Толоконский Виктор Александрович

За 30 минут до эфира

Толоконский Виктор Александрович (родился в 1953 году)

полномочный представитель Президента РФ в Сибирском федеральном округе. В 1999-2010 гг. – губернатор Новосибирской области.

Печатается по книге:

«Созидатели»: очерки о людях, вписавших свое имя в историю Новосибирска. Т. I. С. 433-447.

Составитель Н. А. Александров; Редактор Е. А. Городецкий.

Новосибирск: Клуб меценатов, 2003. – Т.1. - 512 с.; Т.2. - 496 с.

Ритуал ожидания, приготовлений, встречи, проводов в студию, рассаживания в заранее уготованном интерьере, установка света, проверка камер, последние команды и, наконец, выход в эфир – на телестудиях отработан до мелочей. Кроме ведущего передачу журналиста да еще разве режиссера за пультом, все, как правило, спокойны, деловиты, без лишних слов выполняют привычную работу. Некоторая нервозность начинает ощущаться лишь тогда, когда в передаче должен принять участие кто-то из крупных областных руководителей или какая-нибудь заезжая политзнаменитость. Обязательные в подобном случае показушные деловитость и радушие кого-то из руководителей студии, встречающих высоких гостей чуть ли не у проходной, у остальных участников передачи вызывают лишь тщательно скрываемое раздражение и столь же показушную перед собственным начальством деловую суетливость. Те же, кто в данной передаче не занят, но вынуждены маяться в ожидании собственного эфира, обычно, расходятся с глаз долой – кто в монтажную, кто в операторскую, кто в фойе.

На сей раз в программе значится традиционное выступление губернатора области Виктора Александровича Толоконского. Приезд его на «прямой эфир» дело привычное, но, тем не менее, всегда ответственное и берущееся под особый контроль. Тема беседы заранее оговорена, свет, камеры, связь – все в полном порядке. Ждем. До выхода в эфир еще не менее получаса – можно ненадолго расслабиться. В фойе почти в полном составе собрались участники следующей передачи. Присоединяюсь к ним. Поскольку все в курсе предстоящего вот-вот появления первого лица области, разговор поневоле принимает соответствующее неконтролируемое направление.

– Не понимаю я этого оговоренного до мелочей общения с безликим электоратом, то бишь, телезрителем. Одна из сторон делает вид, что вполне откровенна, другая… Что касается другой, вообще непонятно – существует ли она? Скорее всего, это такой же миф, как пресловутое «общественное мнение». Не исключено, что весь «телезритель» этой вашей «губернаторской» передачи – две-три изнывающие от скуки старушки, да несколько чиновников, готовивших цифры для предстоящего выступления, – брюзжит полуизвестный в околожурналистских кругах психолог, еще несколько лет назад с гордостью называвший себя «независимым театральным критиком».

– И вообще, давно пора нам принять за аксиому, – ворчливо продолжает он, – что если хочешь что-то узнать о власти, не спрашивай об этом у власти.

– Сударь, вы несколько заблудились во времени. О деяниях современной власти люди сегодня столь широко информированы, что говорить неправду или путать карты для неё смерти подобно, – не соглашается другой участник передачи – молодой и, по словам знающих его людей, талантливый кандидат экономических наук.

Неожиданное несогласие с мнением затеявшего разговор психолога выразил и обозреватель одной из не очень популярных, не раз скандально засвеченных местных газет.

– Общественное мнение сегодня явление вполне материальное и легко просчитываемое, – торопливо и не очень внятно проговорил он, как всегда никому не глядя в глаза. – Что касается нашего губернатора, оно вполне стабильно и уважительно. Это, к сожалению, подтверждается многочисленными опросами и фактами.

– Почему «к сожалению»? – удивилась представительница одной из женских общественных организаций.

– Свидетельствует об успокоенности и непонимании населением сложности настоящего момента. Я бы даже сказал – его тупиковости.

– В чем же вы усматриваете тупиковость? – настораживается кандидат экономических наук.

Он впервые принимает участие в нашей передаче, с обозревателем незнаком и потому принимает всерьез его бездоказательные, но рассчитанные на эпатаж высказывания. Ободренный его заинтересованностью, тот выдерживает многозначительную паузу и, почему-то оглянувшись на входную дверь и понизив голос, спрашивает:

– А вас разве не настораживают тенденции явного экономического спада. Особенно в промышленности. По сравнению с прошлым годом настоящая катастрофа.

Кажется, экономист начинает догадываться, с кем имеет дело, но, тем не менее, не удержавшись, бросает: – Чушь! Не вздумайте высказывать свои соображения перед камерой. Они выдадут вас с головой.

– А я ничего и не собираюсь скрывать! – уши обозревателя багровеют, и он снова оглядывается на входную дверь. – Всегда говорю то, что думаю.

– Вот этого и не следовало бы делать. Иначе ваша вопиющая некомпетентность в вопросах экономики станет очевидна каждому.

Остальные вдруг заговорили все разом. Некоторое время невозможно было понять, кто и что пытается объяснить своим собеседникам. Потом, словно спохватившись, все подняли глаза на светящуюся табличку «Просьба соблюдать тишину» и замолчали. И только наш постоянный эксперт, руководитель информационно-коммерческого отдела торгово-промышленной палаты, не утерпев, довольно внятно бормочет себе под нос:

– Недаром говорят, что журналистика – это искусство объяснять другим то, чего сам не понимаешь.

Но тут открывается входная дверь и, сопровождаемый ассистентом режиссера и главным редактором, входит Виктор Александрович Толоконский. Вежливо поздоровавшись со всеми, он проходит в студию. Все как по команде поворачиваются к монитору, на котором беззвучно заканчивается какое-то аляповатое музыкальное шоу, после которого должна выйти в эфир «губернаторская», как выразился психолог, передача.

Мое многолетнее общение с прямым и непрямым эфиром и нервным напряженным ожиданием его потенциальных участников безошибочно подсказывает, что разговор в фойе еще не окончен. Теперь наверняка переключится с экономических вопросов на личность губернатора, который скоро должен появиться на экране.

Я угадал. Разговор продолжил эксперт. Встретившись взглядом с психологом, он не выдерживает и, явно стараясь привлечь общее внимание, говорит:

– Хотел бы возразить вам еще по одному вопросу. Совершенно убежден, что никто не готовил Виктору Александровичу никаких цифр к этой передаче. С его феноменальной памятью и доскональным знанием положения дел по основным экономическим и социальным направлениям жизни области он в этом совершенно не нуждается. Лично и не единожды убеждался в этом. Готов поспорить – никакой бумажки у него в руках не будет. Какие бы вопросы и на какую бы тему ему ни задавали, ответ всегда будет обстоятельным и компетентным.

Нельзя быть компетентным во всем, – вяло сопротивляется психолог.

– Не утрируйте. Я говорю о главных вопросах. Хотя их и множество, но они не бесконечны. И сегодняшнее стабильное, я бы сказал, спокойное, внушающее оптимизм положение области наглядно говорит о том, что губернатор уверенно справляется со своими весьма и весьма нелегкими обязанностями.

А вас не пугают эти спокойствие и кажущаяся стабильность? – продолжает настаивать на своем обозреватель, видимо крепко уверовавший в вычитанные где-то рассуждения не то будущего претендента на губернаторское кресло, не то очередного радетеля за судьбы всея России, которому эта едва наметившаяся стабильность почему-то поперек горла. – Если уж обозначился какой-то подъем, проявились тенденции роста, то они должны иметь продолжение. А если все тихо и спокойно, значит что? Значит, никакого продолжения. Ошибочка, которую мы приняли за грядущую победу.

О победе даже речи не велось. Не было ни ажиотажа, ни преувеличений. С самого начала все оценивалось абсолютно реально. Во всяком случае, у нас в области. А если вас почему-то пугает медленный, но устойчивый рост, хочется рекордов и скачков, то это, извините, мы уже проходили. Только одни чему-то все-таки научились, а другие в очередной раз торопятся расшибить лоб о ту же стенку, – снова ввязывается в разговор экономист. Его активно поддерживает эксперт.

Как, по-вашему, что у нас сейчас? Ненормально работающая рыночная экономика или нормально работающая нерыночная?

Вы эксперт, вам и карты в руки, – огрызается обозреватель.

Объясняю. Переходный этап. Неустоявшийся процесс, турбулентное движение. А нам позарез нужен процесс движения ламинарного – тихо, спокойно, компетентно, вперед, вперед, вперед. И то, что вас почему-то это пугает, ваши проблемы. На мой взгляд, сегодня это главное и наиболее значительное достижение нашей исполнительной власти – медленный, но устойчивый рост. И Виктор Александрович приложил к этому огромные усилия. Помните, какое наследство ему досталось? Извините, в отличие от вас, я привык оперировать цифрами и фактами. Так что не обессудьте, напомню. Долги области – 2,7 миллиарда рублей, долги по зарплате – 396 миллионов. Размер задолженности по выплате детских пособий – 885 миллионов. Задолженность Министерства финансов по принятым на баланс муниципалитетов объектов социальной сферы – 827 миллионов. Продолжаю. Задолженность федеральных министерств и ведомств за государственный оборонный заказ по уже отгруженной продукции – 458 миллионов. Сельское хозяйство в полном разоре – 70 % хозяйств убыточны. Счета области арестованы. Теперь давайте посмотрим, что мы имеем сегодня. Несмотря на семидесятипроцентное повышение заработной платы работникам бюджетной сферы – оставим на совести правительства это решение, почти поголовно подкосившее все областные и краевые бюджеты – задолженности по выплате заработной платы нет. А если случается, то минимальная – буквально несколько дней. Чего это стоило и стоит губернатору, это, как говорится, невидимые миру слезы. В России буквально несколько регионов могут похвалиться подобными результатами. Что касается сельского хозяйства, напрочь исключаю возможность, что вы не в курсе произошедших там перемен. Сегодня Новосибирская область вошла в пятерку лидеров России среди восьмидесяти сельхозпроизводящих регионов. Теперь о топливе. Его оставалось в городе всего на несколько дней. Декабрь, морозы. Под самый Новый год взрыв в доме на Степной. Люди оказались без жилья, без вещей, без денег. В бюджете – ни копейки. Мало кому об этом известно, но из абсолютно достоверных источников знаю, как Виктор Александрович под честное слово, под свою личную ответственность буквально вымолил всю дневную выручку ГУМа, чтобы помочь людям, в канун праздника оказавшимся буквально без ничего. Сразу после Нового года деньги были возвращены.

Только не говорите, что у области совсем не осталось долгов, – не сдается обозреватель.

Это было бы нереально и, даже, извините, глупо. В современном огромном хозяйстве так, простите, просто не бывает. Без кредита любая экономика мертва. Поэтому кредиты, то есть долги, есть, и не малые. Но они аккуратно и стабильно обслуживаются. Скажу больше. Если на первых парах банки от них как черт от ладана шарахались, то сегодня банкиры буквально в очереди стоят со своими кредитами. Готовы предоставлять их в любом количестве. И с топливом все разрулилось благополучно. Возражать, надеюсь, не будете?

На сей раз обозреватель благоразумно промолчал. Но тут уже с чисто женской непоследовательностью и непосредственностью в разговор вмешалась еще одна из участниц передачи.

А мне лично в Викторе Александровиче больше всего импонирует его интеллигентность. Посмотрите, как выгодно он отличается этим и от своего предшественника, и от многих своих коллег.

На время отключаюсь от разговора, мысленно пытаясь развить затронутую представительницей прекрасного пола тему. Мне она тоже не раз приходила в голову. Врожденная интеллигентность Виктора Александровича Толоконского действительно бросается в глаза на фоне прочих политиков столичного и местного разлива, на лицах которых с великими трудами пытаешься отыскать хотя бы просто вежливо отстраненное выражение натыкаясь то на солдафонски примитивное, то на партийно-обрюзгшее, то по-новорусски хамски напористое. А за каждой из этих давно уже ставших привычными нам личин то т дело бросается в глаза старательно выпячиваемая уверенность в своей незаменимости, исключительности, способности облагодетельствовать, спасти, вывести из тупика, добиться любых результатов. Только почему-то результатов этих пока и днем с огнем не отыскать.

Споров о том, что такое интеллигентность, и определений интеллигентности множество. Интеллигентность Виктора Александровича я бы определил не только как воспитанность, обязательность, вежливость, внимание к людям, но, прежде всего, как ответственность за каждое произнесенное слово и четкое понимание того, что стоит за этими словами. В наше время, которое когда-нибудь обязательно назовут временем оголтелого политического пиара и невыполненных обещаний, такое качество, как полноценная ответственность за все, что делается твоим именем и под твоим руководством, дорогого стоит. Только так складывается та степень ответственности, которая делает политика не неизбежным злом, а действенным и необходимым звеном той власти, о которой мы все дружно мечтаем – власти не обещающей, а выполняющей, опирающейся на закон и безукоризненно отстаивающей те цели, о которых она вещала в своих предвыборных обещаниях. Кстати, очень хорошо сказал об этом сам Виктор Александрович:

Не люблю слова «политик», но любая публичная власть – это власть политическая. И поэтому для меня очень важно, чтобы люди, знающие меня, во всем мне доверяли. Ничего не получится у власти, которой не верят.

Между тем, разговор в фойе продолжается. На сей раз его эпицентр – до сих пор настороженно молчавший руководитель одного из департаментов мэрии.

С Виктором Александровичем я работал, давно и хорошо его знаю, поэтому готов отвечать за каждое свое слово. Работать так, как работает он – преступление.

Заметив, что его слова вызвали у собравшихся явно ожидаемый им шок, он выдерживает паузу и, обведя всех взглядом, снисходительно улыбается.

Я имею в виду, что это преступление по отношению к самому себе, к своему здоровью, к семье, к друзьям. Его работоспособность – нечто невероятное. Я бы даже сказал – непонятное. Честное слово. Дело даже не в том, что он работает по десять, четырнадцать, восемнадцать, двадцать часов в сутки. Сказать, что он трудоголик, не сказать ничего. Трудоголик часто работает ради самого процесса работы. Виктор Александрович работает ради результата. Чем сложнее, труднее, невозможнее стоящая перед ним задача, тем с большим азартом, я бы даже сказал, удовольствием и увлечением он берется за ее решение. Я совершенно убежден, что он пошел в губернаторы не потому, что это власть, и уж тем более не потому, что эта власть даст ему какие-то там блага. Ему просто интересна эта работа. Ему нравится управлять большими процессами, добиваться нужного результата. Из него мог бы получиться очень неплохой бизнесмен. Но никогда не получится. Потому что это ему скучно. Ему нужны масштабы, общение с людьми, результаты государственного уровня. Его не пугает, когда он видит, что процесс достижения результата будет очень сложным. Не пугает потому, что он уверен – всегда можно найти решение. И он его, как правило, находит. Но работать рядом с ним, а уж тем более работать так, как работает он, невероятно трудно. Некоторые просто не выдерживают.

Да, он слишком много взваливает на себя одного, – соглашается эксперт. – Как это ни странно, именно в этом его пытаются упрекать некоторые из недоброжелателей.

Справедливо упрекают, – оживляется психолог. – Когда руководитель все берет на себя, его команда начинает работать спустя рукава. Это, если хотите, психологическая закономерность. Сковывается инициатива подчиненных. Да, многие готовы признать достоинства и достижения нашего губернатора, но насчет команды мнения разные. Согласитесь, что она не всегда соответствует.

В команде работают люди, и люди разные. Одни работают хорошо, другие хуже. А кто-то работает просто отлично. Кстати, именно они не боятся высказывать свое мнение, даже несогласие с губернатором, спорят, отстаивают свою точку зрения. И Виктор Александрович всегда очень внимательно относится к их предложениям. Он тоже может спорить, не соглашаться, иногда раздражается, но если предложение толковое, то в конце концов досконально его обдумает, прокрутит со всех сторон и примет то решение, которое в данном случае будет наилучшим. Даже если оно идет вразрез с его личными соображениями и первоначальными прикидками. Но что работать с ним не просто, я тоже согласен. Это человек, который почти всегда недоволен сделанным. Прежде всего, это касается того, что делает он сам. Даже самые блестящие решения по тому или иному вопросу могут вызвать и, как правило, вызывают его недовольство. Снова и снова анализирует, считает, ворчит, что можно было бы сделать лучше. И, будьте уверены, в следующий раз действительно будет лучше.

Какая-то икона получается, – фыркает обозреватель. – Сплошные достоинства. Подождите, начнутся выборы, – нам такое про него сольют, что мало не покажется.

Снова все разом заговорили, и снова я на несколько минут отключился от разговора, пытаясь привести в порядок только что услышанные суждения.

За последние годы я встречался с Виктором Александровичем в разных ситуациях: брал интервью, бывал в совместных поездках, встречался на приемах и спектаклях, на банкетах и совещаниях по хозяйственным вопросам. Читал его выступления и статьи о нем, морщился от бессовестного компромата и не менее бессовестных славословий. Выслушивал панегирики страстных почитателей и неторопливые раздумья трезво мыслящих, рассуждения его учителей и его учеников, яростных противников и брюзжащих скептиков. Впрочем, ярость эта всегда казалась мне наигранной, а скептицизм – неуверенным. Разговор в фойе, в котором я не принимал еще никакого участия, как мне показалось с самого начала пошел по привычной схеме разговоров об известном человеке, когда каждый говорит не столько о том, что знает, сколько о том, насколько это знание совпадает с его личными взглядами и интересами. Составить более или менее объективное суждение о предмете разговора из подобных высказываний достаточно трудно. Дискретность даже самых наидостовернейших свидетельств, суждений, примеров лишь в самой малой степени способна отразить суть происходящих событий и истинное лицо человека, о котором эти суждения высказываются. Запечатленный во всевозможных ракурсах субъективных мнений, он становится фигурой скорее знаковой, чем реальной. Преодолеть подобную недостоверность можно лишь в точке стопроцентно бесспорного доказательства, способного примирить любые противоречия. Кажется, одно из таких доказательств я знаю и решаюсь, наконец, ввязаться в разговор. Но меня опережает чиновник из мэрии.

«Слить», как вы выразились, действительно что-нибудь да найдется. Передергивать, искажать, откровенно клеветать за последние годы у нас научились. Кое-что мы тут уже слышали. Только даю голову на отсечение, что на Толоконского много не наскребут, даже если очень, очень будут стараться. И не потому, что у него не было ошибок, не ошибается тот, кто ничего не делает. А потому, что он никогда не позволит себе ни одного бесчестного или просто компрометирующего его поступка. Прежде всего, в силу своей всем нам хорошо известной порядочности и честности. А во-вторых, потому, что он из нашего города. Наш.

Не знал, что это такое достоинство, – цедит, глядя в сторону, обозреватель.

Для вас, может, и нет, а для него, да и для всех нас – одно из главных…

Полностью согласен с этим хмурым усталым человеком, который безошибочно указал на ту стержневую опору, которая поддерживала и поддерживает Виктора Александровича на самых сложных поворотах его жизненного пути. Опора эта – его родственная, почти генетическая связь с городом и областью, которые выбрали его в свои руководители. Я иногда думаю, как обездолены люди, которые не могут назвать своего единственного места на Земле – будь то маленькая деревушка, рабочий поселок или город, – которое они могли бы считать неотъемлемой частью своей судьбы. Когда тебе знакома каждая улица, когда десятки, сотни воспоминаний помогают безошибочно ориентироваться в запутанном пространстве жизни, когда чуть ли не каждый встречный здоровается с тобой или улыбается навстречу, жить и результативно работать намного легче, чем в чужой и малознакомой среде, которая без таких воспоминаний и улыбок безлика, а порой и враждебна. Недаром уже много десятилетий подряд любима и популярна в народе песня про Заречную улицу. Такая улица должна быть в жизни у каждого. Есть она и у нашего губернатора. Эта улица – весь его родной Новосибирск. Очень непростой город. Удивительный город. Понять и полюбить его может лишь тот, кто в нем родился, вырос и продолжает жить, оставляя на страницах его биографии свой неповторимый, иногда почти незаметный, а иногда яркий и отчетливый след. Чувство, что именно на этой земле родились, трудились, любили, мечтали о лучшей жизни твои предки, что многое из доставшегося тебе в наследство создано их руками, что ты знаешь в этом городе каждую улицу, что здесь вырос, учился, что здесь родились твои дети и внуки, что знаешь не понаслышке, а в лицо сотни людей, которые тоже хорошо знают тебя, – рождает чувство сопричастности и кровной ответственности за все, что ты делаешь и можешь сделать. Сейчас, когда многие из политиков, ничтоже сумняшеся, выдвигают себя в мэры и губернаторы городов и регионов, о которых раньше слышали, в лучшем случае, лишь на школьных уроках географии, а потом тянут за собой в неведомые им дали команды безликих, озабоченных лишь своими собственными карьерными и денежными проблемами управленцев, такая родственная связь с землей, которую ты призван защищать и благоустраивать, может быть, самый главный помощник и опора в этом многотрудном деле. Неоднократно говорил об этом и сам В. А. Толоконский:

Я считаю большим подспорьем в своей работе, что я родился и всю жизнь работал в Новосибирске. Думаю, что для власти вообще, а для избираемой особенно важно большое количество личных контактов, ситуаций, когда тебя знают еще с детства. Для эффективности осуществления управленческих полномочий все-таки очень важны понимание и доверие людей. Сегодня нельзя рассчитывать на то, что само общее качество жизни будет настраивать людей на поддержку власти.

Связка «эффективности осуществления управленческих полномочий» с доверием людей очень характерна для мировоззренческой позиции Виктора Александровича. Это не красивая фраза, это самая суть его повседневных взаимоотношений с окружающим миром. Есть люди, которые черпают энергию в своем тщеславии и чувстве превосходства над ближними. Другие поддерживают свои силы желанием добиться большего, чем им предрекают обычные жизненные обстоятельства. Третьи превращаются в сгусток воли в предельно экстремальных ситуациях. Источник энергии, незаурядной эрудированности, глубочайшего управленческого профессионализма и, как следствие, удивительной работоспособности, компетентности, умения без кажущихся усилий овладевать предметным полем любого разговора и находить адекватный метод решения проблем – это не только личные, сугубо индивидуальные качества Виктора Александровича, но и тот поистине бездонный колодец жизненного опыта, из которого он постоянно черпает силы и знания во время своего повседневного общения со множеством самых разных людей.

Каждый рабочий день губернатора расписан буквально по минутам. Встреча с делегацией китайских бизнесменов, открытие выставки медицинского оборудования, вручение наград победителям школьной математической олимпиады, совещание в Академгородке по проблемам развития научного комплекса Сибири. Очень серьезный разговор по реструктуризации налоговой задолженности, и следом рабочая встреча по формированию структуры консолидированного бюджета. На очередном банковском совете, снова о кредитных ресурсах для реального сектора экономики. Кроме всего перечисленного, постоянно возникающие и постоянно решаемые вопросы «текущего репертуара» – с заместителями, помощниками, представителями законодательной власти, депутатами, главами администраций, директорами, предпринимателями, гостями города и т. д. и т. п. И все это – общение, общение, общение. Необходимость вникать, разбираться, выслушивать, принимать решения, черпать информацию, успокаивать, критиковать, обещать, находить выход. Иному человеку и десятой, а то и сотой доли подобной нагрузки и ответственности с лихвой хватило бы на месячную норму устойчивого стрессового состояния. Глядя же на Виктора Александровича, приходишь к выводу, что его нисколько не утомляет эта совершенно неподъемная для многих масса повседневных забот и дел. Напротив. В этой круговерти постоянного общения, в этом напряженнейшем ритме разрешения самых разнообразных задач и проблем, в разводке сложнейших экономических схем и противоречивых жизненных ситуаций он черпает силы и заражается, как это ни странно, хорошим настроением. Неоднократно был свидетелем, как усталый, раздраженный, иногда даже недомогающий и угнетенный губернатор, попадая в окружение людей, на глазах преображался. В глазах появлялся знакомый блеск неподдельного интереса, движения становились энергичными и уверенными, реплики – безошибочными, внимание к словам собеседников – предельное. И постепенно всех собравшихся захватывала атмосфера доверия и увлеченности.

Словно подхватив мою мысль, кто-то из собравшихся в фойе говорит:

– Когда вы услышите от Виктора Александровича слова: «Надо посоветоваться с людьми», можете быть уверены, что это не пустая фраза. Для него это насущная необходимость.

Смотрю на часы. До появления на экране губернатора остается всего несколько минут. Разговор между тем не только не заканчивается, но, кажется, переходит в ту стадию, когда каждый из его участников уже не пытается что-то доказать или в чем-то убедить собеседника, а просто высказывает то, что давно и основательно продумано.

– … А возьмите «день приема граждан по личным вопросам». Его еще называют «Общественной приемной Виктора Толоконского». Люди идут на прием совершенно разные, как правило, неблагополучные, чем-то недовольные, что-то выпрашивающие, требующие, надеющиеся на встречу с губернатором, как на последнюю инстанцию. Каждый из них считает, что его проблема самая важная. По себе знаю, какое это трудное и психологически выматывающее дело. Ему не раз говорили: «Ну, зачем ты проводишь эти приемы? Ведь большинству из этих людей ты помочь просто не в состоянии». Знаете, что он ответил? «Кому смогу, помогу обязательно».

– … Мне один очень известный в городе человек как-то сказал: «Виктор Александрович фигура, конечно, незаурядная. Но ему бы просто цены не было, если бы он был не таким благополучным по жизни. Прошел бы школу самостоятельного существования в студенчестве вдали от дома и родительской помощи, поработал бы где-нибудь на овощной базе или в студенческих стройотрядах, поруководил бы коллективом из трех алкашей и одного прораба, позубатился бы на практике с подрядчиком, сцепился бы не на жизнь, а на смерть с кем-нибудь из сегодняшних нуворишей – вот тогда бы, мол, стал бы настоящим руководителем».

– И что вы ему на это?

– Сказала, слава Богу, что биография Виктора Александровича не изобилует взлетами, падениями и скандалами, которые сопровождают путь наверх большинства сегодняшних публичных политиков. Мы уже по горло сыты однодневными харизматиками, авантюристами и раскрученными черным пиаром пустышками, у которых за душой ничего, кроме оголтелого желания быть в центре внимания. Работать они, как правило, не хотят и не умеют. Поддерживают свое реноме с помощью обещаний, скандалов и вечных жалоб на то, что кто-то с какими-то там непонятными целями не дает им возможности развернуться и создать молочные реки с кисельными берегами в отдельно взятом регионе или городе. Честный, умный, удачливый, работящий, знающий госслужащий, методично и заслуженно поднимающийся по ступенькам карьеры – это просто спасение для нашей измотанной некомпетентными правителями России.

…Когда ему говорят, что задача нерешаемая, он буквально встает на дыбы. Его кредо – нет нерешаемых задач. Просто есть задачи, которые для своего решения требуют особых усилий, времени и умных голов. На мой взгляд, он принадлежит к той немногочисленной категории людей, для которых высшее наслаждение – сделать то, что, по мнению других, вы не можете сделать. Как-то я процитировал ему слова одного из героев рассказа Василия Шукшина: «Никогда не должно наступать то время, когда надо махнуть рукой и сказать, что тут уже ничего не сделаешь. Сделать ВСЕГДА можно». Он улыбнулся и сказал, что хорошо бы эту фразу написать буквами покрупнее и повесить в каждом кабинете Администрации.

…Мне хорошо запомнилась высказанная им когда-то мысль, что каждый руководитель региона должен всегда чувствовать, что он персонально отвечает перед населением, которое его избрало. А когда его однажды спросили: «Есть ли у Вас любимая пословица или поговорка?» – Виктор Александрович ответил: Может, это не столько пословица, сколько жизненное правило: «Я ОТВЕЧАЮ ЗА ВСЕ».

В это время кто-то включает на мониторе звук, звучат позывные передачи. Так и не успеваю вмешаться в разговор с темой, которая, на мой взгляд, своей конкретностью и бесспорной доказательностью наиболее наглядно способна продемонстрировать изменения, которые произошли в нашей области со дня избрания В. А. Толоконского на пост губернатора. И, конечно же, эта тема – село, боль и гордость Виктора Александровича.

Во время предвыборной кампании соперники, как самое уязвимое его место, называли некомпетентность в вопросах сельскохозяйственного производства, равнодушие к проблемам села, прогнозировали неизбежную деградацию и без того чуть живого сельского хозяйства области, если к власти придет коренной горожанин, интеллектуал, далекий от сельских проблем. За прошедшие со дня выборов годы сельское хозяйство области из состояния умирающего довольно быстро перешло в стадию активного выздоровления. Появились признаки экономического роста и социальной стабильности. У людей, ощутивших непосредственную о себе заботу, почувствовавших реальную помощь, пробудилась уверенность в своих силах, появилось понимание новых возможностей. Те, кто не опустил руки, не ждет манны небесной, изжил в себе комплекс социального иждивенчества, расширяют свои подсобные хозяйства, строят жилье, покупают машины. Два года подряд область собирает урожай, о котором десятилетие назад мы даже не мечтали. Что касается губернатора, то теперь нынешние соискатели губернаторского кресла упрекают его за недостаточное внимание к городу и чрезмерную поддержку села. Насчет города – это, конечно, полная ерунда. А вот то, что вряд ли сейчас назовешь в области человека более компетентного в вопросах сельскохозяйственного производства и продовольственного рынка, чем губернатор, не будет оспаривать никто из знающих истинное положение дел. Сейчас даже не сосчитать, сколько раз за эти годы он побывал в каждом районе области, сколько объехал сел, сколько сил и бессонных ночей затрачено на выбивание кредитов, на закупку горючего, на оснащение новой техникой через лизинг, на укрепление социальной сферы. А еще – на бесконечные встречи, совещания, приемы, споры, учебу. Он не перестает убеждать тех, кто не понимает этой его, как они говорят, «чрезмерной озабоченности селом»:

У нас и так малонаселенная страна. Если люди уйдут из сел в город, мы получим страну с малоэффективной экономикой и очень сложным социальным климатом. Уход государства из отрасли в наших условиях означал бы только одно – деградацию сельского населения. Напротив, создание эффективного сельхозпроизводства – это поддержка жизни на селе. Я твердо надеюсь на то, что экономика аграрного комплекса нашего региона будет, в конце концов, стабильной и рентабельной.

…Кажется, именно село и будет главной темой сегодняшней передачи. На экране кадры уходящего к горизонту распаханного поля. Машина губернатора осторожно сворачивает с асфальтированной трассы на разбитый весенней распутицей проселок и, буксуя, то и дело, соскальзывая к обочине, едет через поле. Тормозит у березового колка, рядом с которым ведущие пахоту трактора заправляют горючим. Виктор Александрович выходит из машины, подходит к механизаторам. Завязывается оживленный и, судя по всему, не очень простой разговор. Ведущий журналист за кадром торопливо озвучивает происходящее: «В этом году в наше сельское хозяйство вложены огромные по меркам области деньги – 1 миллиард 200 миллионов рублей. И это еще без учета закупки продовольствия для больниц, школ, интернатов и прочих немалых расходов. Но вернутся ли нам эти деньги в виде сельхозпродукции, владеем ли мы сегодня ситуацией на продовольственном рынке? Сегодня мы имеем возможность задать этот вопрос непосредственно губернатору, который только что вернулся из поездки в Барабинский район.

Виктор Александрович, вы уверены, что и этот год оправдает ваши надежды?

На экране крупным планом лицо губернатора. Он неожиданно улыбается и говорит:

– Давайте лучше послушаем, что говорили мне тогда в поле механизаторы Барабинского района. Вы ведь, кажется, записали наш разговор…