мероприятия существенно изменили размеры и форму каменных конструкций и земляных насыпей. Особенно негативно на сохранность кургана 3 повлияла установка геодезического знака, для которого в насыпь были впущены бетонные опоры.
Как и ожидалось, центральные могилы в каменных оградах обоих курганов оказались ограбленными. Однако в ограде № 2, пристроенной с западной стороны к основной каменной конструкции кургана № 3, было обнаруженное непотревоженное захоронение эпохи поздней бронзы. Все пространство внутри ограды, сооруженной из уложенных в горизонтальном положении крупных плит, было заполнено скальными обломками в 2-3 слоя.
Под ними была выявлена расположенная рядом с западной стенкой ограды небольшая по размерам и относительно неглубокая, чуть больше 75 см, могильная яма, с захоронением женщины с уникальным комплектом бронзовых украшений.
Сохранность костей скелета плохая, но большая их часть сохранила анатомический порядок. Умершую уложили на спину в вытянутом положении головой на юго-запад и сопроводили заупокойной пищей. Мясо, судя по костям — лопатка и кости передней ноги, — крупнорогатого животного, вместе с обломанным лезвием бронзового ножа, положили у ног. Орнаментированный в районе венчика керамический сосуд поставили рядом с головой. Под тяжестью каменного заполнения могильной ямы он распался на несколько фрагментов.
Череп также существенно пострадал, но рядом с ним сохранились металлические элементы головного украшения: две пластины треугольной формы, украшенные мелкими выпуклостями пуансонного орнамента, и крупные височные кольца (по три с каждой стороны черепа) с двумя пронизками.
На правой руке, выше запястья, находился бронзовый незамкнутый браслет, покрытый мелкоклетчатым шахматным орнаментом и крупными выпуклыми жемчужинами на концах. Четыре пальца левой руки украшали бронзовые литые перстни, с двумя крупными выпуклыми жемчужинами на щитках.
У правого локтя обнаружена литая бляха, с двумя скобами для крепления на обратной стороне. Её диаметр около 9 см, по краю бляха орнаментирована крупными жемчужинами, по форме и размерам аналогичными отмеченным на браслете.
Помимо этого, в могильной яме обнаружено 8 мелких бронзовых пуговиц, диаметр которых составлял от 12 до 18 мм. Они изготовлены в одной стилистике с более крупными бронзовыми украшениями и гармонично дополняли оформление погребальной одежды умершей женщины.
Необходимо отметить, что все украшения выполнены в одном художественном стиле, отражавшем эстетические вкусы населения Минусинской котловины на позднем этапе бронзового века. Можно предположить, что они были отлиты на заказ, либо весь комплект уже в готовом виде приобретен у мастера-литейщика. Несомненно, что умершая пользовалась уважением в обществе. Ее сопроводили очень ценными для того периода предметами, выполнявшими не только эстетические, но и семантические функции. Стоит обратить внимание на оформление правой и левой руки, имевшее, как нам кажется, не случайный характер.
Погребение датируется каменноложским (или лугавским) этапом карасукской культуры и входит в хронологические рамки 10–8-го веков до нашей эры.
Сотрудники Сагайского археологического отряда ИАЭТ СО РАН Олег Андреевич Митько, Анатолий Анатольевич Морозов
Добавить комментарий