Взаимоотношения Сибири и Японии складывались на фоне крупнейших мировых войн, в ХХ веке тысячи военнопленных отправили в лагеря Алтая, Красноярского края и Кузбасса. Но первыми поселенцами оказались жертвы кораблекрушений и внутренних законов. Теснее всего со страной восходящего солнца связана Иркутская область.
Тайга.инфо продолжает говорить о структуре населения Сибири. На этот раз доктор наук, главный редактор журнала «Сибирский Архив» Владислав Кокоулин рассказал Владимиру Кузменкину об особенностях японцев и о том, как складывались их культурные связи с сибиряками.
Татэкава Дэнбей и Петр I
Тайга.инфо: Когда японцы впервые появились в Сибири?
— О ранних связях Японии и Сибири судить довольно трудно. Сибирь долгое время не представляла интереса для японцев — холодная и далекая страна. Но вполне возможно, что японские рыбаки волею случая оказывались на дальневосточном побережье. Но вглубь страны они не продвигались. По крайней мере, известий об этом не сохранилось.
А в более поздние времена японцы старались избегать далеких и опасных плаваний. Потерпев кораблекрушение у берегов России, они уже не могли вернуться на родину — запрещали японские законы, которые предписывали казнить каждого японца, кто без специального разрешения правительства покинет страну. И они вынуждены были оставаться там, куда их забросила злая судьба.
Имя одного такого вынужденного переселенца к счастью сохранилось. Его звали Татэкава Дэнбей. Он был уроженцем Осаки и отправился в Эдо на купеческом судне. После шестимесячного дрейфа японское судно с десятью японцами, включая самого Дэнбея, достигло берегов Камчатки. Японцы попали в плен к камчадалам — коренным жителям Камчатки. Но выжить удалось только Дэнбею.
Через некоторое время он был спасён сибирским казаком и исследователем Владимиром Атласовым, который даже не понял, представителем какого народа является Дэнбей, поскольку Япония оставалась для россиян (как, впрочем, и для европейцев) загадочной страной. А вскоре последовал приказ — доставить Дэнбея в Москву. 8 января 1702 года он удостоился аудиенции у Петра I. Царь решил налаживать отношения с дальневосточным соседом и зачислил Дэнбея на государственную службу. Ему предписывалось обучать солдатских детей японскому языку.
Другие японцы, оказавшись жертвами кораблекрушений, также вынуждены были осваиваться в России: они принимали российское подданство, переходили в православие и брали русские имена. Так, Гонза становился Дамианом Поморцевым, Седзо — Фёдором Степановичем Ситниковым, Синдзо — Николаем Петровичем Колотыгиным, а Содза — Кузьмой Шульцем.
Но оказались и те, кто пытался хлопотать об отправке обратно в Японию. Так, капитал судна «Синсе Мару», разбившегося у Курильских островов, отправился в Петербург ко двору императрицы Екатерины II. Поскольку она продолжала петровские начинания и, в частности, хотела завязать отношения с Японией, то она удостоила японского капитана высочайшей аудиенции. Получив указ о разрешении вернуться на родину, капитан достиг берегов Японии. Но связи с Японией не удалось установить и на этот раз.
Следующая история с появлением японцев в Сибири больше напоминает сюжет авантюрного фильма, чем подлинную историю. Связана она с Николаем Резановым, прославленным в рок-опере «Юнона и Авось». Иван Крузенштерн задумал отправиться в кругосветное путешествие с целью установления новых торговых отношений. Резанов предложил направить вместе с этой экспедицией посольскую миссию в Японию. И тут неожиданно Крузенштерна отстраняют от командования экспедицией, а вместо него назначают Резанова. Но его посольство в Японию потерпело полный крах — японские власти категорически отказались устанавливать отношения. Тогда Резанов отправился на Сахалин, где разорил японские рыбацкие деревни и захватил в плен японцев, которых он планировал вернуть в качестве «жеста доброй воли».
Из тех времен известно несколько японцев, которые жили в Сибири. Так, после 1810 года в Иркутске постоянно проживал коллежский регистратор Киселёв (Дзепроку), в 1812 году в город приехал монах Кудзо, но вскоре его отправили обратно в Японию. В Иркутске даже появилась единственная в Российской империи школа по изучению японского языка, но в 1816 году по ходатайству сибирского генерал-губернатора Ивана Пестеля она была закрыта.
Тайга.инфо: Как развивались отношения между Японией и Сибирью после революции Мэйдзи в Японии?
— Япония сама стала стремиться установить отношения с Россией. В 1875 году в Петербург для заключения договора был направлен бывший президент республики Эдзо сторонник японо-российской дружбы и сотрудничества Эномото Такэаки.
На родину он возвращался в 1878 году, проехав всю Сибирь. Его остановка в сибирских городах была событием неординарным. Так, остановившись в Красноярске после знакомства с городом и общения с местным населением, Эномото Такэаки решил посетить золотые прииски. В сопровождении исправника он добрался до приисков купца Полуянова. Его поразили способы добычи золота: он даже попросил чертежи всех приспособлений и механизмов, чтобы внедрить их в Японии.
Следом и другие японские дипломаты и ученые проезжали по Сибири, направляясь в Петербург: в 1880 году — посланник в России Ниси Токудзиро, следом за ним — известный государственный деятель Куродо. В 1892 году через Сибирь, Дальний Восток и Китай проследовал военный атташе посольства в Берлине полковник Фукусима, совершавший одиночный конный пробег из Берлина в Шанхай.
В 1895 году был заключен договор между двумя странами, который предоставлял японцам свободу путешествия и проживания в России. Несколько тысяч японских граждан не замедлили воспользоваться этой возможностью и отправились на Дальний Восток и Сибирь. А там в это время началась мода на все японское — фарфор, веера, прислугу и фотографию. Японцы стали открывать фотографические салоны и прачечные.
Наиболее частыми гостями в Сибири были артисты из Японии. Впервые японские акробаты и фокусники давали представление в Иркутске в 1876 году. В последующие годы в местных сибирских газетах нередкими стали объявления о гастролях той или иной «знаменитости» из Японии.
Приезжали в Сибирь и японские ремесленники и мастеровые. Японские лакированные вещи пользовались большим спросом, а на строительство Кругобайкальской железной дороги завербовалось сразу 200 японцев. Под этим прикрытием они порой занимались сбором сведений о Сибири в интересах японского военного ведомства. Известно это стало совершенно случайно. Японка Саката и японец Екуци, проживавшие в Иркутске, были задержаны городовым за просрочку паспорта. Не получив взятки, городовой устроил в их жилище обыск, во время которого нашли чертежи местных стратегических объектов.
Интерес японцев к Сибири не пропал даром. В 1893 году генеральный штаб японской армии выпустил фундаментальное издание «Топография Сибири», в котором были многочисленные сведения по истории и культуре Сибири.
Жертвы антикитайских настроений и депортации
Тайга.инфо: Сколько японцев проживало в Сибири?
— Число японцев, которые оставались жить в России, было невелико. В 1890 году в России проживало всего 603 японца, в 1895 году — около 2 тысяч, в 1900 году — почти 4 тысячи. В этом же году в Россию въехало почти 6 тыс. японцев.
Но следует отметить, что местные жители не отличали японцев от китайцев. И иногда японцы становились жертвами антикитайских настроений, что случилось, например, в Бийске, когда во время восстания ихэтуаней в Китае, толпа местных обывателей убила японского артиста цирка, приняв его за китайца.
В Сибири японцев были единицы. Так, во время переписи 1897 года в Иркутской губернии только шесть человек назвали родным языком японский. В Енисейской губернии и Западной Сибири японцев перепись не зафиксировала.
Тайга.инфо: Как изменилась ситуация после начала Русско-японской войны?
— С началом Русско-японской войны японцев из Сибири поспешили депортировать, при этом власти Восточной Сибири приняли это решение даже раньше, чем получили указание из центра. Сначала их планировалось отослать в Японию через Забайкалье, но потом решили переселить подальше от театра военных действий и направили сперва в Енисейскую губернию, а затем — в Европейскую Россию. Оттуда морем их следовало отправить в Японию.
Но место японцев, депортированных из Иркутской губернии, заняли другие японцы, депортированные сюда из Приморья и Забайкалья. Известно, что все планы депортации в условиях военного времени остались неосуществлёнными. В итоге отправленные в Европейскую Россию японцы надолго задержались, например, в Нарымском крае.
Первая партия в 152 японца прибыла сюда уже в апреле 1904 года. В мае число депортированных японцев в Томской губернии достигло 442 человек. Летом этого же года их начали на пароходах отправлять в Тюмень. Но некоторая часть японцев так и осталась в Томске и его окрестностях до конца войны. Следует отметить, что сибиряки приняли простых японцев достаточно радушно — их обеспечили всем необходимым для нормального проживания.
В течение войны через Сибирь следовали японские военнопленные. Точных данных об их количестве нет. Наиболее распространённая цифра — 1 700 военнопленных представляется явно заниженной. Опять же, к чести сибиряков, следует отметить, что раненых и больных японцев размещали в госпиталях вместе с российскими военнослужащими.
«Гипотеза о сибирской прародине японцев»
Тайга.инфо: Изменилось ли отношение сибиряков к японцам после окончания войны?
— Несмотря на только что закончившуюся войну, японцы и сибиряки не испытывали никакой взаимной ненависти. Напротив, японцы по-прежнему обращались с просьбами о принятии в русское подданство. А страна восходящего солнца все больше стала интересоваться культурой своего соседа — в послевоенные годы в Японии переводили на японский язык примерно по 150 произведений русской литературы в год. Японские артисты вновь стали приезжать в Сибирь. Так, уже в 1907 году в Сибирь на гастроли приехали японские гейши. Через несколько лет событием культурной жизни сибиряков стали гастроли японской труппы «Тэн-Ичн».
А вскоре в Сибирь зачастили японские ученые. Дело в том, что в Японии активно разрабатывалась гипотеза о сибирской прародине японцев. Но все же интерес японцев к Сибири состоял в другом — они часто проводили разведку и съёмку местности. В 1913 году в Иркутске был арестован японский разведчик Миамура. Доказать причастность к шпионской деятельности не удалось, поэтому его привлекли к ответственности за проживание по чужому паспорту.
А дальше началась Первая мировая война, во время которой Япония присоединилась к Антанте. Казалось, что отношения налаживаются, но тут грянула революция и началась Гражданская война, во время которой японцы превратились в интервентов.
В 1918 году на территорию Восточной Сибири были введены японские войска. Вслед за войсками в Сибирь потянулись японские коммерсанты. Японский генеральный консул в Харбине Наотакэ Сато обсуждал с Колчаком возможность открытия отделений японского банка в Омске, Новониколаевске и Иркутске. А летом 1919 года Сибирь посетили сразу восемь членов японского парламента. Следует отметить, что и колчаковское правительство было заинтересовано в японских войсках. Весной 1919 года предполагалось пригласить в Сибирь 200-тысячную японскую армию, половину которой следовало отправить на Восточный фронт для борьбы с большевиками на западе, а остальных — разместить в Сибири.
Естественно, что после разгрома Колчака в Сибири японцы начали покидать Сибирь. Однако Сибревком был заинтересован в том, чтобы на подведомственной ему территории оставались японские коммерсанты, поэтому было издано распоряжение, запрещавшее реквизировать имущество американских и японских подданных в Сибири. Хотя, конечно, случались и инциденты. Так, в Иркутске у японского подданного Асада Ямамото были реквизированы запасы байхового чая.
Хотя в Иркутске в 1920 году при Сиббюро была создана Секция восточных народов, в которой специально выделили японскую подсекцию, но японцев в Сибири осталось так мало, что перспективы увлечь их революционной работой оказались весьма туманными. Но на первый съезд коммунистических и революционных партий Дальнего Востока всё же прибыло 16 японцев, нелегально проехавших в Иркутск через Китай и Монголию.
Численность японцев в Сибири в это время оставалась незначительной. В 1920 году в Енисейской губернии было зарегистрировано пять японцев, в Новониколаевске (нынешнем Новосибирске) — два японца. Чуть больше было в Иркутске, но основная часть японской общины эвакуировалась вместе с войсками.
Тайга.инфо: Как развивались отношения Сибири и Японии между двумя мировыми войнами?
— После Гражданской войны отношения с Японией начали постепенно налаживаться, хотя и с переменным успехом. После установления в 1925 году дипломатических отношений между СССР и Японией напряженность в отношениях двух стран несколько снизилась. Япония признала суверенитет Советского Союза над Северным Сахалином, а взамен получила концессию на добычу угля и нефти на 45 лет.
В СССР в эти годы приехало около 100 японцев, которые поверили советской пропаганде. Это были коммунисты, которые пытались скрыться в СССР от японской полиции. Но были среди них и обычные рабочие, а также интеллектуалы и артисты, которые не принадлежали к компартии. Судьба их оказалась незавидной — в 1930-е годы они все были расстреляны или направлены в лагеря.
Повезло лишь одному — Канэмасу Кацуно, который вступил в компартию во Франции, а в марте 1928 года перебрался в Советский Союз, где стал личным секретарем представителя Коминтерна от Японии Сэн Катаяма. В октябре 1930 года он был неожиданно арестован и отправлен в лагерь под Мариинск, а затем — на строительство Беломоро-Балтийского канала. За четыре года в лагере он полностью разочаровался в своих представлениях об СССР как идеальном государстве. После возвращения в Японию свои впечатления о жизни в СССР он изложил в нескольких книгах.
Японцы в лагерях Алтая и Кузбасса
Тайга.инфо: Немало военнопленных японцев появилось в Сибири после окончания Второй мировой войны.
— Около 500 тыс. военнослужащих бывшей Квантунской армии было распределено по Советскому Союзу, где они трудились в том числе и в лагерях. Часто указывают и более высокую численность военнопленных, но необходимо учитывать, что в Квантунской армии кроме японцев служили китайцы, корейцы, монголы и маньчжуры. Было даже небольшое количество русских и малайцев. Все военнопленные были распределены по лагерям. В Сибири — в основном в Алтайском и Красноярском краях.
В лагерях поддерживалась строгая дисциплина силами японских офицеров, на работу колонны пленных ходили самостоятельно или в сопровождении одного-двух советских солдат. Среди пленных японцев выделялись командиры, которые ходили с сумкой, в которой был блокнот, карандаш и словарь. На них возлагалась обязанность вести переговоры. Работали с 8 утра до 6 часов вечера. На обед давался час. Давали вареный рис, а отвар из трав японцы сами готовили себе на костре.
Японцы с трудом переносили суровые морозы и ежедневный изнуряющий труд. Бывшего военнопленного Ямасито Сидзуо поразило то, что когда они тряслись от холода, русский бригадир разделся до пояса и начал натирать снегом шею и лицо.
Недовольство японцев вызывали не столько тяжелые условия труда (советские люди трудились в таких же условиях) и скудная пища, но и несоблюдение японских традиций. Так японцы с возмущением вспоминали, что советские солдаты отбирали вещи у умерших пленных, которым по японским обычаям следовало отдавать почести так же, как и воину.
Однако к японцам в целом относились доброжелательно — их приглашали в частные дома попить чай. Некоторые пытались учить детей японскому языку. Возникали и семьи с сибирскими девушками, правда, неофициальные. В 1990-е годы многие японцы, бывшие в плену в СССР, посетили Сибирь и Дальний Восток и встретились со своими «семьями». Встречались и такие, кто, получив на родине пенсию, уезжал в Сибирь, поселялся вместе со своими взрослыми детьми в одном городе и устраивался преподавателем японского языка.
Среди военнопленных велась активная политическая работа. По решению Политбюро среди них распространялась газета «Нихон Синбун», издаваемая за счет Советского Союза. Редакция газеты придерживалась коммунистических взглядов и состояла из японцев. Поэтому в статьях о положении в Японии, Советском Союзе оценка давалась с позиций, что СССР является передовым и подлинно демократическим государством.
Затем стали отбирать актив и готовить его. Работа не прошла даром. После возвращения в Японию многие демократически настроенные военнопленные активно включились в политическую борьбу в стране.
Но не будем идеализировать положение военнопленных в советских лагерях. Оно в целом было тяжелым. От невыносимых условий бывали и случаи побега. И даже с убийством охранников. Но в целом по мере улучшения питания и жилищно-бытовых условий, а также адаптации к условиям плена и начавшейся репатриации, побеги практически прекратились. А тех, кому удавалось бежать, ловили и возвращали достаточно быстро. Найти их в Советском Союзе с ярко выраженными национальными чертами и в японской военной форме без знаков отличия не составляло никакого труда. Лишь на Алтае и в Казахстане некоторая часть беглецов смогла успешно затеряться.
Тайга.инфо: Как возвращались на родину японские военнопленные?
— Массовая репатриация началась в июне 1946 года. Первоначально возвращали в Японию больных и нетрудоспособных. Таковых на Алтае оказалось примерно половина из 13 тыс. военнопленных, содержащихся в лагерях, в Кемеровской области — почти треть. В Новосибирске располагался лагерь №199, в спецгоспитале которого скопилось множество нетрудоспособных японцев. Их предполагалось отправить в Японию, чтобы освободить место для новых больных. Одновременно место вывезенных больных заполняли здоровые военнопленные, привезённые с Дальнего Востока и Северной Кореи.
К 1949 году основная часть военнопленных была отпущена обратно в Японию, а в СССР остались лишь те, кто был осуждён за военные преступления. Основную массу военнопленных приняли Дальний Восток и Забайкалье, но оказались они и в Сибири — в Иркутской области и Алтайском крае. Отправляли военнопленных также и в Узбекскую ССР. В дальнейшем японцы небольшими группами возвращались в Японию, а последняя группа японских военнопленных — чуть больше тысячи человек — была отправлена в Японию 23 декабря 1956 года. Не все смогли вернуться на родину — всего в плену умерло почти 62 тыс. человек.
Красноярские семьи Сайто и Катаока
Тайга.инфо: Оставили ли они какой-то след в истории Сибири?
— В основном межкультурное взаимодействие японцев и россиян ограничивалось лагерем. Но, несмотря на это, образ врага постепенно стал наполняться новыми впечатлениями: появились такие составляющие японского народа, как трудолюбие, усердность, дисциплинированность, чистоплотность. Образ русского наполнялся душевностью, оптимизмом, верой в лучшее, стойкостью. Не случайно, что многие японцы, вернувшись на родину, участвовали в движении дружбы с СССР.
В одном из лагерей Красноярского края россияне смогли научить японцев выращивать овощи в суровом сибирском климате, что стало существенным подспорьем в питании военнопленных. Но и русских японские военнопленные смогли удивить. В одном поселении они проложили водопровод от ближайшего озера и устроили баню с неизвестным до этого местным жителям душем. Была и любовь между японцами и русскими девушками. До сих пор в одном из поселков Красноярского края живут две семьи — Сайто и Катаока. Правда, они уже не помнят японских корней.
Любопытно отметить и то, что многие японцы впервые в своей жизни обнаружили, что «русские», которые населяют Россию, представляют множество различных национальностей с сильно различающимися культурами и обычаями. Удивляли их и советские реалии того времени. Так, военнопленный Насу Ацуо долго расспрашивал старика-пенсионера, почему тот работает, хотя у него есть взрослые дети и он получает пенсию.
Другой бывший военнопленный Окада Ясухико в лагере начал старательно изучать русский язык, а после возвращения в Японию стал профессиональным переводчиком. Японский военнопленный Такеши Танака 19-летним юношей оказался в плену. Однажды ночью он услышал, как несколько мужчин и женщин поют красивую песню по-русски. Красота мелодии поразила японца. Он увлёкся музыкой, стал учить русские песни. В 68-лет он решил вновь приехать на Дальний Восток, где и остался до конца жизни, преподавая японский язык и занимаясь музыкой.
Тайга.инфо: Остались и мемуары.
— В Японии издано около 2 тыс. воспоминаний бывших военнопленных. Характерно, что они не проклинают судьбу, забросившую их в Сибирь, а наоборот, вспоминают эти годы с изрядной долей ностальгии, хотя и не симпатизируют советской власти, замучившей в лагерях десятки тысяч советских людей, вынужденных трудиться в нечеловеческих условиях при 50-градусных морозах в сибирской тайге.
Из этого обширного мемуарного наследства к настоящему времени переведена книга Като Кюдзо «Сибирь в сердце японца». В своих воспоминаниях он отметил, что за пять лет плена в Сибири много думал и решил заняться изучением Сибири. В итоге он стал известным исследователем древних культур народов Центральной Азии.
Тайга.инфо: Какими сибиряки представляли себе японцев и Японию в годы холодной войны?
— У советских людей после Второй мировой войны Япония никак не ассоциировалась с врагом. Русско-японская война давно ушла в историю, и если о ней что-то рассказывали, то лишь в качестве иллюстрации кризиса царизма и агрессивных устремлений империализма. Что касается японской интервенции, то она, конечно, упоминалась, но в контексте, целью которого была героизация Красной Армии и партизанского движения, а не стремление подогреть ненависть к японским оккупантам. Основной обличительный пафос направлялся в адрес белогвардейцев, белоказаков и атаманов, на которых и списывали все ужасы Гражданской войны.
Конечно, японским интервентам ставили в вину сожжение в топке Сергея Лазо, но ходившая устная версия о расстреле легендарного командира скорее способствовала негативному восприятию советского мифа, чем японцев. А те, кто смотрел фильм «Волочаевские дни», вышедший на экраны в 1937 году, представляли японцев скорее карикатурными персонажами (достаточно вспомнить полковника Усидзиму, показанного в этом фильме слегка придурковатым), чем свирепыми палачами. Разгром Квантунской армии также не нанес крупного ущерба советским гражданам и советской экономике, поэтому японцы воспринимались в контексте «реакционного японского милитаризма», отрицательные свойства которого не переносились на простых японцев и никакого желания мстить за исторические обиды среди советских людей Япония не вызывала.
Затем основным врагом стала Америка, а Япония рассматривалась как жертва американского милитаризма, оккупированная американскими войсками. Ее следовало оторвать от союза с Америкой, а ставшие известные к этому времени военные преступления Японии в Китае не воспринимались отрицательно, поскольку Китай в это время из союзника стремительно перемещался в категорию военного противника, и поддерживать его нападки на Японию было как минимум нелогично.
Иркутск, Новосибирск и Япония
Тайга.инфо: Как развивается сотрудничество между Японией и Сибирью в настоящее время?
— История взаимоотношений Иркутской области и Японии насчитывает почти 300 лет. В 1920 году на японское отделение Иркутского университета было зачислено 117 человек, в числе которых оказался автор «Похождений бравого солдата Швейка» Ярослав Гашек. В 1959 году в городе было создано местное отделение общества «СССР — Япония». В 1960 году в Иркутск приехало 300 японских туристов, а в 1963 году прибыл мэр Канадзавы, после чего этот город стал побратимом Иркутска. После этого стали обычным явлением выставки японских художников в Иркутске, и иркутских — в Японии. В 1980 году в городе появился клуб «Кэнрокуэн», который пропагандировал историю и культуру Японии. В 1990-е годы появились российско-японские предприятия, японские делегации стали регулярными участниками Байкальского экономического форума. Развиваются культурные и научные связи двух регионов.
Важную роль в развитии советско-японских отношений сыграл Новосибирск. В марте 1926 года здесь было открыто единственное в Сибири консульство Японской империи. Первым консулом стал Симада Сигеру. Правда, в 1937 году это консульство было закрыто. Возрождению этих связей послужило создание отделения Академии наук в Новосибирске и ухудшение отношений с Китаем в конце 1950-х — начале 1960-х годов. В 1962 году японцы установили тесные связи с академиком Андреем Трофимуком и руководимым им институтом. А в 1966 году в Новосибирск приехала с концертом певица из Японии Тэруко Оно. Она поразила горожан не только японскими и итальянскими песнями, но и русскими. В ответ на гастроли в Японию была отправлены артисты Новосибирского театра оперы и балета. В апреле 1990 года сенсацией стало посещение Новосибирского Академгородка японской съёмочной группой для съёмки сюжетов для фильма «Советский Союз в преддверии XXVIII съезда КПСС». Кроме Академгородка они посетили «Сибтекстильмаш» и совхоз «Чикский». А вскоре был подписан договор о побратимстве между Новосибирском и японским городом Саппоро.
Томск как старейший научно-образовательный центр в Сибири также привлекал внимание японцев. Но в советские времена он был закрытым для японцев городом. Лишь в постсоветские времена начали налаживаться регулярные экономические, научные и культурные связи. Томск часто посещают не только японские бизнесмены, но и учёные. Известный в Японии специалист по истории Сибири профессор Токийского университета Танака Кацухико во время визита в Томск посетил могилу учёного-востоковеда и областника Григория Потанина. Этот интерес был не случайным, ведь Танака Кацухико написал книгу о сибирском областничестве «Жизнь за Сибирь». Томский государственный университет (ТГУ) и Токийский столичный университет являются стратегическими партнёрами и развивают сотрудничество в различных областях науки и образования. Томские университеты имеют устоявшиеся связи с университетами и научными центрами в городах Кобэ, Цукуба, Киото и Хиросима. Томская область участвует в проекте столичного правительства Токио «Меры противодействия распространению инфекционных заболеваний в Азии», а также в проекте Сети главных городов Азии «Добро пожаловать в Азию».
Беседовал Владимир Кузменкин
05 Сен 2021
Добавить комментарий