Брыкин Александр Иванович

На переднем крае

Брыкин Александр Иванович (родился в 1920 году)

директор Новосибирского завода полупроводниковых приборов, член президиума Новосибирской городской общественной организации ветеранов-пенсионеров войны, труда, военной службы и правоохранительных органов.

Печатается по книге:

«Созидатели»: очерки о людях, вписавших свое имя в историю Новосибирска. Т. II. С. 55-64.

Составитель Н. А. Александров; Редактор Е. А. Городецкий.

Новосибирск: Клуб меценатов, 2003. – Т.1. - 512 с.; Т.2. - 496 с.

На углу улиц Дмитрия Донского и Дачной до сих пор возвышается длинный каменный забор с колючей проволокой, за ним глухие строения с темными окнами, с торчащими трубами. «На «оборонку» работают», – еще не так давно говорили об этом предприятии. А среди мальчишек ходили слухи, что там делают то ли ракеты, то ли атомную бомбу.

Действительно, Новосибирский завод полупроводниковых приборов, построенный в 1956 году (тогда он назывался «почтовый ящик 63»), работал главным образом на военную промышленность. Деятельность завода никогда не освещалась в средствах массовой информации; еще бы – ведь все сведения о нем шли под грифом «совершенно секретно», а его руководители были известны только в узких кругах. Несмотря на былую секретность, одного из директоров завода – Александра Ивановича Брыкина – в нашем городе сегодня знают многие: рабочие, инженеры, директора самых разных заводов. Новосибирский полупроводниковый периодом своего бурного роста и развития обязан именно ему, проработавшему на этом предприятии почти тридцать лет – сначала главным инженером, а затем, с 1965-го по 1984-й директором. Александр Иванович известен и как генеральный директор целого объединения, в состав которого, кроме НЗПП, входили несколько заводов Сибири, Дальнего Востока и Казахстана. Но именно Новосибирский завод полупроводниковых приборов стал для него делом всей жизни.

Судьба будущего директора была самой обычной. Родился Александр Брыкин в 1920 году на станции Хилок Забайкальской железной дороги. Там и проходило его детство. Трудные тогда были времена – первые годы Советской республики. Чтобы хоть как-то помочь отцу-железнодорожнику прокормить семью, в которой было семеро детей (мать умерла в 1932 году), Александр, окончив среднюю школу, устроился диспетчером вагонного участка, а потом – инструктором местной многотиражки со звучным названием «Стахановское знамя». Твердость характера и упорство в достижении цели, унаследованные им от отца, строителя Транссиба, очень помогли ему в жизни.

Через год Александр решил, что надо все же получить серьезное образование, и отправился в Томск, где поступил на физмат педагогического института. Шел 1938 год. Именно здесь он познакомился с чудесной девушкой Александрой, которая училась на историческом факультете. Через год они стали мужем и женой.

Но быть им вместе – Александру и Александре — пришлось недолго. Ее, на год раньше окончившую учебу, отправили по распределению в Новосибирск преподавать историю в средней школе. Конечно, годик можно было бы как-то потерпеть друг без друга. Но началась Великая Отечественная и перекроила все планы людей на свой лад. Александру не дали нормально доучиться – ускоренный четвертый курс он окончил в декабре 41-го, и одновременно с дипломом о высшем образовании ему вручили повестку в военкомат. Через день наш герой уже надел военную форму, надел впервые и – как оказалось – надолго.

А там, в Новосибирске, осталась любимая, которая уже ждала ребенка и с которой он даже не успел попрощаться…

Узнав, что новобранец – преподаватель физики и математики и хорошо разбирается в технике, армейское начальство направило его курсантом в Тульское оружейно-техническое артиллерийское училище. Три с половиной месяца Александр постигал азы артиллерийского и оружейного дела и в апреле 1942 года, в числе 15 «отличников боевой и политической подготовки», был досрочно выпущен из училища в звании лейтенанта и направлен на Воронежский фронт.

Недавний студент, который еще полгода назад корпел над формулами и уравнениями, оказался в самой гуще военных событий. С первого и до последнего дня своей службы Александр постоянно находился на передовой, в действующем стрелковом полку. Должность была такая – начальник артиллерийского снабжения, или, попросту, «боепитания», как говорили солдаты. Вовремя обеспечить орудия боеприпасами – вот основная задача. А где еще быть артиллерии, как не на переднем крае? Постоянно находиться под пулями, под бомбами и снарядами. Иной раз в такие переделки приходилось попадать!

– Однажды целый полк оказался в окружении, – рассказывает Александр Иванович. – Было это на 4-м Украинском фронте. Вокруг – Карпатские горы, все позиции врагом заняты, все под прицелами гитлеровцев. Одна была ниточка, которая нас с полком связывала – расщелина, заросшая кустарником. Звонит командир полка и дает приказ любыми путями доставлять боеприпасы. Вдруг вспоминаю переход Суворова через Альпы, про который нам на лекции в училище рассказывали. Вьюки, думаю, вот что нам нужно! И вот берем мы двадцать пять лошадей, навьючиваем на них тяжеленные артиллерийские снаряды и, дождавшись ночи, через немецкие позиции прямиком к нашим! До них километра полтора было, а шли мы часов шесть. Только к утру до полка добрались. Задание было выполнено.

В такие ситуации мы нередко попадали. Вот еще такой был случай – уже в Чехословакии. В полку тогда боеприпасы кончились, а единственная дорога к нашим позициям простреливалась немцами прямой наводкой – ни пройти, ни проехать. С лошадьми прорываться – верная смерть. Что делать? И вот тогда я выпросил у начальника артиллерии дивизии два трофейных «студебеккера», мы загрузили их снарядами «под завязку» и – по газам! Нас как увидели, так давай стрелять из всех орудий. Мчимся, как сейчас помню, по дороге на предельной скорости, а вокруг снаряды рвутся – то впереди, то сзади, сущий ад! Просто чудом каким-то тогда проскочили!

И так всю войну. Задачи ставили порой сложнейшие, и для их выполнения «начальнику боепитания» часто приходилось принимать неординарные решения, брать ответственность на себя.

Где только ни побывал Александр Иванович за время долгой и тяжелой войны, чего только ни повидал. Принимал участие в знаменитой Курской битве, был ранен под Белгородом, затем вместе с родной артиллерией освобождал Западную Украину, Польшу, Чехословакию, дошел до самой Германии. За свои ратные подвиги он получил не одну награду: орден Красной Звезды, три ордена Отечественной войны, различные медали. Войну окончил в Праге.

И отправиться бы ему после всех этих испытаний домой, к жене и сыну, которых за все это время так ни разу и не повидал, да не тут-то было. После победы над фашистской Германией полк направили на Украину, в Ровенскую область, где бесчинствовали бендеровские банды. Молодому капитану еще на полтора года пришлось отсрочить встречу с семьей. Время тянулось мучительно долго. Спасали только письма – сколько их было отправлено за годы войны!..

Демобилизовали Брыкина в октябре 46-го, в звании майора. В далеком Новосибирске, где никогда не рвались снаряды и не свистели пули (неужели так бывает?), его ждал шестилетний сын Вовка, которого он видел только на потрепанных фотографических снимках, бережно хранимых в кармане гимнастерки, у самого сердца. И, конечно же, супруга, голос которой уже стал забываться… Можно только предполагать, какой оказалась их встреча, когда холодным осенним днем Александр спустился по тропке в пойму Ельцовки и, найдя дом, который снился ему почти каждую ночь, постучал в калитку…

Вернувшись к мирной жизни, Александр Иванович долго без дела не сидел. Очень скоро он устроился инженером на Новосибирский электровакуумный завод. Предприятие это располагалось раньше в Ленинграде и называлось «Светлана», но во время блокады было эвакуировано в столицу Сибири, подальше от боевых действий. Многие заводы в Новосибирске появились именно таким образом.

На «гражданке» работа Александра Ивановича тоже была связана с артиллерией — лаборатория, в которую его взяли, занималась секретной разработкой особопрочных сверхминиатюрных радиоламп для взрывателей снарядов зенитной артиллерии. Тем, кто не знает физики, конечно, не очень-то понятно, о чем идет речь, поэтому скажем лишь то, что применение этих устройств повысило эффективность зенитного огня раз в десять. В 1948 году радиолампы успешно прошли государственные испытания и были приняты на комплектацию нового вооружения в Советской Армии.

Теперь предстояло организовать серийное производство этих деталей – а для этого нужен был новый завод. И группе технологов во главе с А. И. Брыкиным поручили проектирование технологической части будущего завода (ныне – Новосибирского завода полупроводниковых приборов). Работа по строительству завода продолжалась не один год, и вот в 1955-м Александр Иванович, вернувшись из столицы, где окончил «на отлично» Московскую энергетическую академию, становится главным инженером нового завода.

Однако днем рождения завода принято считать 12 июля 1956 года – именно этим числом датирован приказ министра радиотехнической промышленности о введении предприятия в частичную эксплуатацию. Забот, конечно, хватало. Нужно было подбирать и готовить кадры, комплектовать завод оборудованием, осваивать технологию производства. Ответственность нешуточная – как-никак, работали на «оборонку».

В том же 1956 году завод посетил министр радиотехнической промышленности. Ознакомившись с предприятием, он вызвал А. И. Брыкина в Москву и поставил перед ним задачу: переориентировать завод на выпуск полупроводниковых приборов. Полупроводниковая электроника (микроэлектроника) была в те годы, пожалуй, самой молодой отраслью в СССР. Работы в этом направлении требовали самых серьезных познаний в области последних достижений науки. Но сложность нового дела только подстегивала интерес инженеров, которые взялись за него с небывалым энтузиазмом.

Однако не все тогда понимали важность новой, стремительно развивающейся отрасли. В совнархозе, например, считали, что НЗПП – предприятие не самое нужное: выпускает какие-то полупроводники, которые непонятно кому и зачем нужны. И когда Совмин обязал новосибирцев наладить производство новых изделий, для чего потребовалось строительство особого конструкторского бюро, совнархоз просто не дал заводу денег. «Деньги, – объяснили чиновники, – нужны крупным заводам – «Сибсельмашу», «Чкаловскому». А вы там какие-то гвозди делаете… Подождете». Госзаказ был сорван. А работников совнархоза, которые оказались виновными в этом, пришлось вызвать в Москву и популярно объяснить им, что такое микроэлектроника и какова ее роль в научно-техническом прогрессе. После этого случая на завод стали уже смотреть совсем по-другому. И самое главное – стали выделять деньги на его развитие.

А что же Александр Иванович? В 1965 году его назначают директором полупроводникового завода. Над предложением возглавить предприятие он долго не раздумывал, ведь это был его родной коллектив, да и строил этот завод он сам. Других кандидатур, в общем-то, не было: этот человек работал на заводе со дня основания и прекрасно разбирался в его «анатомии». Бесценный опыт принятия решений в самых сложных ситуациях, накопленный за долгие годы войны, оказался здесь как нельзя более кстати и очень пригодился в дальнейшей работе.

Не было на заводе человека, который не ценил бы Александра Ивановича Брыкина. Прекрасный специалист, он пользовался большим уважением. Поэтому новое назначение все восприняли одобрительно.

И не ошиблись в новом директоре: добрый и отзывчивый человек, он был в то же время очень требователен – как к себе, так и к подчиненным. Если что-то поручил – так уж будьте добры выполнить. Но, с другой стороны, невыполнимых заданий Александр Иванович никогда не давал. А жесткий контроль на таком предприятии просто необходим – иначе все развалится. Главное – к людям по-человечески относиться, уметь не только приказать, но и выслушать, понять, чего хотят другие, выбрать из нескольких вариантов решения проблемы один, наиболее разумный. И он, как никто другой, умел принять правильное решение, взять ответственность на себя. Многие говорили про Александра Ивановича, что он – прирожденный руководитель. И это была чистая правда.

– Большой у нас завод был, – вспоминает Александр Иванович, – тысяч восемь народу. Причем процентов семьдесят – женщины, они в основном монтажницами работали. А женщина – прежде всего мать. Вот и старались мы для своих работников как могли – и, я считаю, сделали мы для них немало. Детские сады и комбинаты строили, клубы, спорткомплексы, в восьми курортах корпуса свои поставили, чтобы заводчане лечиться могли. А еще два чудесных пионерских лагеря – «Солнечный мыс-1» и «Солнечный мыс-2». Зарплату наши работники очень приличную получали. Многие к нам устроиться хотели, но вакансий практически не было. Создав для людей хорошие условия работы, мы полностью устранили такое явление, как текучка кадров. А ведь чем дольше человек работает, тем он опытнее, тем ценнее его знания.

Так что не только человек должен на завод работать, но и завод – на человека. Иначе невозможно.

И поэтому директор заботился не только о том, чтобы четко выполнить план, улучшить качество выпускаемой продукции и организовать эффективную работу предприятия, но и о самих людях, работавших рядом с ним, обо всех – от начальника цеха до рабочего.

Директором Александр Иванович проработал почти 20 лет. За эти годы завод постоянно наращивал свою мощь, росли объемы выпускаемой продукции. Работоспособность Александра Ивановича удивляла многих: его рабочий день, начинавшийся ранним утром, заканчивался обычно поздно вечером. А в начале, когда завод только строился, до трех ночи засиживался в кабинете.

– Не было у нас такого дела, — вспоминает его сын Владимир, – в котором он не принимал бы участия. Его интересовало буквально все, что происходило на заводе. Была в нем, например, этакая дизайнерская жилка. Когда строили детские лагеря, спорткомплекс, конференц-зал, отец принимал во всем этом живейшее участие – сам придумывал интерьеры зданий, давал дельные советы по их устройству – и ведь хорошо получалось, красиво. Вот, например, подвесные потолки он придумал делать, или панели стеновые, – а ведь тогда ничего подобного еще не применяли.

Одно время наш завод, как, впрочем, и многие другие в те годы, освоил выпуск так называемых «товаров народного потребления» – в основном, бытовой техники: настольные лампы, часы, еще много чего. Так он и для этих вещей дизайн разрабатывал, даже названия для них придумывал. Так что и производство ТНП тоже находилось под его жестким контролем.

Сам Александр Иванович подтверждает, что, обеспечивая работу «на оборонку», он постоянно думал о расширении производства народных товаров, чтобы в случае сокращения оборонных заказов (что, собственно, и произошло позже) немедленно восполнить объемы производства за счет выпуска другой – «гражданской» продукции, сохранив тем самым ценные кадры и оборудование.

Все знали, что директор, помимо всего прочего, – настоящий меломан. Еще в детстве он самостоятельно освоил различные музыкальные инструменты – гитару, мандолину, балалайку. Но больше всего любил трубу – именно на ней он исполнял в студенческом ансамбле популярные джазовые и эстрадные номера. Дома у Александра Ивановича хранилась большая фонотека, которую он собирал сам: Вертинский, Шульженко, Утесов, Кобзон, много других исполнителей, – главным образом, эстрада. При этом к року, который многие воспринимали тогда в штыки, относился совершенно нормально. Как-то раз восторженный сын принес ему запись знаменитой рок-оперы «Иисус Христос – Суперзвезда». Прослушал от начала до конца. Понравилось. Даже переписал себе.

Увлечение директора музыкой во многом определило культурную жизнь НЗПП. При заводе появился вокально-инструментальный ансамбль «Ритм», где, кстати, на ударных играл сын Александра Ивановича, а также целый эстрадный оркестр, настоящий биг-бэнд.

– Аппаратура благодаря отцу у нас была просто отличная, – вспоминает Владимир, – не каждый профессионал мог такой похвастаться. Мы, кстати, и сами разную музыкальную технику выпускали – флэнжеры, ревербираторы, «квакушки». Если куда-нибудь выезжали, на нас косились недоуменно: какой-то там завод непонятный, а с такими инструментами… А играли мы не только для своих, на смотры часто выезжали – городские, областные, районные. В воинских частях выступали, на разных предприятиях. Исполняли в основном обработки русских народных песен, но «хитом» у нас была песня «Не расстанусь с комсомолом»…

Да и кроме музыки много чего было – несколько танцевальных коллективов, театр миниатюр. Не говоря уже о спорте. Своя хоккейная команда, очень даже неплохая, лыжники да фигуристы. Даже в мотобол умудрялись гонять. А в Усть-Алеусе соорудили базу охотников и рыболовов на 20 человек, с лодками, палатками и спортивным инвентарем. А еще на заводе выпускали собственную газету «Рабочее слово».

Да, коллектив завода был дружный, сплоченный – так говорят все, кто работал в те далекие годы на НЗПП. И дисциплина была, что называется, на уровне. Оно и понятно, ведь на завод пришло работать много фронтовиков, а это были люди особенные: дисциплинированные, ответственные, а главное – духовно закаленные. Многие из них занимали руководящие посты и на производстве, и в управлении завода, и в парторганизации.

В то время на каждом предприятии, помимо администрации, существовали общественные организации – партийная, комсомольская, профсоюзная.

– У нас они работали в полном единодушии с администрацией, – говорит Александр Иванович. – К примеру, приходит из Москвы задание, я сразу собираю совещание. Техническому отделу говорю: необходимо сделать то-то и то-то. А общественников прошу обеспечить контроль и идеологическую поддержку.

Так что проблем особых не возникало, и прежде всего – внутри коллектива. А если люди живут дружно, то и дело у них спорится. Завод с первых лет своего существования «держал марку» – продукцию здесь выпускали самого высокого качества. Раз в месяц проводили «день качества»: директор собирал всех руководителей для обсуждения упущений и недостатков в работе, решали, как их исправить.

– Рекламаций у нас практически не было, – говорит Александр Иванович, – из миллиона деталей обычно рекламировались (браковались) одна-две, не больше. Не каждый завод даже сейчас может похвастаться таким высоким качеством продукции и таким низким процентом нарушения технологии.

Что ж, наверно, недаром заводу присваивали почетные звания и награды. В 1966 году НЗПП награждают орденом Трудового Красного Знамени, а через девять лет – орденом Октябрьской Революции. В середине семидесятых присваивают звания предприятия высокой культуры и предприятия коммунистического труда. За многочисленные первые места в различных соревнованиях заводу вручены на вечное хранение целых четыре переходящих красных знамени.

Все эти лавры завод снискал за те двадцать лет, в течение которых им руководил Александр Иванович Брыкин. Его успехи на посту директора тоже оценили по достоинству: тремя орденами (Ленина, Октябрьской Революции и Трудового Красного Знамени) и многими медалями. Добавьте к этому почетные звания – лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, почетный работник электронной промышленности.

К сожалению, сейчас завод утратил былую мощь. Виной тому не люди – время. После развала СССР заказы оборонной промышленности резко сократились, — сократилось и число работников. И сейчас НЗПП совсем не тот, каким был еще лет десять назад. Но люди, построившие его, сделавшие завод в свое время крупнейшим предприятием отрасли, хранят память о его былой славе.

Александр Иванович даже написал вместе с нынешним директором Юлием Хроповым целую книгу о своем заводе, нечто среднее между летописью и энциклопедией. Увесистый том в красном переплете. Название предельно лаконично – «НЗПП». В этой книге – вся история завода, начиная с 1949 года, собранная по крупицам, в мельчайших подробностях: даты, цифры, лица.

Автор бережно хранит этот том, ведь в нем – его жизнь, его прошлое. Есть и другие книги – там собраны грамоты Александра Ивановича, вырезки из газет, поздравления от главка, мэра, губернатора, президента России и, конечно же, от бывших коллег. Одна из них, довольно солидной толщины, хранится сейчас в областном архиве.

А еще – несколько альбомов с черно-белыми фотоснимками. Бережно перелистывая толстые страницы, Александр Иванович рассказывает:

– Вот мои родители – еще дореволюционный снимок. Это – родственники разные. Вот Токио, Хиросима – наша делегация в Японии. А это я в Москве, на параде в честь 55-летия победы…

Память о тех славных днях живет не только в этих книгах и альбомах – она в сердцах всех тех, кто был к ней причастен, кто знает Александра Ивановича и его прежних коллег. Но бывший директор не привык жить одними воспоминаниями. Все последующие годы после выхода на пенсию он активно занимается общественной работой, состоит в совете ветеранов, консультирует работников и своего завода, и других предприятий, общается с руководством района, города, области. Значит, он еще нужен людям, еще в строю…