Русский герой Александр Абрамович Алябьев в дни мира, войн и революций. Окончание. Начало https://bsk.nios.ru/content/iz-devyatnadcati-moih-boevyh-nagrad-tolko-dv...
1
Гражданская война
...Однако следственные действия продолжались, причем, судя по тому, что ОРТЧК станции Барнаул направляло запросы в комячейки станции Алтайская, сел Белоярское и Чесноковское с требованием дать обвинительный материал на гражданина Алябьева и получало из комячеек почти идентичные ответы, эта работа, скорее всего, координировалась из Алтайской губчека по поручению Алтайского губкома РКП(б). Оперативные документы Алтгубчека недоступны, но можно предположить, что группа роговских партизан из 5-х пехотных курсов через члена Алтгубчека Анатолия получала данные о ходе расследования дела. Слушатель курсов и одновременно военнослужащий батальона при Алтгубчека А. Н. Андросов через своего родственника на станции Алтайская И. А. Андросова2 снабжал комячейки материалами о прошедших боях партизан с Белой армией. Другой бывший нижний чин 13-го батальона охраны железных дорог, а затем роговский партизан и слушатель тех же курсов В. А. Булгаков в мемуарах 1932 года сообщал, что это ими было возбуждено ходатайство о преследовании бывших офицеров 13-го батальона охраны железных дорог, так как «невозможно было подчиняться тем[,] с кем еще недавно воевали» 3.
Двадцать четвертого апреля 1920 года А. А. Алябьеву был разрешен четырехдневный отпуск с выездом в родное село Стуковское. По возвращении из Стуковского уже 29 апреля он был арестован Алтгубчека 4. Еще 22 марта председатель ячейки РКП(б) станции Алтайская И. Г. Перевозчиков написал заявление в Алтгубчека о несогласии с освобождением А. А. Алябьева из-под стражи. Судя по тому, что заявление отправлено до заседания коллегии губчека, ячейки получали информацию из губчека регулярно.
Приводим данный документ с сохранением его стиля и орфографии:
В губернскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией председателю комиссии.
Мы ячейка коммунистов (больш.) при ст. Алт. заявляем, что капитан колчаковской охранной команды при ст. Алтайской Алябиев был арестован и почему-то освободился. Мы, ячейка считаем своим долгом довести Г.Ч.К. до настоящего сведения, что капитан Алябиев на наших глазах [на] «ст. Алт.» с верными ему слугами добровольцами Алексеем Казачий, который сейчас сидит в тюрьме, подпрапорщиком Филипом Бекетовым, тоже сидит в тюрьме, поручиком Бубновым , который уехал с капитаном Сотуниным 5, поручиком Ахниным, который скрывается и другими верными добровольцами делали весьма серьезные дела против советских войск, против партизанов. Этими его верными слугами много вылавливалось дезертиров, и при помощи начальника контрразведки при ст. Алтайская Авдеенко, который скрывается в г. Барнауле, его помощника Антона Дерягина, который сейчас сидит в тюрьме, капитан Алябиев из охранного офицера преобразился в командующего фронтом, а именно ему вверено было 4 отряда, отряды капитанов Володина и Истратова, действующие против партизанских отрядов от ст. Алтайской до ст. Баюнова и прилегающих селений, и от капитана Неразика, отряд действующий от ст. Баюнова до ст. Большая Речка и прилегающих селений и отряд добровольцев дружинников под командой Петухова, действующаго в селениях Санниковском, Ключах и Фирсовой. Кроме того, все командиры под главным командованиям находились капитана Алябиева который действовал совместно с ними, он имел свой бронепоезд и ездил со своим отрядам от ст. Алт. до ст. Большая Речка, много привозил пленных, отобраннаго оружия у партизан. Куда пленных девал это неизвестно, но в декабре месяце Алябиев на бронепоезде привез раненого в ногу красноармейца, котораго его охранники раздетаго и босого по снегу водили во круг станции Алт. И замученного среди дня отвели в сторону от станции и расстреляли. До падения Барнаула, за день кап. Алябиев отправился, вверив команду фельдфебелю Казачему. Кап. на другой день на охранных лошадях в г. Барнаул, Береговая 8 Сандакова. «оказалась квартира капитана Алябиева». Отправил с охранниками 30 мешков пшеницы, два воза муки, казенную масло. Это награбленное из вагонов по распоряжению Алябиева, кроме того ящик с оружием: нагана, один браунинг русский карабин и японский карабин. Капитан Алябиев имел весьма дружественное отношение с генералом Сахаровым.
22/III 20 года
Председатель ячейки Перевозчиков6
Тем временем продолжались те же события, что и в феврале — марте 1920 года. Земляки Алябьева из с. Стуковского и соседних сел, в том числе и лица, приговоренные колчаковцами к расстрелу и освобожденные под поручительство Алябьева, слали оправдательные приговоры, а коммунистические ячейки станций Алтайская и Баюново, сел Чесноковское и Белоярское — обвинительные. Причем ни один из подпольщиков большевистской организации в 13-м батальоне охраны железных дорог, ставших членами РКП(б) уже зимой-весной 1920 года, против Алябьева не выступил. Против Алябьева выступил член РКП(б) со станции Алтайская И. А. Андросов, слово в слово повторяя написанное в заявлении ячейки. Никто из большевиков-подпольщиков, работавших в Барнауле во время колчаковской власти, также не выдвинул обвинений против Алябьева. По-видимому, уже в губкоме РКП(б) было принято политическое решение пойти навстречу требованию бывших партизан. Интересно, что И. Г. Перевозчиков, отвечая через некоторое время перед партийным судом, в свое оправдание заявлял, что «работая на ст. Алтайская[,] он помогал органам чека в борьбе с контрреволюцией» 7. При заполнении вопросника ОРТЧК станции Барнаул многие из тех, кто по первому пункту отвечал, что Алябьев виновен в контрреволюции, не могли конкретизировать его вину, оставляя незаполненными ответы на последующие восемь вопросов.
Девятнадцатого апреля Алтгубчека направила запрос опять в ячейку большевиков станции Алтайская с требованием повторно высказать свою позицию по поводу обвинений Алябьева в контрреволюции.
Двадцать шестого апреля ячейка ответила.
Приводим этот документ полностью:
В барнаульскую чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией.
Донесение
Мы, ячейка партии коммунистов (большевиков) при станции Алтайская, на Ваше предписание от 19.IV с/г за № 2735 доносим: капитан Алябиев был у нас на ст. Алтайская командиром колчаковской охранной роты, и в течение своей службы при власти Колчака более года он действовал энергичной против советской власти. А в особенности Алябиев в последнее время пред падением власти Колчака, он был не командир охранной своей роты, а Главнокомандующим обороной, действующим против партизан, его бронепоезд простирался: от станции Алтайская до Большой Речки и прилегающих селений, под его управлением были три отряда: капитана Неразика[,] действующаго от ст. Большая речка до ст. Овчинниково и окружающих селений. Капитана Володина, от с. Овчинниково до прилегающих селений[,] и капитана Истратова и Петухова — командира дружины святого креста[,] действующих от ст. Баюново до ст. Алтайская и прилегающих селений. Сам капитан Алябиев управлял и командовал упомянутыми командирами, давал им распоряжение, у него был свой бронепоезд и свой отряд[,] с которым капитан Алябьев разъезжал от ст. Алтайская до ст. Большая Речка, всюду отражал наступление партизан. Привозил много пленных красноармейцев партизан, которых отправлял в Барнаул, привозил много отнятого у партизан оружия: простые ружья тут же ломались в куски и пики, а винтовки и наганы оставлял. В последнее время перед отступлением капитан Алябиев на бронепоезде со ст. Баюновой привез раненого в ногу красноармейца[,] которого на другой день среди дня, по его распоряжению, раздетого и босого по снегу водили вокруг ст. Алтайская и замученного его отвели за постройки жел. дор. зданий и расстреляли. Кроме того[,] капитан Алябиев вылавливал много дезертиров, которых местные слуги добровольцы фельдфебель Казачий, Бекетов, унтер-офицер Алексеюк, ст. писарь Альберт и другие пороли нагайками и резиновыми плетьми, потом[,] выпоровши[,] высылали в г. Барнаул. Перед отступлением капитан Алябиев отправил в г. Барнаул на заранее приготовленную квартиру Береговая ул., дом № 8 Сандакова казенное масло, 30 мешков пшеницы два воза. Ящик с оружием, нагана, один браунинг, 2 винтовки «карабин» русскую и японскую. Кроме того[,] капитан Алябиев имел весьма дружественные отношения с генералом Сахаровым. И мы лично слышали[,] как его благодарили проезжающие генералы за его действия.
Перевозчиков,
Секретарь И[.] Андросов 8.
Первые 10 дней Алябьев содержался в камере при Алтгубчека, а затем был переведен в тюрьму с записью за губчека.
Двадцатого мая состоялось общее собрание избирателей села Чесноковского под руководством инструктора губревкома А. Т. Пинягина. Из общего числа избирателей — 2 361 человек — присутствовало 164 человека. Председатель собрания сообщил:
...Капитан Алябьев находится на свободе и каким-то образом сумел занять пост советского работника, что нежелательно не только отдельным лицам, но и всему чесноковскому обществу, которое великолепно знает проступки капитана Алябьева при власти Колчака об своем зверском обращении, которое открылось населению. [Он] наносил такие удары советским работникам, что не в силах было устоять[,] и скрывались везде и всюду от преследования капитана Алябьева ненасытным по преследованию ему удовольствия или расстреливал безвинных, которые в настоящее время как советские работники могли бы принести большую пользу, мало того что Алябьев беспощадно расстреливал, он издевался над советскими работниками, водил босиком по снегу и[,] удовлетворив свои насмешливые требования[,] расстреливал 9.
Алябьев был к этому времени уже арестован и находился в губчека. Под протоколом подписи только председателя и секретаря собрания И. Г. Перевозчикова и И. А. Андросова.
В ответ на это А. А. Алябьев отправил в Алтгубчека следующее заявление:
Председателю Алтайскаго Губчека
Арестованнаго сотрудника Рабочаго батальона командира 3 роты Александра Абрамовича Алябьева
Заявление
Узнав 15 мая, что я обвиняюсь в начальствовании над тремя карательными отрядами, довожу до Вашего сведения, что я служил ротным командиром (2 роты) в 13 охранном батальоне. Участок железной дороги мне был дан между Барнаулом и Ново-Николаевском, по числу людей моей роты уже сразу видно, что, имея такой участок, я не имел возможности выделять какие-либо отряды или быть командиром таковых. Людей у меня в роте было от пятидесяти пяти до девяноста человек. Справедливость моих слов могут подтвердить следующие лица:
1) Сотрудник Алтайскаго Губчека Евдокимов[,] в свое время служивший писарем в штабе б-на.
2) Товарища Потиюк[,] сотрудника уездного военного комиссариата.
3) Два брата Круч[,] служащие в губвоенкомате.
Кроме того, что обвинять меня в том, что будто в моем распоряжении броневой поезд, на самом деле такового у меня не было, что могут подтвердить означенные выше лица.
Александр Алябьев 10
Следователь Алтгубчека И. Ю. Нейман допросил своего коллегу Евдокимова.
Сотрудник чрезвычайной комиссии Евдокимов по делу бывшего капитана Алябьева показал:
При власти Колчака Алябьев служил в 13 охранном ж. дорожном батальоне.
Был во второй роте командиром роты на ст. Алтайская. Причем солдаты его все уважали и Алябьев стоял всегда за народ. Причем броневика на ст. Алтайской не было, только была рота, которая охраняла линию до Ново-Николаевска. Что касается [того,] куда он ездил[,] этого я ничего не знаю 11.
Одновременно с тем, как агент ОРТЧК станции Барнаул А. В. Ральников производил допросы на станции Алтайская и в селе Чесноковском, следователь Алтгубчека И. Ю. Нейман проводил допросы (сам или через уполномоченных сотрудников АГЧК) в Стуковском и других селах Черемновской волости Барнаульского уезда. Сход жителей села Стуковского в количестве 103 человек принял резолюцию с одобрением А. А. Алябьева и с просьбой о его освобождении. К постановлению приложены листы с подлинными подписями участников собрания и подписями за безграмотных.
Начальник ОРТЧК станции Барнаул Н. В. Иванов распорядился также допросить жителей станции Баюново, деревень Большие и Малые Казармы по эпизоду расстрела четырех крестьян в деревне Малые Казармы. Допрошенные крестьяне в один голос утверждали, что отрядами командовали «капитан Харченко» и «капитан Алябьев».
Авторам пришлось проделать большую исследовательскую работу, прежде чем они смогли сделать однозначный вывод: события, изложенные в обвинениях ячейки коммунистов станции Алтайская, общего собрания избирателей села Чесноковского, крестьян деревень Баюновой, Романовой, Большие и Малые Казармы, действительно происходили, но к А. А. Алябьеву они не имели отношения. Авторам удалось отыскать подлинные документы 13-го батальона охраны железных дорог, установить судьбу почти всех командиров карательных отрядов колчаковцев и других нижних чинов, упоминаемых в вышеуказанных докладах и заявлениях.
Кадетская газета «Речь Алтая» 21 августа 1919 года опубликовала репортаж «Местная борьба с большевистскими бандами», описав действия отрядов подполковника Г. И. Окунева, ротмистра Андрушкевича, капитанов А. П. Киташева и И. П. Рождественского по очищению от партизан сел Павловского, Стуковского и Черемного.
Газета сообщала:
Отряд ротм. Андрушкевича
Отряд барнаульского полка Голубых улан под командой ротмистра Андрушкевича в ночь на 16 августа высадился с парохода в селе Разсказиха и занял его утром на разсвете при упорном сопротивлении банд в количестве около 250 человек, вооруженных винтовками, дробовиками, револьверами и пиками. Взят склад оружия, патронов, продовольствия и кухня. При взятии деревни от ручных гранат загорелись избы и часть деревни выгорела. Отбиты у красных арестованные, приговоренные к расстрелу. Банды перебиты и разсеяны. Со стороны отряда ротм. Андрушкевича ранена одна лошадь, других потерь нет.
Отряд кап. Харченко
Семипалатинский отряд капитана Харченко, отправившись 15 августа из Барнаула по жел. дор.[,] выгрузился на Бийской ветке со ст. Баюново, откуда отряд пешим порядком двинулся до с. Романовского. В Романовском большевистския банды не появлялись и организаций их не было. Переночевав в Романовском, кап. Харченко двинулся на с. Бобровку через заимку Феклистову и Большия и Малые Казармы. Здесь большевистские организации лишь начали появляться, приводились в жизнь приезжавшими из села Бобровки в количестве 20 человек. Четверо крестьян, имевших связь с большевистским штабом с. Бобровки[,] наказаны капитаном Харченко по законам военного времени.
Вечером 16 августа отряд капитана Харченко соединился с отрядом Голубых улан ротм. Андрушкевича.
Допрошенный 14 апреля 1921 года агентом ОРТЧК станции Барнаул А. В. Ральниковым житель села Романова Н. Г. Другов, 47 лет, крестьянин, отвечая на вопрос «Что вы можете показать на действия командиров этого отряда Алябьева и Харченко?», показал:
17 августа 1919 г. меня назначили в подводы везти офицеров[,] приехавших с отрядом со ст. Баюново. Фамилии[,] я их не знаю, но личность первого капитана такова[:] среднего роста, черноватый с небольшими усиками, худощавый[,] ок. 30 лет, второго личность[:] высокого роста, русский, толстый, с усами, около 35 лет 12.
Далее он повторяет рассказ других крестьян о том, как направились в деревню Феклистову, потом в Большие Казармы, там арестовали четверых крестьян, расстреляли их у деревни Малые Казармы и поехали в Бобровку.
Вероятно, дату 17 августа им подсказал агент Ральников, так как реально эти события происходили 15—16 августа и, судя по описанию внешности капитанов, речь идет о капитане И. Н. Харченко и ротмистре Н. С. Андрушкевиче. Отряды эти выполняли команды командира кавалерийской бригады 2-го Степного Сибирского корпуса полковника Б. П. Белавенца и начальника гарнизона Барнаула генерал-майора Р. Р. Биснека.
В 1924 году за убийство двух крестьян в деревне Феклистовой (1919 год) был осужден Алтайским губернским судом капитан 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка И. Р. Истратов, который на суде вины не признал. В 1930 году он писал в заявлении в избирком и ВЦИК:
В отношении дачи мной распоряжения расстрелять Третьякова и Смышляева. По этому пункту считаю нелишним заявить, что отряд[,] которым я руководил в 1919 г. с 20 ноября по 14 декабря, т. е. до моего перехода на сторону Красной Армии[,] карательных целей не преследовал[,] имея своей задачей восстановление железнодорожных мостов по линии Барнаул — Бийск, разрушенных и сожженных в то время партизанскими отрядами, что и отмечено в приговоре суда от 21 ноября 1924 г. В действительности Смышляева и Третьякова я совершенно не знаю и в дер. Феклистовой не был, названное обстоятельство было подтверждено гр. д. Феклистовой Гусевым, Таныгиной, Третьяковой на судебном заседании суда 20/XI 24 г. и вторично подавшими заявления в Барнаульскую распредкомиссию в 1926 г., которой я и был освобожден ранее срока[,] данного мне судом.
Как было установлено распредкомиссией губернского суда по показаниям свидетелей, Смышляев и Третьяков были расстреляны неизвестными лицами, возможно, и из отряда 3-го Барнаульского полка, посланного из Барнаула по распоряжению полковника А. И. Камбалина, но без участия в этом И. Р. Истратова, а тем более А. А. Алябьева 13.
В своих показаниях в Алтгубчека в январе 1920 года командир 13-го батальона охраны железных дорог Р. М. Барский сообщил, что в роте А. А. Алябьева служили поручик П. И. Ахнин и фельдфебель А. И. Казачий, совершавшие в отношении пленных партизан и мирного населения насильственные действия. Действовали они самостоятельно в отсутствие Алябьева на месте, в связке с начальником контрразведывательного пункта на станции Алтайская Авдеенко. Так, эпизод с партизаном, которого водили по снегу и расстреляли у станции, был предъявлен в вину А. И. Казачему, и он по постановлению Алтгубчека был расстрелян за насилие над пленными и мирным населением.
Рассказ же о «личном броне-поезде капитана Алябиева» был придуман, вероятно, А. Н. Андросовым, резолюция которого «все верно» есть на донесении ячейки членов РКП(б) в Алтгубчека от 26 апреля 1920 года.
Недавно был обнаружен подлинный документ 13-го батальона охраны железных дорог, который объясняет появление мифа о личном бронепоезде Алябьева.
Публикуем его полностью:
Командир 1-роты
2-го батальона 4-й бригады охраны
железных дорог
10 ноября 1919 г.
№ 1520 Срочно!
Командиру 13 батальона
Рапорт.
Доношу, что 2 октября[,] находясь на разъезде № 35 согласно предписания наштадива 3 сводной от 17 октября за № 793 с отрядом в 49 человек, был окружен красными[,] по численности в несколько раз превышающими мой отряд. Связь с Поспелихой и ст. Рубцовкой была ими же порвана. Держаться дальше не имело смысла, так как красные делали кольцо все уже и уже и я рисковал с отрядом попасть в плен. Я отдал приказание грузить запасные патроны на подводы, думал все же пробиться в сторону станции Поспелиха. В этот момент со стороны ст. Поспелиха явился нач. восодив подпоручик Куприянов со своим бронепоездом. Как потом выяснилось[,] он на 29 версте, где высланная разведка со ст. Поспелиха в сторону разъезда[,] потерпел крушение и был также окружен красными[,] прорывался на ст. Рубцовка. Здесь подпоручик Куприянов передал приказание начальника северной группы полковника Окунева[,] которое гласило: подпоручику Куприянову ввиду малого гарнизона бронепоезда присоединить мой отряд для совместной работы. Соединившись[,] направились в сторону ст. Рубцовка. На 450 версте, где красные думали поймать нас, пробили брешь в их кольце и, исправив путь, испорченной ими, отправились дальше. До 471 версты нам удалось исправить 30 штук рельс и растащить часть костра, сложенного на пути из шпал. На этой же версте мы были встречены ураганным огнем пулеметов и оружейным засевшей на полотне дороги пехоты красных. Здесь требовалось исправить восемь стыков рельс, но сильный огонь красных не давал работать. Тогда по обоюдному соглашению с подпоручиком Куприяновым я вывел людей из углярки и рассыпал их цепью с целью опрокинуть пехоту противника у полотна. После полуторачасовой стрельбы красные, не выдержав, бежали[,] и[,] ввиду того, что путь был исправлен, погрузившись в углярку, [мы] поехали дальше.
Оставалось до ст. Рубцовки около пяти верст[,] и путь был исправен; под сильным огнем красных мы ворвались в Рубцовку. Здесь был уже самый разгар боя. Красные заняли поселок «Рубцовки», что при станции[,] и, засев в дома, сильным пулеметным огнем обстреливали главным образом станционные здания, депо, а также и наши цепи, лежащие у полотна дороги[,] и заходили в тыл станции, если фронт считать в сторону разъезда. Набрав воды и угля, переговорив с начальником гарнизона капитаном Родзевичем, который сказал, что он может продержаться лишь до вечера, пробить, зная[,] что он окружен, дорогу на ст. Аул, поэтому мы двинулись в сторону станции Аул. Отъехав 1—2 версты от ст. Рубцовка, мы были встречены штурмом красных, которые кинулись на «ура» навстречу бронепоезда, но нашим огнем были отброшены с большими для них потерями. На 496 версте было исправлено 36 штук рельс, на этой же версте был встречен обоз красных, переходивший через полотно дороги, который[,] будучи обстрелян, в панике бежал. Исправив еще 6 рельс, подъехали к селу «Веселый яр», т. к. на 505 версте, где свалены были разведывательный паровоз с угляркой, шедший со ст. Аул в Рубцовку. Ввиду трудности и характера схода, для успешности дела, были сделаны обходной путь в 60 саж. длиной. В это время подошел бронепоезд «Степняк» и эшелоны с гарнизоном ст. Рубцовки; затем, не встречая красных, благополучно прибыли на ст. Аул, куда подошлии следующие за нами эшелоны. Последнее пребывание моего отряда в бронепоезде подпоручика Куприянова, т. е. до 2 ноября с/г бронепоезд нес разведывательную службу, исправляя путь и восстанавливая телефонное и телеграфное сообщение, встречая на пути небольшие банды красных, которые при открытии нами огня разбегались. За время боев из строя моего отряда выбыло двое — Павел Коледа на 471 версте в цепи и Пономарь Михаил на ст. Рубцовка; названные отправлены в Семипалатинск в лазарет.
Приложение: предписание наштадива 3 сводной № 793, аттестация начвосодив от 3/XI 19 г.
Шт. капитан Ганимедов 14
Понимая, что против Алябьева выступают только ячейки коммунистов и актив, связанный с ними, Алтгубчека не решилась выносить приговор Алябьеву как карателю, но, по-видимому, под давлением меняющихся политических обстоятельств коллегия Алтгубчека рекомендовала следователю И. Ю. Нейману изменить свою позицию. Новая позиция следователя стала выглядеть так:
Характеристика
По делу № 564 Александра Абрамовича Алябьева, обвиняемого в контрреволюционной деятельности. Капитан Алябьев происходит из крестьян. 43 лет, женат, 2 детей, недвижимого имущества не имеет. Чин капитана получил в Русско-Германскую войну. Обстоятельства дела:
Алябьев был задержан за службу у Колчака 18 февраля. Ввиду полученного отзыва о нем он был из-под стражи освобожден и, как бывший офицер, отправлен в Военный Комиссариат. Согласно заявления коммунистической ячейки при ст. Алтайской, капитан Алябьев в бытность командиром охранной роты Алтайской ж. д. ревностно вылавливал партизан. Перед отступлением колчаковской банды, Алябьев был командующим фронтом и под его командованием находилось несколько карательных отрядов. Кроме того, раз зимой в 1919 г. к нему в часть привели раздетого и разутого партизана, которого водили вокруг вокзала, а потом расстреляли. Обвиняемый Алябьев отрицает возводимые на него обвинения. От целого ряда сел: с. Стуково, Сараева и Власихи, что по соседству со ст. Алтайской, получен отзыв о деятельности капитана Алябьева; так, по их словам, Алябьев нередко рисковал навлечь на себя подозрение в сочувствии Советской власти, многих крестьян спасал от петли и расстрела, заранее зная, что среди арестованных, за которых он хлопотал, были работники Советской власти в Сибири.
Заключение
Я, пом. Уполномоченного Алтгубчека, Нейман, полагал бы: ввиду того, что о деятельности Алябьева получены плохой и хороший отзывы, для выяснения степени виновности путем личного опроса свидетелей с обоих сторон, передать суду Ревтрибунала 15.
После чего коллегия Алтгубчека на заседании 20 июня 1920 года приняла следующее постановление по делу № 564 Алябьева Александра Абрамовича, обвиняемого в контрреволюционной деятельности:
Из произведенного дознания видно, что капитан Алябьев[,] состоя командиром охранной роты Алтайской ж. д.[,] ревностно вылавливал партизан. За последнее время он был командующим фронтом и под его командой находилось несколько карательных отрядов, неиствовствующих в борьбе с повстанцами. Ввиду того, что от нескольких селений поступили оправдательные приговора, характеризующие Алябьева как защитника большевиков, дело его передать на рассмотрение Ревтрибунала.
Председатель комиссии И. Карклин
Члены Коллегии Щербак
Секретарь Бердышев 16.
Изучив полученные материалы, следователь ревтрибунала Журавлев написал заключение, что в таком виде невозможно вынести объективное решение по делу, и председателем ревтрибунала Алтайской губернии М. З. Вьюговым 21 июня 1921 года было вынесено решение, которое было сообщено руководству Алтгубчека и ОРТЧК ст. Барнаул:
Постановление
Распорядительного заседания Алтгубревтриба 21 июля 1920 г. в составе председательствующего тов[.] Вьюгова[,] члена тов[.] Мукина и представителя Алтгубчека тов. Шкловера
РАССМОТРЕВ:
дело № 542 о гр. Алябьеве[,] обвиняемого в контрреволюц. деятельности, заключение следователя и коменданта лагеря ч. к.
ПОСТАНОВИЛ:
дело передать в ОРТ Ч. К. при ст. Барнаул для доследования согласно положения о трибуналах ст. 11я и арестованного Алябьева находится в дом лишения свободы с содержанием за ОРТ ЧК.
Председатель Вьюгов
Члены А. Шкловер
Мукин 17
Было бы наивным полагать, что большевики оставят в покое партию социалистов-революционеров (ПСР), свергнувшую в 1918 году вместе с чехословаками, офицерством, добровольцами и торгово-промышленным классом советскую власть от Волги и до Владивостока. Работа по дискредитации ПСР и ее развалу началась сразу же вслед за продвижением РККА на Восток, уже особыми отделами дивизий, армий и фронтов РККА. А затем была продолжена уже территориальными и транспортными органами ЧК. Ну и сами члены ПСР не сидели на месте: некоторые из них действительно организовывали подпольные ячейки, союзы, возглавляли восстания. Однако большая часть крестьянских восстаний в Сибири в 1920—1921 годах возглавлялась бывшими партизанами, белыми офицерами или местными вожаками скорее анархистского, чем эсеровского толка. Нам недоступна оперативная переписка Алтгубчека (АГЧК) с ВЧК и с полномочным представительством ВЧК по Сибири, но по самому наполнению дела № 5185 («Крестьянский союз») видно: после того, как с делом ознакомился полномочный представитель ВЧК по Сибири И. П. Павлуновский, произошло резкое расширение состава участников дела за счет включения в него бывших офицеров, интеллигенции, кулаков, кооператоров, которые к «Крестьянскому союзу» имели косвенное отношение или не имели вообще никакого. Далее уже следователи из своих предпочтений подбирали состав участников, зачастую включая туда людей, к которым они испытывали неприязнь или классовую ненависть, а то и чувство мести. И. П. Павлуновскому удалось склонить к сотрудничеству почти всех бывших руководителей ПСР и известных членов этой партии, которым сохранили жизнь, и их заявления широко освещались в печати.
ОРТЧК станции Барнаул завело новое дело № 332 по обвинению Алябьева Александра Абрамовича в контрреволюции.
В течение лета 1920 года на территории Алтайской губернии произошли массовые выступления крестьян. Поводом послужила продразверстка, взвалившая на крестьян тяжелое бремя и вызвавшая массовое их недовольство. Выступления подавлялись силой. В этой обстановке было решено усилить давление на ПСР и другие небольшевистские партии, где особая роль отводилась ВЧК и ее представительствам. В Сибири эта кампания велась лично И. П. Павлуновским.
Председатель Алтгубчека Х. П. Щербак назначил составлять дело «Крестьянского союза» несколько следователей: И. Ю. Неймана, М. Г. Рыбакова, А. А. Табанакова. Дела А. А. Алябьева, П. И. Ахнина, В. А. Большакова вели Табанаков и Рыбаков. Была использована классическая схема: следователя-хама, оказывавшего давление путем запугивания и угроз, и его полной противоположности — следователя доброго, справедливого, принципиального и понимающего.
Афанасий Андреевич Табанаков родился 23 октября 1888 года в Барнауле, в семье барнаульского мещанина, выходца из крестьян Сузунской волости. В мае 1901 года отец его умер. Афанасию пришлось рано начать трудовую жизнь и рано же войти в Первую русскую революцию. Согласно его автобиографии, он был осужден на каторжные работы за убийство офицера, с каторги бежал. В 1919 году Табанаков был начальником особого отдела партизанской дивизии И. Третьяка. Пленных офицеров не жалел. Затем был членом Горно-Алтайского политбюро. В 1920—1921 годах — следователь Алтгубчека.
В декабре 2016 года рассекречены документы Алтгубчека о начальнике Алтайского губернского уголовного розыска в 1922—1923 годах Табанакове. Документы показывают, что Табанаков был человеком, не гнушавшимся подлогами, вступавшим в интимные связи с женами, мужьям которых угрожала тюрьма, злоупотреблявшим алкоголем, замеченным в превышении власти. С работы был снят, перешел торговым представителем в одну из фирм. Затем до 1937 года работал торговым представителем и в отделах кадров разных торговых организаций. В феврале 1937 года арестован в Новосибирске. Осужден в Горно-Алтайске как якобы готовивший отделение Горного Алтая от СССР. Расстрелян 29 июля 1937 года. В 1957 году полностью реабилитирован.
Именно Табанаков был выбран Щербаком на роль «плохого следователя».
Выполнявший роль «хорошего следователя» Михаил Григорьевич Рыбаков в 1918 году был красногвардейцем в Маслянинской волости. В 1918 году был мобилизован в милицию сначала Временного Сибирского правительства, а затем и в колчаковскую. Однако он поставлял информацию партизанам. В декабре 1919 года Рыбаков — партизан, член Маслянинского ревкома. Он и председатель Маслянинского ревкома Александр Ананьевич Бердышев чудом избежали смерти, когда колонна 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка, полка Голубых улан и отряда особого назначения заняли с. Маслянино.
Из дневника Георгия Садильникова, поручика 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка:
...16 декабря: с. Маслянино. Здесь ночевали. Местный совдеп захвачен и нами уничтожен в полном составе 18.
Из воспоминаний Н. И. де Липпе-Липского, начальника отряда особого назначения Алтайской губернии:
Район нашего движения к г. Мариинску был занят красными партизанами Рогова и Щетинина, уже в течение 5—6 месяцев бывшими полными хозяевами положения. В селах везде были введены совдепы, церкви во многих местах сожжены; население при нашем приближении в ряде деревень разбегалось в тайгу, напуганное рассказами красных партизан о наших зверствах. Наше появление для красных партизан, приготовлявшихся к встрече красных войск, было полной неожиданностью. Иногда это ожидание красных мы использовали в своих целях. Высылая вперед небольшую часть с красными бантами и флагами, мы входили в связь с красными партизанами и при их помощи организовывали себе в селах торжественную встречу при участии совдепов в полном составе. Эти встречи иногда дорого обходились красным. В селе Маслянино Томской губернии совдеп в полном составе, в 21 человек, после встречи был нами повешен на телеграфных столбах перед своим зданием. Красный цвет часто действовал нам на пользу. В одном селе, покинутом жителями, я приказал вывесить над домами красные тряпки; спустя часа два в село вернулись сотни жителей, а также прибыли партизаны с важными письменными донесениями. В такой обстановке мы двигались почти до самого г. Мариинска, за один-два перехода до которогo вошли в связь с арьергардами отступавшей армии адмирала Колчака 19.
Из воспоминаний А. И. Камбалина, командира 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка:
Как курьез, помню следующий случай в деревне Маслянино. Авангард «Голубых улан», не доходя до села, известил местный Совдеп, что идет своя Красная армия — встречайте. Легко поддавшиеся на этот трюк совдепщики действительно устроили им триумфальную встречу с красными флагами, плакатами и торжественными речами, при большом стечении деревенской любопытной толпы народа. У полковника Андрушкевича хватило духу разыграть роль красного командира до конца и узнать о имеющихся запасах фуража, продовольствия и численности местных партизан. Можете себе представить, как вытянулись и побледнели рожи у совдепщиков, как онемели и прилипли языки их к гортани. Как стайка вспугнутых воробьев, в мгновение ока толпа рассыпалась по деревне, когда скинутая с плеч бурка обнажила блестящие золотые погоны полковника Андрушкевича 20.
Убитый командир партизанского отряда Рыбаков — один из братьев Михаила Рыбакова. После чего оставшиеся в живых члены ревкома начали мстить: в одном из недавно рассекреченных дел Алтгубчека есть документ о том, как в январе 1920 года группа пьяных партизан под руководством А. Бердышева ворвалась в каталажную камеру маслянинской милиции и потребовала от охраны выдать им всех пленных колчаковских офицеров и солдат для их немедленного расстрела, в противном случае угрожая расстрелом самим милиционерам. Делопроизводителем маслянинской милиции С. Рыбаковым (другим братом М. Рыбакова) Бердышев с партизанами были арестованы 21. В феврале 1920 года Бердышев и Рыбаков были направлены на работу в Алтгубчека. Они жаждали мести! Причем М. Рыбаков был человеком идейно-партийным. Известен такой эпизод. Седьмого января 1923 года чекисты праздновали Рождество Христово. В этот же день был день рождения у секретаря ГО ГПУ Чеховского 22. Перебрав самогона, Чеховской устроил скандал и драку с бывшим начальником ГО ГПУ И. А. Петуховым. За того вступились другие чекисты, вся эта компания выкатилась на Павловскую улицу, где продолжали разборки. На их беду, дежурным по ГО ГПУ был Михаил Рыбаков (он же секретарь партячейки). Он вызвал караул 78-го дивизиона ГПУ, арестовал всех бузотеров и рассадил их по камерам — для протрезвления. Сам же написал заявление в губком РКП(б) о безобразном поведении руководства ГПУ. Партийное расследование было поручено тоже ему.
Как видим, следователи имели личные причины ненавидеть своих недавних прямых врагов и потому выполняли задания И. П. Павлуновского, используя все свои способности.
Вероятно, в октябре — ноябре 1920 года И. П. Павлуновским было принято решение о расширении состава участников «Крестьянского союза» и включении туда А. А. Алябьева как авторитетного и уважаемого боевого офицера. Со 2 января 1921 года в делах ранее арестованных офицеров появляется отметка «к делу 5185». Ранее арестованные по разным поводам А. А. Алябьев, П. И. Ахнин, В. А. Большаков, Н. В. Андреев, П. Н. Соловьева, Н. Н. Мыльников и другие к «Крестьянскому союзу» не имели никакого отношения. Собственно, с П. И. Ахнина все и началось. Чекисты, вторично арестовав его в конце декабря 1920 года, подняли его первые показания от июня 1920 года.
П. И. Ахнин, несомненно, ключевая фигура в фабрикации дела на Алябьева по обвинению в участии в деятельности «Крестьянского союза». И «зацепили» его чекисты, скорее всего, на реальных порках и, возможно, расстрелах. Упоминавшиеся показания бывшего командира 13-го батальона охраны железных дорог Русской армии адмирала Колчака Р. М. Барского следователю Алтгубчека И. Ю. Нейману о П. И. Ахнине: «...в его (Алябьева. — Авт.) роте был офицер Ахнин, который частенько порол кого попало, но не по поручению Алябьева, а по своему личному усмотрению, и Алябьев на него много раз жаловался» — были задействованы следователями Рыбаковым и Табанаковым по полной программе. Следователи умело воспользовались тем фактом, что в 1919 году Ахнин, имея неприязненное отношение в Алябьеву за его требовательность в соблюдении воинской дисциплины, совершил попытку убийства Алябьева, был разжалован в рядовые и отправлен на фронт. До фронта Ахнин не доехал, устроившись служить в Ново-Николаевске, а затем под чужой фамилией скрывался от советской власти до первого ареста; совершил побег из мест заключения вместе с В. А. Большаковым.
Следователи попеременно обрабатывали Ахнина, чтобы получить от него нужные показания на Алябьева. Показания Ахнина против Алябьева были Табанаковым распечатаны и вставлены куда только можно! (Дело «Крестьянского союза» составлено из нескольких десятков дел разных людей, и обвинение Ахнина против Алябьева оказалось вшитым во многие дела и в итоговое дело.) Политическая задача следователям Табанакову и Рыбакову была поставлена, и они приступили к ее выполнению. Судя по всему, у руководства Алтгубчека решение «пристегнуть» А. А. Алябьева к делу «Крестьянского союза» возникло после визита И. П. Павлуновского осенью 1920 года, но осуществлять его следователи начали в апреле 1921 года. Тогда же было ими решено подключить к делу младшего брата А. А. Алябьева — Ивана 23. Восемнадцатого мая он был арестован, изъято четыре фотокарточки, однако в деле их нет. Но в губернский дом заключения он был переведен только 22 мая 1921 года (!). Вероятно, все это время с ним плотно «работали». Содержался он в камере при Алтгубчека.
В период с 5 по 13 мая 1921 года от В. А. Большакова и П. И. Ахнина получены так называемые «добавочные показания», которые и легли в основу обвинения Алябьева в принадлежности к «Крестьянскому союзу». Причем на показаниях Ахнина даже не проставлена дата. Брат А. Алябьева Иван хоть и подписал придуманные следователем Табанаковым показания, тем не менее лично свидетельствовать против брата Александра отказался.
Добавочные показания Ахнина (вероятно, между 5 и 13 мая 1921 года написаны Табанаковым):
В октябре 1920 года, 28 дня я, Ахнин, Большаков Василий Андреевич и Кориков Гурий работали в доме Волохова, где работал и Алябьев Александр Абрамович, к которому приезжал его брат из с. Стуково. Брат сообщил Алябьеву, что про организацию «Крестьянский Союз»[,] во главе которой стоит некий Игнатьев, который просит всех бежавших направлять к г. Шелепову в с. Ворониху. Алябьев убедил Большакова, который в свою очередь убедил меня и Корикова, говорил, что нас как офицеров все равно расстреляют, идти в Стуково к Алябьеву, который направит нас по назначению 24.
Из дополнительных показаний Большакова от 13 мая 1921 года (написаны А. А. Табанаковым):
Я[,] Большаков, по делу обвиняемого меня по делу «Крестьянского союза», вторично мои показания по уходе моего с работ кирпичного завода по рекомендации моему товарищу Охнину от капитана Алябьева, который дал нам направление в с. Стуково к братьям капитана Алябьева, которые дали нам направление с рекомендательным письмом... к членам «Крестьянского союза» 25.
Неизвестно, по какой причине Алтгубчека не арестовала Николая Алябьева, бывшего на свидании с братом, а арестовала другого брата — Ивана, который брата своего Александра не видел с 1919 года.
Показания Ивана Алябьева от 22 мая 1921 года также написаны А. А. Табанаковым.
Дальнейшая судьба Ивана Абрамовича Алябьева позволяет утверждать, что он пошел на сделку со следствием, признав, что ему было известно о существовании организации «Крестьянский союз». Но он категорически отказался признать, что передал информацию об этой организации своему брату Александру. У следствия Алтгубчека появилась нестыковка: А. А. Алябьев встречался с братом Николаем, а за якобы встречу с ним и передачу ему информации арестовали брата Ивана?! И это попало в преамбулу приговора! Впрочем, в силу политического заказа на приговор такими деталями не заморачивались. Следователь Алтгубчека И. Ю. Нейман, призванный в ЧК по партийной мобилизации и пытавшийся объективно разобрать дело А. А. Алябьева, был из Алтгубчека переведен обратно в губком РКП(б).
Пятого мая 1921 года в Алтгубчека допрашивали Алябьева. Чекистам не удалось его сломать. Александр Абрамович отказался признать обвинение в участии в организации «Крестьянский союз». Причем А. А. Алябьев пояснил, что к нему приезжал брат Николай Алябьев. Никаких разговоров о «Крестьянском союзе» у него ни с кем не было, и он тогда о таком даже не слышал. Показания В. А. Большакова он назвал ложью 26. Ахнина и Большакова следователи принудили дать нужные показания, скорее всего «раскачивая» их, попеременно ведя допросы. Оперативные документы Алтгубчека нам неизвестны, но одна ошибка в приговоре над Большаковым позволяет сделать предположение, что Ахнину и Большакову был обещан условный срок за нужные показания против Алябьева. Большаков оказался прописан в приговоре два раза: к расстрелу и к одному году условно.
Из преамбулы приговора Алтгубчека от 8 июня 1921 года:
...Алябьев Александр Абрамович, 44 лет, происходит из села Стукова, бывший офицер в чине капитана. Находясь в губместе лишения свободы, как узнав об организации К. С. от своего брата Ивана Алябьева, приезжавшего на свидание с ним осенью 1920 г.[,] и, получив от него сообщение о том, что в организации имеется большая нужда в военных спецах; учитывая, что при свержении власти при хорошей постановке работы и при участии хороших работников, руководимых известным Игнатьевым — обеспечено, Алябьев[,] пользуясь среди офицеров популярностью и авторитетом, сагитировал офицеров-карателей Ахнина, Большакова и Корикова бежать из тюрьмы, влиться в организацию К. С. через посредство своего брата Ивана Алябьева, принять на себя руководящие роли и под руководством Игнатьева работать. Сбежав из тюрьмы[,] Ахнин, Большаков, Кореков явились сначала к брату Алябьева в село Стуково и, получив от него сведения об организации и пароль для дальнейшего следования, отправились дальше и впоследствии создали в указанных дальше районах организации, являясь руководителями таковых. Все это подтверждается показаниями Большакова, Ахнина и др. Служа при Колчаке в чине капитана, Алябьев занимал должности командующего карательными отрядами в повстанческой полосе в районе ст. Алтайская, Алейская, Большая Речка и др. Под его командой находились карательные отряды Казачьего, Бекетова, Бубнова, Ахнина, Неразика, Володина, Истратова и др. Разъезжая в своем бронепоезде, Алябьев отдавал распоряжения о подавлении повстанческих отрядов из повстанческого фронта, сам лично привозил пленных большевиков, которые по его распоряжению публично расстреливались, в частности пленные были расстреляны на ст. Алтайская.
Алябьев имел дружеские отношения с известным генералом Сахаровым. Последний благодарил Алябьева за деятельность его по уничтожению большевиков. Являясь преданным царским слугой, Алябьев имел все ордена, которые могут быть заслужены офицером, был ранен в разных боях девять раз. При деятельности Алябьева как офицера при царской армии свидетельствует приказ по 23 Сибир. полку. Все обвинения на Алябьева подтверждаются рядом свидетельских показаний очевидцев его расправ.
При допросе Алябьев не сознался, говоря, что об организации он только «слышал» 27.
Выписка из приговора коллегии Алтгубчека от 8 июня 1921 года:
Признать, что организация Крестьянского Союза имеет ядро из социалистов-революционеров — стала на путь организации бандитских выступлений широкой массы несознательных крестьян, втянутых противоправными сведениями в активные вооруженные выступления против Советской Власти, что соответствовало взглядам и видам хищников буржуазии — капиталистического мира, продвигающего свои замыслы через военных сторонников и пособников буржуазии из партии социалистов-революционеров настоящим разоблаченной согласно указаниями ее посредниками с активными белогвардейцами. Сознательных врагов Советской Власти, руководителей организации контрреволюционеров и под руководством от их создателей и руководствуясь их признаниями подвергнуть высшей мере защиты: РАССТРЕЛУ. 1. Игнатьева Владимира Ивановича <...> 18. Ахнина Петра Ивановича / Кононова Ивана Петровича 19. Большакова Василия Андреевича 20. Корикова <...> 24. Мыльникова Николая Николаевича <...> 31. Андреева Николая Васильевича... 33. Алябьева Александра Абрамовича <...> 35. Соловьеву Полину Николаевну <...>
Председатель Щербак
Члены коллегии: Сова-Степняк 28
[Далее часть документа утрачена.]
Как уже упоминалось выше, И. П. Павлуновскому удалось склонить к сотрудничеству почти всех бывших руководителей партии социалистов-революционеров и известных членов этой партии, которым сохранили жизнь, и их заявления о политике ПСР широко освещались в печати. Сначала начались «тушинские перелеты» бывших видных членов ПСР В. И. Игнатьева, А. А. Краковецкого, М. Г. Молотковского и многих других. А в 1922 году прошел процесс над ПСР, после чего партия эта тихо ушла в небытие. Так же получилось и с партией меньшевиков, и с другими.
В ночь с 17 на 18 сентября 1921 года Александр Абрамович Алябьев в группе из 60 человек был расстрелян. Нам достоверно известен способ казни только одного человека из этой группы — П. Н. Соловьевой, одной из первых женщин-чекисток в Алтгубчека. В колчаковской тюрьме в Барнауле она отбывала наказание «за большевизм», где познакомилась с отбывающим наказание за агитацию против власти Колчака эсером А. Г. Асадьянцем. В ночь на 10 декабря 1919 года на руках у Асадьянца (только что освобожденная из тюрьмы и после голодовки не имевшая сил стоять на ногах) Соловьева произнесла перед освобожденными узниками пламенную речь о советской власти и приближающейся гибели режима Колчака. А в ночь с 17 на 18 сентября 1921 года ее гражданский муж А. Г. Асадьянц (отец поэта Эдуарда Асадова. — Авт.) оказал ей только одну услугу: лично расстрелял ее из маузера 29. ЧК не прощает предательства!
Предположительно казнь была совершена за воротами тюрьмы, недалеко от Крестовоздвиженской церкви, на участке, примыкавшем к военному кладбищу: Алтгубчека не имела тогда транспорта для перемещения такой большой группы приговоренных за город. И казнили, вероятно, «способом гражданской войны» (рубили шашками или душили веревками), так как поблизости находились жилые дома, а стрельба привлекла бы внимание населения.
Среди потомков и ближайших родственников А. А. Алябьева ходит легенда о том, что Александр Абрамович тогда остался в живых. Его праправнук, тоже Александр Алябьев, из Семипалатинска сообщил одному из авторов статьи, что примерно в 1960 году к ним в семью пришел человек с запиской от А. А. Алябьева к жене: «Собирай резеду и жди». Из чего семья сделала вывод, что он жив и находится за границей, а в записке что-то зашифровано (например, условное место захоронения золота). Записка, вероятно, была и была написана весной-летом 1921 года. И Алябьев, скорее всего, передавал ее человеку, который освобождался. Тот человек действительно мог оказаться за границей и вернуться в СССР в конце 1950-х — начале 1960-х годов, либо вернуться раньше, но попасть в лагеря и т. д. Но он выполнил свое обещание и передал записку. Только записка, скорее всего, отражала уверенность Алябьева, что его отпустят, и резеда здесь предположительно выступает как народное лечебное (противовоспалительное) средство. В 1921 году в тюрьме свирепствовали многие болезни, в том числе тиф. В день умирало иногда по нескольку человек. А лекарств не было. И это самое разумное объяснение. Шанса избежать расстрела в 1921 году у Алябьева не было. Его уже выбрали жертвой. И он был обречен. Охраняли периметр немцы и австрийцы из батальона губчека, а исполняли приговор очень мотивированные люди. И председатель Алтгубчека Щербак лично освободить его не мог, так как было слишком много свидетелей. Если бы Алябьева захотели использовать, все было бы решено раньше. Это большевики делали не раз и со многими, в том числе и с руководителями «Крестьянского союза Сибири».
В 1997 году Александр Абрамович Алябьев полностью реабилитирован прокуратурой Алтайского края за отсутствием состава преступления.
Авторами исследовано большое количество документов как со стороны белых, так и ЧК, подпольщиков, красных и партизан, но ни одного факта противоправных действий со стороны А. А. Алябьева не было обнаружено. К чести Александра Абрамовича, надо сказать, что на Гражданской войне он не окропил руки кровью.
***
На Алтае идет восстановление исторической справедливости в отношении А. А. Алябьева. Изданы две книги К. К. Сомова об уникальном герое: «Лишь гаолян шумит» (Барнаул, 2021) и «Кавалер» (Барнаул, 2022). 28 марта 2023 года проведена встреча с депутатом Государственной думы В. А. Шамановым, на которой рассматривались вопросы увековечения памяти А. А. Алябьева. В печатных изданиях Фонда В. А. Шаманова «Защитники Отечества», распространяемых по всей России, опубликованы статьи об Алябьеве 30. При Общественной палате Алтайского края создана рабочая группа по увековечению памяти А. А. Алябьева и героев Первой мировой войны. Вышло уже несколько телепередач о нашем герое: одна на ГТРК «Алтай», две (интервью Ю. И. Гончарова и Г. П. Шейда, интервью А. А. Краснощекова) на телеканале «Толк». В 145-ю годовщину дня рождения А. А. Алябьева прошла встреча с учащимися средней школы поселка городского типа Павловск, на которой было подробно рассказано об их земляке-герое. Алтайским краевым институтом проблем образования подготовлен видеоурок об А. А. Алябьеве и игра о нем для распространения в школах Алтайского края. В Барнауле готовится документация для установки памятника герою.
Исследование жизненного пути А. А. Алябьева продолжается.
Авторы выражают благодарность за содействие в подборке материалов УФСБ РФ по Алтайскому краю, Государственному архиву Алтайского края, Г. В. Кузнецовой.
Приложение. Краткие биографические справки
Алябьев Иван Абрамович (08.10.1880 — 1937) родился в Томской губернии. Малограмотный. Проживал в с. Стуковском Черемновской волости Барнаульского уезда. Крестьянин. Занимался хлебопашеством. В 1915—1917 гг. на военной службе, рядовой (ремонтный рабочий в 3-м железнодорожном батальоне). Арестован 19.05.1921. Приговорен коллегией Алтгубчека 08.06.1921 по обвинению в участии в контрреволюционной организации «Крестьянский союз» к 5 годам принудительных работ. По ноябрьской амнистии срок наказания сокращен на 1/3 (на 1 год и 8 мес.). В 1997 г. реабилитирован прокуратурой Алтайского края. В 1937 г. проживал в Барнауле. Сторож конторы треста «Сибторг». Арестован 19.11.1937. Приговорен тройкой при УНКВД по Алтайскому краю 08.12.1937 по обвинению по ст. 58-2, 10, 11 к высшей мере наказания. Расстрелян 10.01.1938. Место захоронения — Барнаул. В 1959 г. реабилитирован. Алтайским крайсудом дело прекращено за отсутствием состава преступления.
Андреев Николай Васильевич (1890 — 18.09.1921) — из мещан города Бийска, участник Первой мировой войны, кавалер Георгиевского креста 4-й степени. В 1918—1919 гг. — сотрудник колчаковской контрразведки в Бийске. Расстрелян в Барнауле. Реабилитирован.
Андросов Иван Алексеевич — работник ст. Алтайская. В 1920 г. — секретарь ячейки коммунистов на ст. Алтайская, затем работал на водном транспорте.
Бердышев Александр Ананьевич (1894—1934) — участник Первой мировой войны, фельдшер. В 1919 г. — партизан, член Маслянинского ревкома. При отступлении 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка и полка Голубых улан через Маслянино были, по приказанию А. И. Камбалина и Н. С. Андрушкевича, повешены 22 человека (члены ревкома, коммунисты и сочувствующие советской власти). Однако Бердышеву удалось спастись. Он стал следующим председателем Маслянинского ревкома, затем секретарем Алтгубчека. Один из самых непримиримых врагов белых. В 1922 г. ушел из ГПУ по собственнму желанию. Работал продинспектором и фининспектором. В начале 1930-х гг. получил финансовое образование, работал фининспектором в Новосибирске. Умер от болезни.
Большаков Василий Андреевич (1882 — 18.09.1921) — сын зажиточного крестьянина, в 1897—1898 гг. переселившегося из Нижегородской губернии на Алтай. Имел крупное зажиточное хозяйство. В Первую мировую войну призван из запаса. Фельдфебель 46-го Сибирского стрелкового полка. Получил ранение, награжден Георгиевским крестом 4-й степени. В 1917 г. произведен в прапорщики запаса армейской пехоты по Барнаульскому уезду. В Гражданскую войну служил в белых войсках Восточного фронта. Подпоручик 1-го Ново-Николаевского Сибирского стрелкового полка. Награжден орденом Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом (1919). За боевые отличия произведен в поручики. Был арестован Алтгубчека, находился под следствием в Барнаульском доме лишения свободы, откуда в октябре 1920 г. бежал вместе с быв. поручиком П. И. Ахниным, но вскоре был задержан. Проходил по делу «Крестьянского союза». Коллегией Алтгубчека 08.06.1921 приговорен к расстрелу (по другим данным — к одному году условно). Расстрелян. Послужил прообразом героя романа алтайского писателя Георгия Егорова «Солона ты, земля».
Бубнов Николай Антонович (1896 — ?) родился в Московской губернии, в крестьянской семье. Окончил торговое училище. До 1914 г. служил конторщиком в Москве. В 1915 г. ушел добровольцем на Первую мировую войну, был дважды ранен, дослужился до поручика. Кавалер трех Георгиевских крестов (2, 3 и 4-й степеней). В 1918 г. демобилизован. Служил писцом в Барнаульском ревтрибунале. В июне-июле 1918 г. мобилизован и направлен в 3-й Барнаульский полк, но медкомиссией как нестроевой откомандирован в 6-й батальон охраны железных дорог. С июля 1918 по декабрь 1919 г. служил в 6-2-13-м батальоне охраны железных дорог. В декабре 1919 г. отступал с частями Бийского гарнизона. В январе — марте 1920 г. — комендант телеграфа с. Кош-Агач. В марте 1920 г. сдался красным партизанам. В мае отправлен в Омск, в распоряжение Сибчека, и посажен в 3-й Омский концлагерь принудительных работ. В октябре арестован Омгубчека за службу офицером в Белой армии, однако было решено зачесть время пребывания Бубнова в концлагере и использовать его в Красной армии. Вероятно, проживал в Московской губернии / Московской области. В ГАРФ есть дело с полными совпадениями данных на некоего Бубнова Николая Антоновича, арестованного в 1935 г. УНКВД по Московской области.
Иванов Николай Васильевич (1885 — ?) — уроженец Саратовской губернии, сын рабочего-железнодорожника. Служил в Русской императорской армии в ж.-д. батальоне, машинистом паровоза в Харбине. Во время Гражданской войны — рабочий-железнодорожник, подвергался преследованиям. С 1920 г. — в органах транспортной ЧК в Барнауле. В 1921 г. — начальник секретно-оперативной части ОРТЧК ст. Барнаул, ВРИД начальника ОРТЧК ст. Барнаул. В органах транспортной ЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД до 1934 года. Почетный работник ВЧК-ГПУ. В 1936—1937 гг. — член спецколлегии ВС СССР. На 1939 г. — житель Москвы. Дальнейшая судьба неизвестна.
Игнатьев Владимир Иванович (1887 — 31.10.1937) родился в Петербурге в семье учителя. Окончил юридический факультет Варшавского университета (1915). В годы Первой русской революции — эсер, примыкавший к левому крылу партии, боевик-экспроприатор. В 1905—1916 гг. входил в Союз социалистов-революционеров — максималистов, за принадлежность к которому отбывал ссылку в Тобольской губернии (1908—1911). В 1917—1920 гг. — член ЦК партии народных социалистов, председатель ее Петроградского комитета. Член Комитета спасения родины и революции, входил в состав военного штаба Союза возрождения России и возглавлял его Петроградское отделение. Один из руководителей антибольшевистского заговора в Вологде. С конца сентября 1918 г. — правительственный комиссар (начальник) Архангельской губернии, с января по начало августа 1919-го — член ВПСО, управляющий Отделом внутренних дел. В августе выехал в Сибирь, где возглавил «Сибирский крестьянский союз», за принадлежность к деятельности которого арестован в декабре 1920 г. Был приговорен к высшей мере наказания, но амнистирован Президиумом ВЦИК. После освобождения работал юрисконсультом в НКВД, затем в аппаратах ВЦИК и ЦИК СССР (1923—1934). Автор книги «Некоторые факты и итоги четырех лет гражданской войны» (Москва, 1922). В 1935 г. проходил по т. н. Кремлевскому делу и был приговорен к трехлетней ссылке, которую отбывал в с. Колпашево Нарымского округа. В 1937 г. по постановлению тройки УНКВД Западносибирского края был расстрелян за принадлежность к «контрреволюционной эсеровско-монархической повстанческо-террористической организации».
Истратов Иван Романович (1894 —?) родился в Барнаульском уезде. Из крестьян. Окончил Барнаульское реальное училище и 2-ю Иркутскую школу прапорщиков (1915). В Гражданскую войну — офицер 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка. Поручик, штабс-капитан, капитан. Награжден орденами Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, Св. Анны 2-й степени с мечами (1919). Был ранен, по излечении вернулся на фронт. В конце ноября — начале декабря 1919 г. командовал отрядом, отправленным из Барнаула для восстановления мостов, разрушенных партизанами на ж.-д. линии между Барнаулом и Бийском. 14 декабря 1919 г., с его слов, перешел на сторону красных (более вероятно, попал в плен, пытаясь соединиться с полком, отступившим из Барнаула). Участник Великой Отечественной войны. Призван Троицким РВК Алтайского края. В январе — мае 1945 г. — красноармеец, писарь стрелковой роты 1-го стрелкового батальона 359-го стрелкового Краснознаменного полка 50-й стрелковой Запорожско-Кировоградской Краснознаменной ордена Суворова дивизии. Награжден медалью «За боевые заслуги» (1945).
Киташев Андрей Павлович (02.04.1894 — ?) родился в семье унтер-офицера Финляндского губернского жандармского управления. В 1914 г. окончил Владимирское военное училище. Подпоручик 65-го пехотного Московского полка. Участник Первой мировой войны, поручик. В 1919 г. — помощник командира образцового егерского батальона, капитан. Командир карательного отряда. Попал в плен РККА. На 1926 г. — житель с. Зайцевского Новгородской губернии. Дальнейшая судьба неизвестна.
Краковецкий Аркадий Антонович (28.08.1884 — 02.12.1937) родился в Харькове. Из дворян. Окончил Михайловское артиллерийское училище в Санкт-Петербурге. Член партии социалистов-революционеров. В 1918 г. — один из организаторов свержения советской власти в Сибири. В армии адмирала Колчака готовил антиколчаковское восстание в Сибири. С 1920 г. в ВЧК, ИНО ВЧК и МИД РСФСР и СССР. Расстрелян. Реабилитирован.
Липпе-Липский Николай Иванович, де (30.07.1896 — 15.01.1944) родился в городе Великие Луки Псковской губернии. Окончил Ярославский кадетский корпус (1913) и Александровское военное училище (1914). Службу проходил в составе лейб-гвардии 2-го стрелкового Царскосельского полка. На июль 1917 г. — гв. капитан. Ранения: контузия в голову (1915), пулевое ранение в руку (1917). С июля 1918 по март 1920 г. — начальник отряда особого назначения Алтайской губернии, с марта по ноябрь 1920 г. — полковник (звание присвоено за Сибирский Ледяной поход), штаб-офицер для поручений при штабе армии. Награжден орденами Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, Св. Анны 2-й степени с мечами, Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, Св. Станислава 2-й степени с мечами; орденом «За Великий Сибирский Ледяной поход» (степень не указана). Прибыл в Маньчжурию из Читы в ноябре 1920 г. Работал садовником, кочегаром, конторщиком на КВЖД. Умер в Харбине.
Молотковский Михаил Григорьевич (1887 — 20.09.1937) родился в Полтавской губернии. Сын конторщика. С 1905 г. состоял в партии социалистов-революционеров. В 1915—1918 гг. служил в армии. Прапорщик. С 25 мая по 20 июля 1918 г. — личный адъютант командующего Западно-Сибирской отдельной армией генерала А. Н. Гришина-Алмазова. Затем — помощник начальника отделения военно-исторического отдела штаба Сибирской армии. В 1919 г. — адъютант командующего Сибирской армией генерала Р. Гайды. В 1921 г. через США и Чехословакию прибыл в РСФСР. В 1922 г. вышел из партии социалистов-революционеров. С 1922 г. — сотрудник Иностранного отдела ОГПУ, резидент ОГПУ в Греции. В 1930—1935 гг. — начальник 3-го отделения Иностранного отдела ОГПУ СССР, начальник иностранного отдела УНКВД Ленинградской области. Расстрелян. Реабилитирован.
Мыльников Николай Николаевич (1900 — 18.09.1921) — барнаульский мещанин, офицер полка Голубых улан. Расстрелян. Реабилитирован.
Перевозчиков Иван Герасимович — в 1917 г. служащий Алтайской железной дороги, в 1920 г. — член РКП(б), председатель ячейки коммунистов на ст. Алтайская.
Петухов Иван Алексеевич (1891 — после 1952) — член РКП(б) с 1918 года. В 1922 г. — начальник Алтайского губернского отдела ГПУ. В 1922—1952 гг. — сотрудник ГПУ-ОГПУ, а с 1937 г. — центрального аппарата НКВД-НКГБ-МГБ СССР в Москве.
Петухов Федор Дмитриевич (1868 — 02.1920) — уроженец Барнаульского уезда. Организатор карательного отряда, действовавшего в 1918—1919 гг. в Барнаульском уезде. Расстрелян за избиение и насильственные действия в отношении населения в период Гражданской войны по постановлению Алтгубчека в феврале 1920 г. Решения о реабилитации нет.
Ральников Алексей Васильевич (1895 — ?) окончил четырехклассное земское училище; столяр. Служил в армии до 1918 г., матрос флота. С 1918 г.— член РКП(б). В органах ВЧК с 1919 г., агент губчека. В 1920 г. — председатель уездной ЧК, член коллегии комиссариата продовольствия губернии. В 1923 г. — зам. комиссара продовольствия уезда. В 1923—1926 гг. — зам. зав. агентством, уполномоченный конторы акционерного общества «Хлебопродукт». В 1926 г. — зам. уполномоченного конторы акционерного общества «Хлебопродукт», Томск. Дальнейшая судьба неизвестна.
Родзевич Сергей Николаевич (28.06.1873 — ?) родился в Пскове. Из дворян Витебской губернии. Образование — Псковский кадетский корпус (1891), 2-е военное Константиновское училище (1893). Во время Первой мировой войны служил в 663-й пешей Тульской дружине государственного ополчения, в 6-й роте. В 1915 г. командирован в Вольский кадетский корпус. После 1918 г. служил интендантом народной армии Самарского КОМУЧа. На 1920 г.— начальник учетно-распорядительского отдела Окружного военно-хозяйственного управления Восточно-Сибирского штаба РККА в Красноярске. Арестован Красноярской губчека 12.08.1920 г. по обвинению в службе в армии Колчака. Дело прекращено 17.11.1920 г. за недостаточностью улик (по реабилитирующим обстоятельствам).
Рождественский Иван Павлович (02.01.1895 — 05.04.1971) родился в Барнауле. В 1914—1918 гг. — на фронтах Первой мировой войны, офицер. На январь 1918 г. — начальник милиции Бийска. В 1918—1922 гг. — в войсках Белой армии в Сибири, в т. ч. помощник начальника отряда особого назначения Алтайской губернии. В 1925 г. прибыл из Китая в Австралию через Японию. Проживал в г. Брисбейне. Руководитель Русской фашистской партии в Австралии. В 1942—1945 гг. содержался в лагере для интернированных.
Садильников Георгий Григорьевич (07.04.1897 — 16.03.1970) родился в Борисоглебске Тамбовской губернии в семье торговца. До Первой мировой войны проживал в Барнауле. В июле 1915 г. поступил вольноопределяющимся в 24-й Сибирский стрелковый запасной батальон. В 1916 г. окончил 2-ю Омскую школу прапорщиков. С сентября 1916-го в действующей армии. Офицер 36-го пехотного Орловского полка. Подпоручик / штабс-капитан 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка. Летом 1918 г. был ранен или контужен в боях на Байкале. Награжден орденами Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом (1919). Участник Сибирского Ледяного похода (в офицерской роте). В 1920 г. в Забайкалье был тяжело ранен, по ранению уволился из армии в чине капитана. В эмиграции в Харбине, затем в Шанхае, где служил в Русском волонтерском отряде французской концессии Шанхая, во французской муниципальной полиции, с 1945 г. — в батальоне военной полиции американской армии. Состоял членом приходского совета русского кафедрального собора в Шанхае. В 1948 г. перебрался с семьей в Австралию.
Сатунин Дмитрий Владимирович (20.09.1885 — ?) — из потомственных почетных граждан г. Риги. Окончил частное реальное училище в Санкт-Петербурге, состоял студентом Императорского Новороссийского университета. В 1914 г. поступил в Александровское военное училище, которое окончил по первому разряду в феврале 1915 г., был произведен в прапорщики и зачислен в 28-й пехотный батальон. С 1 апреля переведен в 121-й пехотный Пензенский полк. После революции — в рядах Белой армии Восточного фронта. В 1918 г. руководил первым белогвардейским партизанским отрядом на Алтае, стал первым атаманом новообразованного Алтайского казачьего войска. К ноябрю 1919 г. — начальник всех белых войск на Алтае. Капитан. Убит при отступлении в декабре 1919 — начале 1920 г. в селе Иня на монгольской границе.
Соловьева Полина Николаевна (1896 — 18.09.1921) — урожденная Мыльникова, была замужем за дворянином, офицером Соловьевым. Член РСДРП(б) с 1917 года. В 1918 г. — сотрудник Барнаульского Совдепа. В 1919 г. арестована белогвардейской контрразведкой. С января 1920 г. работала в Алтгубчека. Расстреляна за подделку документов для брата — Н. Н. Мыльникова. Реабилитирована.
1 Журнальный вариант. Окончание. Начало в № 11/2024.
2 Жирным шрифтом выделены впервые встречающиеся в тексте фамилии лиц, чьи краткие биографии приведены в приложении к статье. Краткие биографии лиц, уже упоминавшихся в первой части статьи, опубликованы в № 11/2024. — Примеч. ред.
3 Мемуары В. А. Булгакова // Краевое государственное казенное учреждение «Государственный архив Алтайского края» (далее — КГКУ ГААК). Ф. Р483. Оп. 1. Д. 167. Л. 1—37.
4 Арестный лист Алябьева Александра Абрамовича // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 307.
5 В приложении — Сатунин.
6 Доклад А. В. Ральникова // Дело И. Г. Перевозчикова // КГКУ ГААК. Ф. П3. Оп. 1. Д. 478. Л. 1—17 об.; Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 329.
7 Доклад А. В. Ральникова // Дело И. Г. Перевозчикова // КГКУ ГААК. Ф. П3. Оп. 1. Д. 478. Л. 1—17 об.; Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 329.
8 Донесение ячейки коммунистов ст. Алтайская // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 354—354 об.
9 Решение собрания с. Чесноковки // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 330.
10 Заявление Алябьева от 15.05.1920 //Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г .// КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 335—335 об.
11 Показания сотрудника Алтгубчека Евдокимова // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 333—333 об.
12 И. Н. Харченко // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 390.
13 Форум «Гражданская война в Сибири» [Электронный ресурс]. URL: https//Siberia.forum.24.ru//?-1-4-0-00000-000—10001-0-1508528963 (дата обращения: 24.10.2024).
14 Доклад Ганимедова // КГКУ ГААК. Ф. 235. Оп. 5. Д. 49. Л. 21—27.
15 Повторное постановление И. Ю. Неймана // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 71. Л. 319.
16 Постановление Коллегии АГЧК от 20.06.1920 г. // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 351.
17 Постановление РВТ // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 356.
18 Садильников Г. И. Дневник капитана Садильникова [Электронный ресурс]. URL: https://elibrary.ru/download/(внешняя ссылка) elibrary_35647575-82006814.pdf (дата обращения: 24.10.2024).
19 Липпе-Липский Н. И., де. Война и революция. Воспоминания полковника лейб-гвардии 2-го стрелкового Царскосельского полка // Памятные дни. Из воспоминаний гвардейских стрелков. Вып. 3. Таллин, 1939. С. 106.
20 Камбалин А. И. 3-й Барнаульский Сибирский стрелковый полк в Сибирском Ледяном походе // Сибирские огни. 2010. № 2. С. 112—161.
21 КГКУ ГААК. Ф. П3. Оп. 1. Д. 925. Л. 4—7.
22 Докладная М. Г. Рыбакова в Алтайский губком РКП(б) // КГКУ ГААК. Ф. П2. Оп. 2. Д. 22. Л. 138.
23 В приложении — Алябьев Иван Абрамович. — Примеч. ред.
24 Показания П. И. Ахнина // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 379.
25 Показания В. А. Большакова // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 380.
26 Показания И. А. Алябьева // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 35—335 об., 340—342 об.
27 Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. 402—404.
28 Приговор по делу «Крестьянского Союза» // Архивно-следственное дело «Крестьянского Союза». 1921 г. // КГКУ ГААК. Ф. Р2000. Оп. 6. Д. 171. Л. б/н.
29 Воспоминания В. П. Чумакова о подпольной работе в Барнауле в 1918—1919 гг. (Конспект воспоминаний В. П. Чумакова, составленный авторами по следующим документам: ГААК. Ф. П5876. Оп. 1. Д. 278. Л. 1—3; ГААК. Ф. Р1768. Оп. 1. Д. 101. Л. 1—70; ГААК. Ф. Р1768. Оп. 1. Д. 197. Л. 1—40).
30 Гончаров Ю. И. Великий русский герой из Сибири // Вестник героев. 2023. № 2 (110), март — апрель; Янкин А. Александр Алябьев — великий русский герой с Алтая // Отчизны верные сыны. 2023. № 2 (2), июнь.
https://www.sibogni.ru/content/iz-devyatnadcati-moih-boevyh-nagrad-tolko-dve-ne-oplacheny-krovyu-0
Добавить комментарий