Предвоенное десятилетие считается очень суровым временем, а между тем, несмотря на печальные события, люди не переставали смеяться. Мало того, в те годы снималось немало кинокомедий, выходило несколько юмористических изданий, да и в быту не переводились курьезы, хотя иной раз смех был сквозь слезы. Толмачевский авиагарнизон тут не являлся исключением. Таких курьезов отмечалось множество, но до нac дошли лишь некоторые.
Пятипудовый скелет
В конце марта1935 года произошел один из смешных случаев, о котором долгое время вспоминали на станции и в авиабригаде, дислоцированной в Толмачево. Уроженец Барнаула Петр Сурепкин осенью 1934 года был призван в авиацию, но нe в пилоты или механики, а помощником метеонаблюдателя. Служба красноармейца Сурепкинa особой тяжестью не отличалась, скорее наоборот. Он часто выходил за пределы гарнизона, бывал на станции и даже в Кривощеково, а это уже почти Новосибирск. Исполняя свои служебные обязанности по регистрации ветров и осадков, Петр почти не ходил в наряд по роте, зато иногда отправлялся в «самоход». Даже в небольшом поселке за забором войсковой части во все времена имелось множество соблазнов, которые требуют денег.
В те годы командир взвода получал 260 рублей, а рядовой красноармеец о такой огромной сумме не мог и мечтать, хотя гражданские папиросы, сладости и всякие бытовые мелочи не были лишними и для Сурепкина.
В марте 1935 года помощника метеонаблюдателя осенила гениальная мысль. Если нельзя заработать денег, то можно выпросить их у родственников. Задумано - сделано: Петр в своем письме домой пишет, что бедствует на службе, ходит в караул через сутки, и кормят плохо, как свиней». Мало того, бедствующий» красноармеец сообщил, что сослуживцы похитили у него бритву и мыло, поэтому вся получка ушла на приобретение нужного в быту инструмента и туалетных принадлежностей. Но и на этом «жуткие подробности» не кончались. Сурепкин писал, что сильно похудел и стал похож на скелет. Главным итогом печального письма к родне явилась мольба – вышлите 60 рублей денег!
В 30-е годы никому не приходило в голову усомниться в правдивости письма, да и в военную прокуратуру родители обычно не обращались, поэтому у бойца имелась полная уверенность, что запрашиваемую сумму он получит. Но для этого письмо надо было отправить, минуя военную цензуру, т.е. с гражданской почты.
Справедливости ради нужно отметить, что красноармеец Сурепкин при росте 167 см весил почти 5 пудов (около 78 кг) и худобой не отличался. Кроме того, «скелет»-метеоролог иногда успевал подхарчиться у земляков в столовой летно-подъемного состава.
Ненаучную фантастику, изложенную в письме, Петр решил отправить со станции Толмачево, куда прибыл неофициально. До почтового ящика оставалось несколько шагов, но планы спутала группа пилотов, появившаяся из-за здания. При экстренном отходе заветное письмо было потеряно. Через сутки его обнаружил путевой обходчик и сдал «куда надо», а уж там по достоинству оценили творчество «фантаста».
Еще не раскрутился маховик репрессий, а в письме не отмечалось гадостей в адрес товарищей Сталина и Ворошилова, и хотя изложенные факты не соответствовали действительности и здравому смыслу, красноармейца Сурепкина пожалели и в качестве наказания определили десятисуточный «отдых» на гауптвахте. Сослуживцы нарекли пятипудового метеоролога «скелетом», сие прозвище Сурепкин носил до дембеля.
Из поваров в диверсанты
Очень правильно в свое время сказал Володя Шарапов про глупость. Именно за нее приходилось платить очень дорого, особенно в 1937 году. Тогда 134-я авиабригада ВВС Сибирского военного округа считалась лучшей. Военные самолеты, взлетавшие в небеса из Толмачево, в те годы были еще далеки от совершенства: ни о какой герметизации кабин речи не шло, да и управление воздушными кораблями требовало огромных физических усилий. В «сталинские соколы» тогда набирали народ грамотный и крепкий. Пилотов, штурманов и прочих летающих специалистов очень хорошо кормили. Одним из «кормильцев» числился красноармеец Евдоким Хомченко.
Погожим сентябрьским днем того памятного года Хомченко варил первое блюдо - борщ. Так получилось, что борщ оказался пересоленным. Ошибка была исправлена путем добавления в почти готовое кушанье сырой воды.
Подошло время приема пищи, после которого планировались полеты. Проголодавшиеся пилоты, с аппетитом съели борщ и все последующие блюда, немного отдохнули и начали готовиться к выполнению полетного задания. Вскоре взлетело первое звено бомбардировщиков. К старту готовились второе и третье звенья 10-й эскадрильи.
Сначала все шло по плану, но, вдруг несколько красвоенлетов понеслись сломя голову в сторону сортира, а через несколько минут там уже образовалась очередь. О том, что происходило в воздухе с взлетевшими экипажами, можно только догадываться.
О сути происшедшего командование быстро догадалось, и первым на ковер доставил и начальника продовольственной службы. После короткого разбора стало ясно, что он ни при чем. Дальнейшие поиски истины привели к повару, сознавшемуся в разбавлении борща сырой водой. Все обстояло слишком просто. И это не понравилось бригадному особисту. Тогда врагов народа находили везде, и повар Хомченко после соответствующей обработки признался, что бывший комиссар эскадрильи, арестованный некоторое время назад, сумел-таки завербовать наивного Евдокима в польские шпионы, а заодно и во вредители-диверсанты. Бдительные армейские чекисты вовремя остановили «диверсанта» с четырьмя классами образования он получил десять лет на трудовое перевоспитание в красноярской тайге.
Зековскую робу экс-повар носил менее четырех лет. Весной 1941 пода лагпункт, где находились восемь сотен вредителей, прогульщиков и прочих преступников, попавших в число злодеев по пьянке, глупости и недомыслию; был ликвидирован. А бывшие «сидельцы» вскоре пополнили ряды РККА.
Художник был хороший и писарь неплохой
После зимней войны с белофиннами новый нарком обороны маршал С.К. Тимошенко начал инспектирование военных округов. К осени 1940 года очередь дошла и до СибВО. К крупяным войсковым учениям обычно начинают готовиться заблаговременно, поэтому, в августе из Толмачево в штаб округа отбыло несколько офицеров и писарь, красноармеец Дмитрий Архипов, который хорошо рисовал, чертил и писал пером. Представителям авиадивизии нужно было изготовить и оформить несколько карт, схем, таблиц и плакатов, большинство из которых имели гриф секретности. С утра и до вечера офицеры-операторы планировали авиаудары по войскам «синих», а команды, чертежников наносили условные знаки на карты. Вечером бойцам-срочникам давали увольнение до 22 часов.
Во время одного из увольнений Дмитрий" познакомился с Анной Р-ко. Голубые авиационные петлицы, культурное обхождение, интеллигентная речь уроженца Сталинграда быстро покорили сердце нашей землячки. Командировка в штаб округа вскоре закончилась. Уезжая, Дмитрий оставил адрес для писем и на свою беду отобразил на бумаге план гарнизона с указанием штаба, складов горючего, учебных корпусов 31-й школы ВВС и стоянки самолетов «СБ».
В конце сентября. Анна написала, что скоро приедет к нему. Сев в поезд, она через час с небольшим была уже в Толмачево. Найдя необходимые ориентиры, девушка вышла к КПП. Но тут ее вместо красноармейца Архипова встретили незнакомые военные. Оказалось, что вместе с ней в вагоне ехала жена одного из авиамехаников, которая смогла разглядеть в сумочке новосибирской красавицы лист с планом гарнизона. Пока гостья осторожно обходила грязь, и лужи, бдительная боевая подруга сообщила «куда надо» о приезде «иностранной шпионки». Предчувствуя скорую награду за помощь органам, жена механика прозрачно намекнула, что орден ей ни к чему, а вот отрез мануфактуры или деньги - в самый раз.
Особисты сразу же взяли в оборот «иностранку». Но по ходу пьесы выяснилось, что она является родственницей одного из начальников областного управления НКВД, известного крутым нравом. Крайним решили провести писаря, но за него вступилась Анна. В итоге жена авиамеханика не получила за выявление «шпионки» вожделенной мануфактуры, а писаря, чертежника и художника в одном лице вскоре от греха подальше перевели дослуживать в город Куйбышев, но не в наш областной, а в другой, на Волгу, и уже не писарем. А за псевдошпионку особисты авиадивизии получили вскоре нагоняй.
Сергей Слугин
Добавить комментарий