Поэт Сибири — именно так и называли в свое время известного советского литератора Казимира Леонидовича Лисовского. И совершенно справедливо. Сибирь Лисовский прекрасно знал, бесконечно любил и воспевал в своих стихах, поэмах и прозе почти полвека.
Как только начну о Сибири,
Волнуясь, писать допоздна, —
Тотчас исчезают в квартире
Спокойствие и тишина.
И в комнате свежестью кедра
Повеет… И станут слышны
И гул енисейского ветра,
И рокот байкальской волны.
Ударит морозом с Таймыра,
Жарою — с хакасских степей…
И я покидаю квартиру,
Спешу за мечтою моей…
И действительно — за каждой строкой Казимира Лисовского тысячи верст трудных и интересных дорог. От Байкала до Енисея сплавлялся поэт на эвенкийских лодках-ишимках, на оленях избороздил северную тундру, Таймыр, путешествовал на плоту по Лене. На теплоходе «Сплавщик» добирался до мыса Входного у Карского моря. Побывал он на Диксоне, Новосибирских островах, в Якутии, Туве, в Горном Алтае, Хакасии… Нет, наверное, такого уголка в Сибири, где бы ни побывал Лисовский. Это хорошо видно из его стихов, по которым можно изучать географию родного края. «Стирая «белые пятна» на поэтической карте Родины, Казимир Лисовский вносил свою лепту в создание ее величественного образа». (В. Коржев). Не случайно одна из книг Лисовского (а всего их у него более сорока) названа «Всегда в пути».
Но странствия Казимира Лисовского не были самоцелью, романтической блажью. Они являлись способом поэтического существования, источником, питавшим его поэзию.
Противопоказано поэту,
Если он не хочет устареть,
Жить в тиши уютной кабинета
И на мир из форточки смотреть.
И, томясь, высасывать из пальца,
Строки, не согретые душой…
Нет, судьба газетчика-скитальца
Во сто крат дороже мне иной.
В процитированном выше стихотворении Казимир Лисовский прямо и откровенно выразил свое авторское кредо. Да, ему — поэту с характером «газетчика-скитальца» — чужды рассуждения на отвлеченные темы, а важны живые конкретные наблюдения над жизнью и людьми. Вот почему многие его стихи — это своеобразные поэтические репортажи со строек, полевых станов, из таежных и рыбацких поселков, заполярных факторий… Казимир Лисовский чувствовал себя органически связанным со всем, чем жила его Сибирь. Многоликая эта жизнь и становится истинной ценой каждой строки поэта.
…Не искали мы славы бойкой,
Не считали в залах хлопки, —
На зимовках,
В цехах,
На стройках
Мы узнали цену строки.
Цена тем более высокая, если учесть, что сам Лисовский физическим здоровьем не отличался и в каждом новом своем путешествии преодолевал не только трудности пути, но и самого себя, собственные недуги — ради новых поэтических строк совершал незримый для окружающих подвиг. Впрочем, преодоление себя едва ли не с рождения стало для него «нормой» жизни.
Родился Казимир Леонидович Лисовский 29 ноября 1919 года на Украине, в селе Ободовка Винницкой области. В 1930 году семья переехала в Сибирь: сначала в Иркутск, потом в Красноярск и позже — в Новосибирск. Тяжелая мучительная болезнь (костный туберкулез) отняла у Лисовского почти все годы детства, да и в дальнейшем постоянно преследовала его, приковав в последние годы жизни к постели окончательно.
Творческую деятельность Лисовский начал очень рано: в четырнадцать лет он опубликовал первое стихотворение в иркутской пионерской газете «За здоровую смену», посвященное Ангарстрою. Юного поэта похвалил известный издатель М.М. Басов — один из основателей журнала «Сибирские огни». Похвала эта четырнадцатилетнего подростка окрылила. Через год его стихи печатаются в газете «Красноярский рабочий» (к этому времени Лисовские переехали в Красноярск), чуть позже Казимир уже сотрудник редакций детской («Сталинские внучата») и молодежной («Большевик Енисея») красноярских газет.
В августе 1935 года газета «Красноярский рабочий» писала: «В доме рабочего просвещения состоялся первый вечер группы молодых писателей, объединенных редакцией «Красноярского рабочего». Тепло были встречены выступавшие молодые поэты Михалковский, Рождественский и самый молодой из поэтов Лисовский».
А в двадцать два года Казимир Лисовский полностью переходит на профессиональную литературную работу. Было это в 1941 году…
По состоянию здоровья в армию Лисовского не взяли, и, чтобы внести хоть какую-то лепту в дело победы над врагом, он выступает со стихами на радио и в газетах, на заводах и в госпиталях, участвует в выпуске агитплакатов «Окна ТАСС». А в 1942 — 1943 годах поэт работает ответственным секретарем газеты «Большевик Заполярья».
Нельзя сказать, что стихи этого периода отличались у него высоким уровнем, но читателей и слушателей они трогали, потому что согреты были искренним чувством.
Писал Казимир Лисовский, которому не довелось участвовать в сражениях, в основном о тружениках военного тыла, во глубине Сибири ковавших орудие Победы. Но ведь, как справедливо заметил поэт-фронтовик Недогонов, «из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд», так что и Лисовского по праву можно отнести к поэтам военного призыва.
Впрочем, о солдатах Второй мировой Казимир Лисовский тоже писал в своих стихах. Более того, увязывая глобальные события эпохи с собственной судьбой, с личной биографией, Лисовский в стихах военных лет идет в глубь своей родословной, чтобы, говоря словами критика Виталия Коржева, «извлечь из далекого прошлого звенья, связующие «дела давно минувших дней» со жгучей современностью».
Поэт не раз говорил, что его прапрадеды были выходцами из Польши. Поэтому не случайно в 1944 году у него родилось стихотворение «Вперед, солдаты Польши!». Опубликованное в «Правде», оно поднимало важную тему интернациональной борьбы народов Европы против фашизма. «Мщенье и гибель немецким катам» несут польские воины под предводительством славных своих предков-патриотов Костюшко и Домбровского. Несут «вместе с отважным русским солдатом». И в таком осознании общности исторической судьбы и целей братских народов — залог будущей победы.
«Вперед, солдаты Польши!» — одно из лучших стихотворений Казимира Лисовского военной поры. Не случайно вскоре после публикации оно было положено на музыку и распевалось в национальных польских частях!..
В 1944 году в Красноярске вышла первая книга Казимира Лисовского «Клятва», где в основном была представлена его военная лирика.
Казимир Лисовский за свою жизнь исколесил Сибирь вдоль и поперек, но самыми дорогими в ней местами были для него Енисей и сибирский Север. В стихотворном «Обращении к Енисею» он писал:
Енисей,
Сколько строк о тебе я сложил,
Сколько отдал тебе
И задора, и сил!
И действительно, в творческом багаже Лисовского не один десяток стихотворений о «вечном труженике» «славном старике», «умельце и друге», «брате полярных морей» Енисее, который для него, по признанию поэта, «песни начало» и даже «любви моей первой сильней!».
Ну а Енисей, в свою 043Eередь, немыслим без Красноярска — города юности Казимира Лисовского. Большой цикл стихов о Красноярске так и называется «Город моей юности» (1949). Это — исторически достоверный и лирически проникновенный рассказ о Красноярске и его людях, начиная с основания города в XVII веке и до второй половины 20 столетия. Стихи красноярского цикла, особенно касающиеся прошлого города, представляют собой своеобразные поэтические очерки нравов, в которых Лисовскому удалось уловить дух и атмосферу далекого времени. Вместе с тем картины и образы прошлого сопоставляются им с современностью.
«В целом же, цикл стихов о Красноярске — примечательный пример того, как автор, создав конкретный и довольно цельный, локальный облик родного края (явление в нашей поэзии редкое), сумел выйти за рамки так называемой «местной темы», включив стихи в общее идейно-тематическое движение литературы»1.
Не мог обойти Казимир Лисовский и тему Севера. Еще в 1943 году побывал он в Эвенкии и с тех пор «заболел» Севером. Длительная эта «болезнь» выливалась в стихотворные пейзажные зарисовки северной природы, в поэтические репортажи о путешествиях по тундре и тайге, в рассказы о людях Севера: охотниках, оленеводах, полярных летчиках, капитанах пароходов, просто гостеприимных и добрых людях.
В любое время приезжай,
Тебя здесь встретят, словно сына:
Затопят печь, согреют чай
И низкий стол к тебе придвинут…
Лепешек пресных испекут,
Пока ты спишь, и спозаранку
Тебе оленей приведут
И сами запрягут их в санки.
И колокольцев чистый звон
Разбудит берега немые…
— Счастливый путь! —
Таков закон
Гостеприимства в Эвенкии.
В этой непритязательной бытовой зарисовке ключ к еще одной важной для Казимира Лисовского (да и всей сибирской поэзии тоже) теме — теме интернационализма, дружбы народов, которая будет звучать во многих его стихах и поэмах. А поэма «Бежал бродяга с Сахалина» и вообще целиком ей посвящена (1955). Уже с первых строф поэмы видно, что ее автор отталкивается от известной народной песни:
Осенней ночью длинной-длинной
Таежной дальней стороной
Бежал бродяга с Сахалина
Звериной узкою тропой…
Однако сюжет этой лиро-эпической поэмы сложнее, глубже близких ей по теме фольклорных песен-баллад.
В центре поэмы — каторжник, попавший на Сахалин за то, что «свой кусок землицы отдать помещику не мог // И отомстил за всех сторицей // Усадьбу барскую поджег». Иван Непомнящих бежит с каторги и после долгих скитаний оказывается в Эвенкии. Здесь ему встречаются дружелюбно настроенные тунгусы. Их «гостеприимство северян», богатство и красота земли сибирской, а так же эвенкийская девушка, которую он спасает от купца-обиралы, а потом женится на ней, заставляют Ивана Непомнящего остаться в стойбище эвенков. Здесь он прочно оседает, строит дом… Так было положено начало дружбы эвенков с русскими и роду Непомнящих, давшего впоследствии имя большому эвенко-русскому селу.
А через «много-много лет» после смерти «первого жителя» этого села, в годы Гражданской войрны «с отвагой истинно былинной рубили насмерть беляков сына бродяги с Сахалина, сыны ангарских рыбаков».
Интернациональный мотив звучит и в другом крупном поэтическом произведении Казимира. Лисовского — поэме «Русский человек Бегичев».
Впервые к образу известного полярного исследователя поэт обратился в 1944 году в стихотворении «Бегичеву», которое в несколько расширенном виде стало впоследствии эпилогом поэмы. А саму поэму о нем Лисовский закончил в 1947 году и назвал повестью в стихах. Это и в самом деле связное сюжетное повествование, а точнее — поэтическое жизнеописание известного полярного путешественника.
В начале поэмы показан стареющий «обыкновенный русский человек», погруженный в воспоминания. Автор не стремится полностью показать исключительно богатый самыми разными событиями жизненный путь своего героя. А вспоминает Бегичев о том, как во время русско-японской войны в одном из боев «наперекор смертельному огню», рискуя жизнью, спас он миноносец «Бесшумный». О том, что когда-то «прошел всю тундру к океанским шквалам, чтобы спасти от смерти моряков русских кораблей «Таймыр» и «Вайгач». А еще о том, что всю жизнь свою посвятил тому, чтобы стереть «белые пятна» на карте России, нанося на нее «названья новых, им открытых рек, озер, и скал, и гор обледенелых, где не ступал ни разу человек». Недаром в его «сундуке, обитом ржавой жестью, лежит на дне Георгиевский крест» и хранятся «две золотые медали Российской Академии наук».
Такова предыстория, рассказанная в первой главе поэмы. Уже в ней Бегичев предстает цельной натурой, человеком глубокого пытливого ума, смелым и самоотверженным, всего себя отдающим во благо своей Родины. К тому же, этот «охотник знаменитый, промышленник, скиталец, следопыт» — еще и романтик. Но не романтик-созерцатель, а, по выражении. В. Коржева, романтик действия, готовый к преодолению любых трудностей и невзгод сурового Севера. Таким романтиком Бегичев остается на всю жизнь.
Ну, а главное действие поэмы разворачивается вокруг поисков Бегичевым двух пропавших членов экспедиции норвежского исследователя Амундсена, посланных на Диксон, чтобы сообщить (рация норвежцев вышла из строя) о судьбе зажатого арктическими льдами судна «Мод» и передать богатый научный материал, собранный во время плавания вдоль северного побережья Сибири. За помощью обращаются к Бегичеву как знатоку этих мест. И старый следопыт и путешественник вновь воспрянул духом, почувствовал прилив физических и нравственных сил. Молодая советская власть не только духовно возродила Бегичева, но и придала его романтической устремленности ясную цель и конкретные очертания.
Что касается интернационального мотива, то он проходит через всю поэму. И автор постоянно подчеркивает крепость уз дружбы и товарищества, связывающих Бегичева и других передовых русских людей с коренными жителями Севера. Бегичев, который видится тунгусам «великаном» и прозванный ими Улаханом-Анцыфором (Большим Никифором), «везде в тундре гостем был желанным». Здесь нашел он «дружбы бескорыстное счастье», ибо сам отличался дружелюбием, отзывчивостью, искренностью. С особой силой интернациональный мотив начинает звучать, когда Бегичев отправляется на поиски пропавших норвежцев — «вся тундра руку дружбы протянула, все, что имела, помогла ему».
К образу Бегичева Лисовский позже обращался не раз: кроме поэмы и стихов, — еще и в очерковых книгах «Следопыт Севера Никифор Бегичев», «Тайна мыса Входного» и «По следам Улахана Анцифора». В них он не только увлекательно рассказал на документальной основе о судьбе легендарного моряка, но и поведал, как отыскал в тундре его могилу, а потом добился создания специальной экспедиции по расследованию обстоятельств его гибели.
Вообще, следует заметить, обращение к той или иной реальной исторической личности — одна из характерных черт творчества Казимира Лисовского. И тянуло его больше к натурам сильным, волевым, талантливым. Это и Ленин, которому, откровенно сказать, посвящены далеко не лучшие в художественном отношении произведения поэта. Но это и фигура совсем иного плана и другой политической окраски — Колчак, поэму о которой, «Сумасшедший поезд» (1966), сам Лисовский не без оснований считал лучшей своей вещью.
Поэма «Сумасшедший поезд» была написана на исходе хрущевской «оттепели», которая, однако, не растопила льда традиции изображать идейных врагов грубо-тенденциозно, одноцветно: если уж враг революции, то либо озверевший бандит, потерявший человеческий облик, либо беспросветный мерзавец и негодяй, либо марионетка, лишенная воли и ума. Что же касается адмирала Колчака, то с точки зрения официальной советской истории — это и вообще фигура исключительно зловещая и одиозная.
Тем не менее, Казимир Лисовский, создавая образ адмирала Колчака, при общей негативной оценке его поступков, увидел другим. Поэт отказался от грубо-плакатного изображения, какого-либо оглупления, очернения или шаржирования своего персонажа и нарисовал его личностью сложной, многогранной и трагической. Колчак предстает в поэме Лисовского как человек недюжинного ума, интеллекта, творческих и организаторских способностей. Известный полярный исследователь и ученый, чьим именем назван один из островов в Карском море, он вместе с бароном Толлем и Бегичевым «страстно искал легендарную землю Санникова», а в русско-японскую войну воевал под командованием адмирала Макарова, забыв, «что такое страх». Но с приходом революции «романтическая сказка северных морей» кончилась. Поклонник Киплинга, «воин» и «конквистадор», много сделавший для того, чтобы «владычествовала Россия от теплых до холодных вод», адмирал Колчак принять революцию не смог и стал «рыцарем белой идеи», которая, в итоге, обернулась для него трагедией.
В поэме «Сумасшедший поезд» показано не только полное банкротство одиозного политического деятеля, но и то, как политические амбиции способны погубить яркую личность, опустошить душу. Едва ли не первым в советской литературе Казимиру Лисовскому удалось показать в матером враге революции, несгибаемом белом адмирале еще и просто живого человека, много размышляющего о себе и своей роли в свершающихся событиях, мучающегося, разговаривающего со своей совестью и даже ужасающегося тому, что наделано его именем… Прекрасно передана в поэме и атмосфера последних дней Колчака, который в своем «сумасшедшем поезде» «мчится, словно ведьма, в космах дыма, в пустоту. В небытие. В ничто…».
Преследуемый с детства тяжелыми недугами, Казимир Лисовский прожил трудную жизнь. Но и завершилась она трагически. Роковую роль в страшной кончине поэта сыграл цветной телевизор, который незадолго до этого появился у Лисовского. Прикованный в последнее время болезнью к постели, поэт коротал время с телевизором, который не выключал днями напролет. То ли телевизор от такой нагрузки перегрелся, то ли какая-то неисправность стала тому причиной, но в один прекрасный момент кинескоп взорвался, а телевизор загорелся. Лисовский в это время дома был один. Будучи парализованным, покинуть помещение и спастись он не смог. 25 января 1980 года Казимира Лисовского не стало.
Далеко не все созданное им выдержало испытание временем. Многое сегодня кажется архаичным, наивным, газетно-сиюминутным или слишком уж идеологизированным, а кое-что — просто конъюнктурным. Что делать — Лисовский был человеком своего времени и писал о своем времени, к которому мы, нынешние, часто подходим уже совсем с другими мерками. И все-таки немало в его стихах и поэмах оказалось неподвластным времени и продолжает жить и радовать ценителей настоящей литературы и сегодня.
Алексей Горшенин
1 Коржев В. Казимир Лисовский». Сер. «Литературные портреты». — Новосибирск, 1980, с. 30.
Добавить комментарий