ТОФАЛАРЫ. Самоназв. тофá ‘человек’, в досов. период их называли карагасы ‘чёрные гуси’. Населяют центр. часть Вост. Саян (горно-таеж. часть Нижнеудинского р-на Иркутской обл.). Сегодня компактно проживают в селах Алыгджер, Нерха и Верх. Гутара. Числ. (чел.): 1897 г. – 389, 1915 г. – 456, 1926 г. – 417, 1959 г. – 586, 1970 г. – 620, 1989 г. – 722, 2002 г. – 837
По физ. типу Т. неоднородны, хотя основой их антропол. облика является катангский тип сев.-азиат. расы большой монголоид. расы с примесью центр.-азиат. типа. Среди молодых поколений Т. высока примесь европеоид. черт, что свидетельствует о большой смешанности этого этноса.
Тофаларский яз. входит в уйгуро-тукюйскую подгруппу уйгуро-огузской группы тюрк. языков. В нем выделяют зап. и вост. группы говоров. В 1986 В.И. Рассадиным создана письменность для Т., и в школах внедрено преподавание этого языка. Вытеснение родного языка рус. языком происходит у Т. начиная с 1930-х гг., когда они переводятся на оседлость и расселяются в рус. этнич. среде. Сегодня большая часть Т. считает родным рус. яз., тофалар. разговорный яз. сохраняется среди представителей ст. поколения.
До нач. XX в. Т. делились на 8 родов: кара-йогды, кара-hааш, тарк-hааш, ирге-hааш, тенек-hааш, сары-hааш, чогды, чептей.
В кон. I тыс. до н. э. центр. часть Вост. Присаянья заселили самодийцы, позже кетоязычные группы. В VI–VIII вв. эти племена восприняли тюрк. яз., и значит. роль в этом сыграли тюркоязычные туба, смешение с к-рыми определило этногенез Т. В последующее время предки Т. были зависимы от Уйгурского каганата, державы древ. кыргызов, монг. империи. Вторжение в 1218 монг. войск Джучи в Предбайкалье вызвало их миграцию в труднодоступные горные долины Вост. Присаянья. Между тем проникшие на земли Т. небольшие монголоязычные группы были ассимилированы и вошли в состав складывающейся народности. В рус. источниках 1-й трети XVII в. указывается, что предки Т. являлись кыштымами (данниками) зап.-бурят. князцов. После включения в состав рус. гос-ва они территориально входили в Братскую Удинскую землицу Красноярского у. и с 1648 платили ясак в Удинский острог. До сер. XVIII в. поддерживали тесные связи с родственными им тувинцами Тоджи, но после присоединения Тувы к Цинскому Китаю, эти контакты прерываются, что приводит к быстрому образованию к XIX в. самостоят. тофалар. этноса. В досов. период Т. взаимодействовали в осн. с бурятами и русскими. В сов. время, особенно в 1960–80-е гг., доля межэтнич. браков с приезжими русскими постоянно росла, что существ. образом повлияло на антропол. и язык. характеристики Т. (наличие европеоид. признаков у молодых Т., их русскоязычность).
В обществ. жизни и быту Т. сохранялись следы патриархал. уклада, поддерживались родственные связи, особенно в патронимич. отношениях. Каждый род имел собств. охотничьи угодья и пастбища для разведения оленей. Начиная с 1920-х гг. актив. проникновение русских в тайгу привело к вытеснению Т. к Джуглымскому и Удинскому хр. и потере ими значит. части прежних хоз. угодий. В дальнейшем с проведением коллективизации и переводом на оседлость кровнородств. связи у них ослабли и стали носить территориально-соседский хар-р.
Согласно уставу об инородцах 1822 Т. выбирали главу тофалар. администрации – шуленгу и его помощников – представителей 5 адм. родов – дарга сроком на 3 года. На ежегод. общем собрании Т. – суглане – собирался ясак, крестили детей, венчали молодоженов, отпевали покойников, производили судеб. разбирательства, имуществ. споры, распределяли р-ны кочевок и охотничьего промысла.
Христианизация Т. во 2-й пол. XVII в. не привела к их отказу от шаманизма. Помимо шаман. представлений у них существовали пережитки тотемистич. и анимистич. воззрений. На их религ. мировоззрение в XIV–XVIII вв. оказал влияние также буддизм.
Т. приписывали различ. амулетам (шкуркам горностая, летучей мыши, крота, камням костарма и др.) способность предотвращать беду и болезни, верили в приметы. Они одушевляли деревья и полагали, что у деревьев есть свои шаманы. Пережитки тотемизма у них были связаны с существованием медвежьего культа и др. Их промысл. культ включал магич. и анимистич. представления. Т. верили в духа-хозяина огня, духов-покровителей, хозяев земли. Они почитали Кудай (Бурхана) – гл. божество верх. мира, к-рому посвящали оленей и лошадей. По их представлениям, Эрлик-хан считался главой ниж. мира. Шаманами у них могли быть как мужчины, так и женщины. Осн. функциями шаманов были врачевание, гадание, прорицательство и освящение домаш. оленей.
Роды у Т. распадались на отд. патронимии, к-рые представляли собой группы родственных малых семей. Патронимии вели общую хоз. деят-ть (совмест. выпас оленей в весенне-летний период), совершали единые религ. обряды, в них действовали обычаи взаимопомощи. Малым семьям принадлежали олени, жилища, хоз. инвентарь. Т. придерживались экзогамии. Господствующей формой брака была моногамия. Был распространен калым.
Осн. хоз. занятиями Т. были оленеводство и промысл. охота. Доп. значение для них имели рыболовство и собирательство. Известны были кузнечество, обработка дерева, кожи, рога и вышивка. До 2-й пол. XIX в. единств. верховым и вьючным животным у Т. являлась карагасская порода сев. оленей, позднее заимствовав опыт разведения бурятами лошадей, они стали использовать с хоз. целью оба вида этих одомашненных животных. Охота была связана как с добычей ценной пушнины, так и с пополнением запасов мясной пищи. Осн. объектами мясной охоты являлись лось, марал, косуля, пушной – медведь, соболь, белка. Кроме этого Т. охотились на боровую и водоплавающую птицу (глухарей, куропаток, рябчиков, тетеревов). Переход на оседлый образ жизни в поселках в кон. 1920-х – нач. 1930-х гг. привел к изменениям в хоз. жизни Т. Они начинают разводить новые для них породы скота – круп. рог. скот, лошадей, свиней, заниматься сенокошением, огородничеством, использовать гужевые транспорт. средства (телеги, сани), заготавливать дрова. Традиц. виды занятий Т. трансформируются: оленеводство становится отгонным, охотничий промысел ведется сугубо в рамках выполнения госплана по заготовке пушнины.
Традиц. тофалар. жилищем являлся конич. шестовой чум, в зависимости от сезона крытый покрышками из бересты или лосиных и изюбриных шкур. Чум ориентировался входом на восток, существовало условное деление внутр. пространства жилища на муж., левую половину, и жен. – правую. Прямо от входа помещались семейные онгоны. С нач. стационар. проживания в поселках Т. стали жить в срубных домах рус. типа. В XIX в. формой зим. поселений Т. было стойбище из 2–5 чумов, летние поселения состояли в ср. из 10 чумов. Перекочевки совершались на новое место каждые полмесяца.
Одежда Т. была туникообразного покроя и заметных половозраст. различий в крое не имела. Материалом для зимней верх. одежды служила обработанная шкура круп. копытных животных (лося, дикого или домаш. оленя), развернутая мехом внутрь, а летней верх. одежды – ровдуга. В кон. XIX – нач. XX в. верх. одежду начинают шить из покупных тканей – сукна, дабы, далембы и плиса, а также из выделанной овчины. Муж. одежда, в отличие от женской, шилась более короткой, с меховой или тканевой окантовкой по вороту, рукавам, полю и подолу. Жен. одежда шилась присборенной в талии и была более красочной. Верх. одежда подпоясывалась матерчатым поясом. Муж. ниж. одежда состояла из штанов с широким шагом, пошитых из козлиной или кабарожьей кожи, позднее из ткани, и рубахи. Жен. ниж. одежда включала штаны из ровдуги и платье с разрезом на груди. Летом мужчины носили картузы, зимой – меховые шапки из шкур белки, зайца, выдры и рыси. Летним голов. убором тофаларок служил платок с кистями, зимним – шапки из оленьих шкур мехом наружу или из морды оленя с ушами. Дет. шапки шили из меха оленят. Обувь была поршневид. типа: летом носили легкие ичиги, зимой – унты, сшитые из оленьего камуса.
Будничная пища Т. включала мясо диких животных и домаш. оленя, подсоленный зеленый чай, мясной бульон, пресные зольные лепешки. В зависимости от сезона эту пищу разнообразили оленьим молоком (летом), мягким сыром, рыбой, кровяными колбасами, блюдами из сараны и дикоросов (съедобных корней, ревеня, дикого лука, черемши, кедровых орехов, ягод (клюквы, брусники)). Мясо поджаривали на рожне, варили, вялили. Рыбу (хариус, ленок, таймень) ели вареной, вяленой, жареной и мороженой (строганина). В XX в. Т. заимствовали у русских технологию приготовления продуктов из коровьего молока, хлебопечение.
Песенный фольклор Т. представляет песни как сольного, так и хорового исполнения (свадебные, охотничьи, ездовые, обрядовые). Особым жанром были сказки (о животных, волшебные и др.), к-рые публично исполнялись сказителями. Инструмент. музыка игралась на духовых инструментах (флейте, дуговом метал. варгане, музык. луке).
Лит.: Катанов Н.Ф. Поездка к карагасам в 1880 году // Зап. РГО. Отдел этнографии. СПб., 1891. Т. ХVII. Вып. 2; Миротворцев К.Н. Карагасы. Иркутск, 1921; Петри Б.Э. Промыслы карагас. Иркутск, 1928; Сергеев М.А. Тофалары сегодня. (К истории национального строительства) // Сов. этнография. 1940; Мельникова Л.В. Тофы. Иркутск, 1994; № 4.
А.А. Бадмаев