22 декабря 2021 г в Театральном сквере открылась выставка «Мемории Петра Великого».
В 2022 году будет отмечаться 350-летие со дня рождения Петра I. К этой дате Музей Новосибирска совместно с Государственным музеем-заповедником «Петергоф» подготовили выставочный проект.
Казалось бы, какое отношение Петр I имеет к нашему городу? Дело в том, что выставка рассказывает о предметах, которые имеют прямое отношение к Новосибирску. Оказывается, личные вещи, которые принадлежали российскому императору Петру I, находились в Новосибирске во время Великой Отечественной войны.
Выставка неслучайно открылась 22 декабря, именно в этот день 1941 года эшелон с предметами из ленинградских пригородных дворцов прибыл в эвакуацию в Новосибирск. И здесь исторические реликвии были бережно хранимы вплоть до 1944 года, когда была снята блокада Ленинграда и появилась возможность вернуться домой.
Ехали в Томск, а приехали в Новосибирск
Мы стоим на остановочной платформе «Центр». Наш экскурсовод – директор Музея Новосибирска Елена Михайловна Щукина.
– Если мы вернемся на 80 лет назад, то именно 22 декабря 1941 года здесь остановился эшелон, в котором приехали в Новосибирск предметы Петра I. Мы нашли в воспоминаниях два места, где разгружался эшелон: либо эта платформа, либо запасной путь, который идет вдоль Оби, где грузовой порт. Эшелон состоял из 17 вагонов, в которых находились сокровища ленинградских дворцов Петергофа, Царского села, Павловска. В отдельном вагоне были предметы, принадлежащие Смоленскому музею, музею из города Сумы (Украина) и Горьковскому музею.
Все вещи были уложены в деревянные ящики, либо сколоченные заранее, либо сделанные наспех, когда уже не хватало ни времени, ни материалов. Вскоре закончились и ящики, и музейные работники в качестве подручных материалов стали использовать царские сундуки – хорошие, кожаные, с императорским вензелем. Они понимали, что с вензелем возить ничего нельзя, поэтому его закрашивали краской, заклеивали бумагой и писали просто «Петродворец» или «Пушкин». Бумаги тоже не хватало, тогда стали заворачивать в платья, которые были под рукой. Например, в платье Елизаветы Петровны могли завернуть подсвечник редкой работы.
Путешествие в далекую Сибирь длилось более трех месяцев. Выехать успели до 8 сентября, когда Ленинград еще не был блокирован немцами.
– Вообще, эти ленинградские предметы не должны были быть в Новосибирске, – продолжает свой рассказ Елена Михайловна. Первоначально они приехали в город Горький и разместились уже там, но фронт подошел очень близко и исторические реликвии нужно было увозить туда, где безопаснее. Первоначально, местом назначения был определен город Томск. Эшелон прибыл туда, но когда поехали смотреть место, где будут храниться реликвии, то это оказались две полуразрушенные церкви, абсолютно не пригодные для сохранности музейных ценностей. Тогда возникает второй вариант – Новосибирск. И поздно вечером 22 декабря 1941 года поезд приходит в наш город.
На санях по Красному проспекту
«Почему поезд остановился именно на остановочной платформе «Центр», а не на Главном вокзале?» – продолжает рассказ Елена Михайловна.
– Причина очень простая: нужно было предметы, которые представляли особую ценность и находились под охраной, как можно быстрее доставить в место, где они будут храниться – в Оперный театр. Вокзальной магистрали в 1941 году еще не было, она появилась только в середине 50-х годов. Поэтому зимой самый короткий и оптимальный путь лежал по Красному проспекту.
Когда эшелон прибыл, на улице было - 44 градуса мороза, кругом лежали сугробы снега, как это обычно бывает в декабре в Сибири. На разгрузку дано несколько часов, с тем, чтобы эшелон отправить обратно на Запад для дальнейшей эвакуации. Если деревянные ящики с ценными предметами поставить на снег, то снег попадает в щели и предметы могут повредиться. Тогда Анатолий Михайлович Кучумов, директор Центрального хранилища музейных фондов пригородных дворцов-музеев вместе с директором Третьяковской галереи Александром Ивановичем Замошкиным отправляются к Михаилу Васильевичу Кулагину, (его кабинет находился там, где сегодня Художественный музей) и просят решить вопрос с разгрузкой. Все разрешилось очень оперативно, был использован брезент, старые декорации и подручный материал, который нашли в театрах и домах культуры. Все это было разложено вдоль вагонов и уже на накрытое пространство стали выкладывать ящики. В качестве грузчиков использовали солдат, которые не только выгружали ящики, но и охраняли их. Помогали и студенты. Далее ценный груз укладывали на сани и везли по Красному проспекту. Рядом с санями шла охрана и сотрудники музея. Их охраняли не потому, что было опасно перевозить музейные ценности по ночному городу, а потому, что они имели статус предметов мирового значения на уровне Эрмитажа. Кроме саней, другого варианта транспортировки не было. Грузовые машины все были задействованы на фронте, в городе находилось только ограниченное количество автобусов, которые перевозили людей на работу. Поэтому сани- розвальни были основным средством передвижения. Предметы из музеев перевозили ночью, потому что поезд прибыл поздно и, соответственно, никто не ждал рассвета.
«Фотографировать тогда было запрещено. Сегодня мы можем использовать только воспоминания людей», – отмечает директор Музея Новосибирска.
22 декабря 1941 года город спал, а по главной улице везли уникальные ценности – предметы Петра I, сокровища из янтарной комнаты, очень много экспонатов из драгметаллов, различные картины, мебель…
«Ноев ковчег»
Сани подъехали к театру со стороны улицы Бийской, ныне улица Депутатская. Ящики, тюки, сундуки заносили через двери служебного входа. Точную цифру эвакуированных в Новосибирск предметов ленинградские музейщики затрудняются назвать.
На период 1941-1945 годов здание Новосибирского театра оперы и балета, абсолютно не предназначенное для хранения ценностей, оказалось очень надежным «Ноевым ковчегом», где находились 19 государственных музеев, абсолютное большинство этих музеев были исключительного порядка. В 1942 году к ним присоединилась Севастопольская панорама. Здание театра являлось местом хранения почти до конца 1945 года. Даже когда оперный театр открылся 12 мая 1945 года, в этом здании продолжали храниться предметы Артиллерийского и Этнографического музеев, потому что их здания оказались повреждены в результате обстрела во время блокады, и предметы ждали своего времени, чтобы отправиться домой.
Музейные ценности хранилось на всех этажах здания, исключая большой зал, в котором проходили какие-то мероприятия. Театр, несмотря на то, что он был местом хранения, готовился к открытию. С 1944 года возобновилась работа балетной и оперной труппы. Для хранения музейных предметов использовался концертный зал, служебные помещения, гардероб, частично помещения вдоль кулуаров. Кулуары, кольцевые фойе тоже пригодились, когда привезли фрагменты панорамы "Оборона Севастополя", их надо было расстелить для просушки. Это было идеальное место, потому что полотна были очень большие – 5 на 10 метров.
Ценности охраняли круглосуточно. По всему зданию были распределены места, где дежурили пожарные и милиция. Михаил Кулагин даже издал особое распоряжение, что для охраны в оперном театре могли использоваться только грамотные милиционеры, как наиболее ответственные работники. Сами музейщики, распределившись, также круглосуточно несли вахту около ящиков, потому что очень трепетно относились к своей работе. Кроме того, они постоянно вели учет: открывали ящики, описывали предметы и даже писали научные работы.
Сами сотрудники музеев жили в подвале оперного театра – там была большая коммунальная квартира. У многих были еще и дети, которые носились по всему оперному театру. Организовать быт людей с особым пониманием культуры, которые раньше работали в ленинградских дворцах, не были приучены к температуре -44 градуса, у которых не было теплой одежды – такая задача стояла перед новосибирскими руководителями, и они с ней справились.
Гобелены развешивали на балконах и раскладывали на чистом снеге
Новосибирцы не могли не знать, что в оперном что-то хранится. Существуют воспоминания, что якобы художники просили посмотреть картины, но им не разрешили, потому что были очень серьезные правила – разрешалось смотреть лишь то, что представлялось на выставках. Есть воспоминание, где рассказывается о том, как переносили предметы. Обычно для переноски ящиков привлекали студентов.
Существует постановление, что каждые сутки для отопления оперного театра приходил вагон угля на трамвайной платформе, который выгружали с противоположной стороны здания. Летом в театре нужно было поддерживать влажность – для этого ставили ведра с водой, смачивали простыни и тут же их развешивали. И это делалось постоянно: и днем, и ночью.
На этих балконах проветривали гобелены
Некоторые ящики категорически нельзя было вскрывать. Но были и те, которые, наоборот, надо было регулярно открывать, чтобы проветривать вещи, например, гобелены. Новосибирцы могли наблюдать, как на балконах театра их развешивали для проветривания. Мало того, эти великие гобелены раскладывали на свежем снежке и расчищали веничком.
В атмосфере строгой секретности эвакуированные реликвии сберегали три года. Но пришло время, когда их надо было реэвакуировать. Музеи начали уезжать постепенно друг за другом по графику, начиная с лета 1944 года, как только была снята блокада Ленинграда. Сохранился документ, который подписывал первый секретарь Новосибирского обкома партии Михаил Васильевич Кулагин, как организовать реэвакуацию, сколько предоставить машин, людей для погрузки. Это была его персональная ответственность. После того, как все музеи благополучно отправились домой, он получил благодарность за то, что Новосибирск достойно выполнил почетную миссию сохранения музейных ценностей для будущего страны.
«Эти вещи были Новосибирском хранимы»
Уличная фотовыставка рассказывает о первом российском императоре и предметах из его петергофской коллекции. Memoria — от лат. память, мемории — воспоминания. Воспоминания о своем владельце и его эпохе в Петергофе хранят парки и дворцы, к проектам которых, молодой император приложил свою руку.
Главные герои выставки — предметы из коллекции Петра I, хранившиеся с 1941 по 1944 год в Новосибирском театре оперы и балета вместе с другими бесценными сокровищами музеев центральной России. Сегодня, отдавая дань памяти городу, в годы Великой Отечественной войны сохранившему петровское наследие, Петергоф рассказывает историю раритетов из коллекции первого российского императора.
Через предметы и интерьеры авторы проекта реконструируют дух петровской эпохи и знакомят с нравами, увлечениями и вкусами своего августейшего владельца.
Директор Музея Новосибирска Щукина Елена Михайловна рассказывает:
– В следующем году исполняется 350 лет со дня рождения Петра I и нам показалось, что эта тема будет интересна новосибирцам. Когда мы обсуждали эту выставку с нашими партнерами – музеем-заповедником «Петергоф», то нам хотелось рассказать о тех предметах, которые принял Новосибирск во время Великой Отечественной войны. Чтобы горожане увидели их не сами по себе, а в контексте музея-заповедника. Ведь Петергоф – это детище Петра, его творение. По сути, выставка – это рассказ, как появлялся Петергоф.
В Новосибирске хранился собственноручный рисунок Петра I по планировке Петергофа 1718-1719 гг.
На 32 стендах представлены изображения уникальных вещей из петровской коллекции на своих исторических местах: в залах дворцов Монплезир, Марли, павильона Эрмитаж и Большого Петергофского дворца. В каждом из них сегодня в постоянной экспозиции представлены предметы, которыми пользовался Петр I (предметы одежды, быта).
Российский император очень любил картины, на которых изображено море.
Любил необычные предметы, сделанные очень искусно.
Поражает его кабинет, в котором все стены покрыты дубовыми панелями.
В то время была мода на все азиатское, китайское, и у Петра появляется «Китайская комната», где было много мелких украшений, статуэток, посуды, сервизов очень тонкой работы. И эта «Китайская комната» полностью была вывезена в Новосибирск.
Самая большая редкость из коллекции Петра I, которая хранилась в нашем городе, наверное, камзол. Как он искусно сделан и в каком состоянии дошел до нашего времени! Спасибо реставраторам и тем мастерам, которые его создавали. Все петровские предметы абсолютно уникальные.
В Россию традиция домашнего платья пришла вместе с петровскими реформами из Европы. Халат российского императора, который хранился в нашем городе.
На стендах выставки специальными метками мы обозначили предметы, которые были в Новосибирске и разместили кьюар коды, чтобы можно было зайти и посмотреть небольшой видеоролик о дворце, об экспонатах в его экспозиции.
Музей-заповедник «Петергоф» во время войны вывез только 30 процентов своих предметов. К нам приехали 26 процентов, 4 процента они сохраняли в подвале Исакиевского собора. Все остальные 70 процентов были либо уничтожены огнем, либо похищены. Самое ценное, что сегодня «Петергоф» имеет – это то, что было вывезено и сохранено в Новосибирске. Когда идешь по Большому Петергофскому дворцу, невольно отмечаешь – вот это было у нас, и это, и это. То же самое можно сказать и по Царскому селу, и по Павловску.
Генеральный директор ГМЗ «Петергоф» Елена Яковлевна Кальницкая в видеообращении говорит: «Когда мы думали какую выставку выбрать для нашего уважаемого, любимого, близкого Новосибирска мы выбрали эту тему. Выставка стендовая. Она будет располагаться на улицах города, недалеко от того театра оперы и балета, где когда-то хранились петергофское реликвии, вывезенные в эвакуацию. Из этих реликвий мы выбрали вещи Петра I. Эти вещи были Новосибирском хранимы. Мы помним об этом всегда, мы благодарны всегда».
«Уровень культуры был бы другим»
«Насколько это событие отразилось на Новосибирске, какое значение имело для города и имеет ли оно до сих пор? – задали журналисты вопрос директору Музея Новосибирска.
– В нашем городе во время Великой Отечественной войны прошло достаточно большое количество выставок и в оперном театре, и в Клубе Сталина (ныне ДК Октябрьской революции), и в Доме офицеров. Некоторые предметы из заветных ящиков ленинградских музеев можно было экспонировать. Люди получили возможность прикоснуться к тому, что им было вообще неведомо. Кроме этого, сотрудники музеев читали лекции, в провинциальный город приехали маститые искусствоведы. У нас в эвакуации оказалась Ленинградская филармония, и город учился слушать классическую музыку. И если бы этого не было, тот уровень культуры, который мы сегодня имеем, был бы немножко другим. Люди за три года привыкли слушать великие музыкальные произведения, видеть картины. Когда все эвакуированные учреждения культуры уехали, то Новосибирск уже не мог быть другим. Это оказался мощный толчок к тому потенциалу, который город имел.
Подготовила Людмила Кузменкина
Картинки с выставки предоставлены Музеем Новосибирска
Смотреть выставку: http://www.bsk.nios.ru/content/kakie-veshchi-petra-i-hranilis-v-novosibi...
Добавить комментарий