«…искать, где оная (Азия – К.Г.) сошлась с Америкой»
[9, т.VII, №4649, стр. 413].
Так звучала цель Первой Камчатской экспедиции в инструкции, написанною «по данной блаженныя и вечнодостойныя памяти Императора Петра Великого собственно ручной Капитану-Командору Берингу» [9, т.VIII, №6291, стр.1004]. «Та земля часть Америки» или всё-таки есть между ними «Анианский пролив» (ныне Берингов)? Предыдущая «секретная» экспедиция Ивана Евреинова и Фёдора Лужина 1719-1721 годов не дала ответа на данный вопрос. Для исполнения инструкции Берингу указывалось построить на Камчатке суда. Что-то для этого можно было найти на месте, что-то необходимо было везти с собой из Петербурга. В первую очередь это были навигационные инструменты, различное оборудование, но также якоря, блоки, шкивы, паруса, канаты, «4 фалконета с надлежащею амунициею», сильно физически отягощавшие обозы. Только из Петербурга сразу вышло 33 гружённые подводы [10]. Поэтому путь экспедиции к месту начала водного участка был долог. От Петербурга до Охотска участники добирались целых два года, с января 1725 по январь 1727 годов — где-то на лошадях, где-то реками на судах, где-то волоком. В общей сложности 9 тысяч километров.
В XVIII веке Верхнее и Среднее Приобье посетили несколько научных географических экспедиций. Это Д.Г. Мессердшмидт (1717-1727), П.С. Паллас, И.Г. Георги, И.И. Лепёхин (1771-1774). В данной работе рассмотрены региональные нюансы двух других больших путешествий, известных как Первая и Виторвая Камчатские экспедиции под руководством В. Беринга, при этом внимание акцентируется не столько на деталях самой экспедиции, сколько на участии в ней населения Верхнего Приобья.
Сухопутный маршрут экспедиции пролегал мимо этой территории. Первый отряд под командой Алексея Ильича Чирикова и гардемарина Петра Авраамовича Чаплина, вышел из Петербурга 24 января 1725 года (за две недели до смерти Петра I). В Вологде к ним присоединился руководитель экспедиции капитан-командор Витус Беринг. Общая численность путешественников составляла около 100 человек (включая вспомогательный состав). По малоизвестной Сибири обоз старался продвигаться водным путём. «На 4-х барках, а оныя по-сибирски называются дощеники» [3, стр.87-88], да на 7 лодках, парусом и на гребле — по Оби, через Сургут и Нарым, а далее по мелководной, порожистой реке Кеть до Маковского острога, далее ещё 123 километра волоком до Енисейска и далее на Иркутск. На дорогу ушло всё лето.
Путь этот использовался купцами и военными уже давно, но оставался малонаселённым. На участке от Нарыма до Маковского стояли лишь один острог (Кетский), один монастырь (Лосиноборский) и ещё семь русских деревушек. В путевом журнале лейтенанта А.И. Чирикова отмечено, что в 1725 году на протяжении от Сургута до Маковского экспедицией Беринга были встречены всего лишь два судна торговых с хлебом из Кузнецка да три лодки со служивыми, шедшими в Тобольск «по соль» [3, стр.74].
Маршруты экспедиций В. Беринга (1725 г.) и Академического отряда (1734 г.), проходящие по территории Западной Сибири [5].
В пути обоз постоянно пополнялся провиантом и снаряжением, которые готовили для них на местах. Во второй половине 20-х и начале 30-х годов XVIII века в деревнях, городах, острогах Сибири (главным образом Восточной) снаряжалась «поклажа для экспедиции Господина Командора Беринга». Как утверждает новосибирский краевед Кузьма Петрович Зайцев, по установлению Чаусского управителя жители села Кривощёково (на месте которого ныне расположен крупнейший город Новосибирск) тоже поучаствовали в этом «государеве деле». В Кривощёковом не только готовили продукты питания (в основном муку) и теплую одежду, но и изготавливали для камчатской экспедиции «железные поковки (гвозди, скобы, цепи, крюки), плотницкие инструменты, бечеву и веревину, смолу, деготь, и другие «зелья» [4].
Тем же занимались сибирские населённые пункты и во время подготовки ещё более масштабной, Второй Камчатский экспедиции. В частности, во время раскопок на территории Чаусского острога (Новосибирская область) был обнаружен железный топор, схожий, как выяснилось, найденному на Командорских островах на месте зимовке В. Беринга в 1741–1742 годах [2].
Археологические находки из Чаусского острога (по А.П. Бородовскому):1 – железный топор; 2 – железный кузнечный молоток; 3 – кованный железный гвоздь; 4 – кованная железная скоба; 5 – керамический ткацкий груз; 6 – керамическое грузило для сети; 7 – глиняный горшок
Надо сказать, что в целом снабжение многочисленной камчатской экспедиции было организовано неразумно и даже преступно. «С отчаянием восклицает В. Беринг: «И ежели повсегодно отправления провианта не будет, то всемерно, в таких пустых и бесхлебных местах, востребуется великая нужда и страх того, чтобы такого многолюдства не поморить от голоду, и не принуждены бы были, не окончив подлежащих экспедиционных дел, втуне оставить и всех служителей распустить» [8]. Адмиралтейств-коллегии пришлось усилить снабжение исследователей. Но вина в этом безобразном положении лежит, конечно, не на сибирских крестьянах.
Второй Камчатской экспедиции Беринга была поручена и организация почтовой перевозки между Москвой и Восточной Сибирью. В широкой дополнительной «Инструкции Капитан-Командору Берингу в дополнение прежде данной» от 16 марта 1733 года для исполнения наказывалось: «дорогою велеть росписать и назначить станы, от которого до которого места возить летом и зимой (почту – К.Г.)» [9, т.IX, №6351, стр.63]. Здесь же вменялось быть при Профессорах Геодезистам и по мере продвижения на восток налаживать тракт и почтовые станции. Лейтенант Сергей Плаутин и геодезист Дмитрий Баскаков, уже имевшие опыт составления топографический карт в Сибири ещё в Первую экспедицию, помогали отмерять и закладывать верстовые столбы.
«Учреждение ординарной почты до Тобольска» было положено ещё в конце XVII века думным дьяком Андреем Виниусом. В Западной Сибири сухопутное сообщение тоже было уже относительно налажено местными служивыми казаками, которые устроили несколько почтовых ямов, организовали зимовья. Почтовую и ямскую службу на «государевой дороге» несли они сами, а также близживущие крестьяне, которым за то было вспоможение путём освобождения от несения повинностей и подушных платежей. В 1729-1730 годах возвращавшийся из Первой экспедиции Витус Беринг уже смог убедиться в её работе.
Это было начало знаменитого, пересыльного и кандального Московско-Иркутского (Сибирского) тракта. К 1735 году Второй экспедицией была спрямлена дорога до Тюмени, а вскоре она прошла через Тару, Каинск, Колывань, Томск, Красноярск. К 1741 году непрерывная грунтовая дорога была доведена уже до Иркутска. На ней сразу же устраивались почтовые станции с пунктами отдыха и смены лошадей.
Второй Камчатской экспедиции следует отнести и задачу «учинить общее определение изысканиям металлов и минералов», «свободно в Сибири отправлять обсервации Астрономические», «наблюдение перемен времени» [9, т.VIII, №6291, стр.1004], а также приписать первые попытки метеорологических замеров в Сибири. В частности, 5 января 1735 года Иоганн Гмелин зафиксировал в Енисейске «великие морозы» — самую низкую температуру, известную на тот момент науке — 120 градусов ниже нуля по Фаренгейту (-49 по Цельсию) [6]. Но систематические метеонаблюдения начались только почти через 100 лет, в Томске.
Одной из задач Второй экспедиции было исследование Сибири в географическом и естественном отношениях. Занимался её исполнением Академический отряд (Академическая экспедиция), в которую были назначены члены Российской Академии наук Людовик-Делиль-де-ла-Кроер, Иоган Гмелин и Герхард Миллер с приставлением шести студентов. Отряд составился довольно немалый, ведь каждому академику полагались рисовальщик, чучельщик, не говоря уже о поварах, столярах, портных, охотниках и, конечно же, солдат.
В 1734 году ими был обследован юг Западной Сибири. Стартовав 19 мая 1734 года из Тобольска вверх по Иртышу исследователи прошли Омск, Усть-Каменогорск, потом Алтай, Кузнецк, Томск и далее на восток. Летнее путешествие по Южной Сибири (в отличие от последующей холодной зимы - «В декабре великие морозы. Оттепели не бывает» [3, стр.11]) молодые ещё академики провели «с крайней приятностью» от окружающей их местности, о чём отметили в своих дневниках. Делиль был астрономом, Гмелин проводил метеорологические наблюдения, Миллер занимался описаниями местности, сбором архивных документов, археологией. Кроме того, участники экспедиции по возможности исследовали геологию региона, изучали флору и фауну.
Нельзя оставить в стороне и «сочинение земляных и морских чертежей». Уже в июне 1727 года в Петербург отсылается карта пути, пройденного от Тобольска до Охотска, которую составил П.А. Чаплин. По возвращению из Первой Камчатской экспедиции Витус Беринг передал Анне Иоанновне «Карту от Тобольска до мыса Чукотский». Также огромное визуальное наследие осталось среди рукописей Академического отряда - карты рек Иртыша, Оби, Томи, схемы сибирских острогов и городов, рисунки памятников археологии. В различных хранилищах мира (российском архиве, британском музее, национальных библиотеках Франции, Швеции) находятся несколько вариантов малоизвестных «карт Беринга».
Фрагмент карты экспедиции капитана Беринга из Национальной библиотеки Франции [14].
Знаменитые «портфели» Миллера содержат массу материалов по географии, этнографии, истории региона, которые представляют безусловный интерес в исследовании наследия древней Сибири. В 1734-1739 годах им были описаны Кузнецкий, Томский, Красноярский и другие уезды. В частности, в «описании Томского уезда Тобольской провинции, в нынешнем его положении, в октябре 1734 года» мы находим одно из первых архивных свидетельств о местонахождении деревни Кривощёковой, из которой спустя 160 лет вырастет город Новосибирск. «Восьмой дистрикт, относящийся к Чеускому острогу, включает в себя до 50 деревень по обе стороны Оби… Имеющиеся здесь деревни с церквями: Кривощёкова Большая или Никольское село, на западном берегу Оби, в 3 верстах ниже устья Ини...» [11].
Эта работа хорошо исследована главным научным сотрудником СО РАН А.Х. Элертом. Для своих «описаний» Миллер использовал как административные источники, так и активно практиковал расспросы людей «знающих», местных жителей, передвигающихся по округе – приказчиков, сборщиков ясака, служилых, приезжих крестьян и др., которым «поведено было на все, чего у них спрашивать будут, обстоятельные и достоверные ответы давать» [13].
И, конечно же, сибиряки оказывали большое содействие путешественникам в плане сопровождения. Местным властям также предписывалось оказывать всяческую помощь работе экспедиции и «для лучшаго показания, сколько мочно, сыскать в Сибири бывалых» [9, т.VIII, №6291, стр.1005]. В донесении об экспедиции Беринг пишет «от Таболска дано мне по требованию моему иеромонах, камисар, да ундер-офицеров и солдат 34 человека… …При Енисейску взял по указу из Тоболска 30 человек плотников и кузнецов» [3, стр. 87-88]. На Алтае местные служивые часть пути охраняли профессоров Академического отряда, боявшихся «нападения казахских орд», а, готовясь к отплытию от Кузнецка вниз по Томи, Миллер потребовал у воеводы проводника, «который бы все слободы, села и деревни, реки, речки и озера и протчия по реке Томи имеющиеся места и урочища по имянам знал» [13]. Тому на всякий случай была выдана подорожная, позволяющая дополнительно «брать из жителей знающих те места по одному человеку». В промемории «Академии Наук Профессоров в Красноярскую Канцэлярию» 1739 года видна серьёзность подхода выбирания «служивых людей в стрелянии весма искусных» [12].
Существующее среди искитимских краеведов мнение о том, что в 1739 году их земляку, представителю известной в деревне Морозова Бердского острога фамилии удалось поработать в составе экспедиции на «краю земли» [7], подтверждения пока не получило. Андрей Чюркин действительно служил переводчиком в Верхнекамчатском остроге и был нанят в отряд ботаника и этнографа Степана Петровича Крашенинникова [1], но его причастность к Сибири и Приобью ничем не обозначена.
Сегодня, когда в нашей стране разворачивается проект «Маршрутами Великой Северной экспедиции», данная работа представляет актуальность не только на региональном уровне. Запуская серию историко-культурных информационных поездок по стране от Петербурга до Камчатки, участники проекта видят своей целью как создание самого протяженного туристского маршрута в России, так и задачу подчеркнуть ширь нашей страны, причастность каждого региона к славе российских первопроходцев.
Список литературы:
1. Алексеев А.И. Сыны отважные России. Магадан: Магадан. кн. изд-во, 1970, 368 с., стр.85
2. Бородовский А.П., Бородовская Е.Л. Русские остроги XVIII века на территории Новосибирской области. Новосибирск: НПЦ по сохранению ИКН НСО, 2003, 42с., стр.27,28
3. Вахтин В.В. Русские труженики моря. Первая морская экспедиция Беринга для решения вопроса, соединяется ли Азия с Америкой. СПб. Типография Морского Министерства, 1890, 124 с.
4. Зайцев К.П. Предтеча Ново-Николаевска. // Бородовская Е.Л., Бородовский А.П. В летнем лагере. Вып.3. Новосибирск: «Эксар», 1993, 82 с., стр.69
5. Карта от Тобольска до мыса Чукотский. [Электронный ресурс] // Мировая цифровая библиотека. URL: http://www.wdl.org/ru/item/2572.html (дата обращения 20.02.2018)
6. Куприянов А.Н. Арабески ботаники. Кемерово: ИГ «Мастерская Аз», 2003, 256 с., стр. 22,23
7. Оборкин А.И. 310 лет возникновения первых русских поселений
на территории Искитимского района // [Электронный ресурс] // Календарь знаменательных и памятных дат Искитимского района на 2017 г. URL: http://bsiskitim.ru/k2017/53.html (дата обращения 19.02.2018)
8. Островский Б.Г. Великая северная экспедиция. Архангельск: Севоблгиз, 1937. Цит. по: Великая северная экспедиция 1733-1743. [Электронный ресурс] // Полярная почта. URL: http://www.polarpost.ru/Library/Ostrovskiy-Velikaya_Severnaya/text-Ostro... (дата обращения 18.02.2018)
9. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Первое собрание (1649 - 1825), СПб. Тип. II отд. Собств. ЕИВ канцелярии, 1830
10. Полонский А.С. Первая Камчатская экспедиция Беринга 1725—1729 гг. // «Записки Гидрографического департамента Морского министрества», ч. VIII. СПб.: [б. и.], 1850, 535-556 с., стр. 539.
11. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф.199, портф.526, ч.2, д.6, л.18
12. Санкт-Петербургский филиал архива РАН (СпбФ АРАН), ф.21, оп.005, д.67, л.427об, 428
13. Элерт А.Х. Историко-географическое описание Томского уезда Г.Ф. Миллера (1734 г.) // Источники по истории Сибири досоветского периода: сб. научных трудов. Под ред Н.Н. Покровского. Новосибирск: Наука; Сибирское отд., 1988. С. 59–101, стр.62-64
14. Carte huilée des pays traversés par le Cap. Beering. [Электронный ресурс] // Национальная библиотека Франции. URL: http://gallica.bnf.fr/ark:/12148/btv1b5963149t. (дата обращения 20.02.2018)
Опубликовано: ж-л «Развитие территорий», №1 (11), 2018, стр. 11-15
Добавить комментарий