Исследование одной фотографии

В 2019 году музей Новосибирска приобрёл личный фотоальбом Григория Моисеевича Будагова — одного из инженеров Транссибирской магистрали. Долог был путь его из Петербурга в Новосибирск — через руки коллекционеров, антикварный магазин, но теперь оригинал этого альбома  занял своё место в музейном хранилище. С него сделана полномасштабная копия, с которой каждый желающий  может ознакомиться в музее «Контора инженера Г.М. Будагова» на ул. Большевистской, 7.

Есть в нём и блок снимков, на которых  запечатлены несколько сюжетов на территории будущего Новосибирска. Необходимо заметить, что фото из этого альбома уже пару лет «гуляют» по интернету, внося среди исследователей сумятицу и споры на краеведческих электронных ресурсах и в СМИ. Попробуем разобраться.

Во-первых, подпись «с. Кривощоково». Именно так обозначены 4 из 5 фотографий рассматриваемого периода (1894-1895 годов), до переезда Г.М. Будагова на работу в Томск. Сразу отметим, что все фотографии в альбоме подписаны лично Григорием Моисеевичем Будаговым. Это можно легко сличить при помощи рукописных листов его дневника.

Оставим в стороне подмену написания буквы «о» на «е» («ё»). Эта история совершенно обычна. Итак, все мы знаем, что деревня Кривощёково была основана и развивалась на левом берегу реки Обь. На этом месте (55° 0'18.87"С, 82°54'57.50"В) вот уже несколько лет проходят археологические раскопки, но к концу XIX века село перекинулось и на правый берег, образовав сначала Кривощёковский выселок. Как указывает справочный документ — «Список населенных мест Томской губернии за 1893 год» село находилось «по правую и левую сторону р. Обь»[1].

И архивные документы, и пресса тех лет, и другие письменные источники, описывая события, которые точно происходили на правом берегу Оби (например, закладку железнодорожного моста, планирование нового посёлка), обозначают место топонимом «с. Кривощёково». Поэтому, мы можем с полной уверенностью сказать, что данные снимки могли быть сделаны и на правом берегу реки, а некоторые (например, «дом инж. Г.М. Будагова в с. Кривощёково») по соответствию с другими фотографиями сделаны там совершенно точно.

На одном из фото подпись: «Каток в с. Кривощоково, снято В.П. Фёдоровским, февр. 1895 г.». Её публикация с некорректным комментарием вызвала среди специалистов бурю предположений и эмоций[2].

Рис.1. Группа на катке в с. Кривощоково.

Источник: личный альбом Г.М. Будагова. МКУК «Музей Новосибирска».

Где именно сделан снимок можно только догадываться. Я бы предположил, что это расчищенный лёд реки Обь около народной читальни, бывшей в то время единственным общественным местом просвещённой публики. Ныне Михайловская набережная. Но главное, что на ней запечатлены 15 человек, изображение почти всех из них мы видим впервые.

Здесь представляется крайне интересным попытка использования изобразительного материала (в частности, оригинальной фотографии) в качестве исторического источника, что достаточно нечасто применяется в работах современных исследователей. На фото подписаны люди, редко встречающиеся в описании истории нашего города, поэтому, введение данных фамилий в научный оборот возможно существенно обогатит начальный период истории Ново-Николаевска.

Все персонажи подписаны (даже в разрядке с местом положения). Итак, слева направо: В.С. Королёв, сидят С.П. Кузнецов и А.А. Ливенцов, стоят И.И. Филипов, Е.Е. Игнатьев (в очках), М.П. Чепурнов, Л.В. Алперс (с бантом), В.А. Линк (в форме), В.М. Алперс (в руками), М.А. Ауэрбах (сидит на финках), А.И. Горлов (в пенсне), О.С. Игнатьева, В.А. Раскин, В.П. Федоровская, Е.Г. Ауэрбах

Виктор Степанович Королев (в форме служащего  Министерства путей сообщения). Входил в комитет по строительству церкви во имя Александра Невского[3], руководил строительством станции «Обь». По некоторым данным также был один из первых врачей приемного покоя, открытого для обслуживания строителей мостового перехода[4].

Рис.2. В.С. Королев. Нач. уч. Томской ветви на работах

Источник: личный альбом Г.М. Будагова. МКУК «Музей Новосибирска».

К тому же, в альбоме есть и ещё одно его фото, подписанное как начальник участка Томской ветки (слева, в белой тужурке).

С.П. Кузнецов (сидит с коньками на сапогах). Первый тупик. Ни фамилия, ни форменная шапка инженера Министерства путей сообщения пока никакого продвижения не дали.

 А.А. Ливенцов (сидит справа от Кузнецова). Пока известно только то, что он тоже входил в комитет по строительству церкви во имя Александра Невского.

И.И. Филипов (стоит в высокой шапке) –— пока сведений нет.

Ефим Евграфович Игнатьев (в высокой шапке и очках). Также один из первых профессиональных врачей приемного покоя для строителей железнодорожного моста, ставший через 1,5 года первый врачом на медпункте при ст. «Обь»[5]. На этом же фото его супруга. Ольга Сергеевна (четвёртая слева, с муфтой).

Михаил Павлович Чепурнов (утонувший в огромной дохе). Начальник механических мастерских по строительству железнодорожного моста через Обь. В августе 1894-го ходатайствовал в управление Алтайского округа на предмет аренды земли для «постройки на оной механического завода для производства дешевых земледельческих орудий и прочих принадлежностей сельского хозяйства»[6].

Людмила Васильевна Алперс (с большим белым бантом) и её супруг Владимир Михайлович  Алперс (1863 г.р.). Фамилия, конечно, очень именитая.

Рис.3. Вл. Мих., Людм. Вас. Алперс. Счетовод Обского моста

Источник: личный альбом Г.М. Будагова. МКУК «Музей Новосибирска».

Семья приехала к нам из Петербурга. Владимир Михайлович, экономист по образованию, был железнодорожным инженером и работал счетоводом на постройке Транссиба, Людмила Васильевна 23 марта 1894 года родила здесь сына Бориса, ставшего впоследствии известным театроведом. Сам Владимир Михайлович из интеллигентной, дворянской семьи, был концертирующим музыкантом-любителем, знаком с Чайковским, Римским-Корсаковым, Глазуновым. Писал сам, в частности: «Истрепалися сосен мохнатые ветви от бури» это его романс на стихи А. Фета. Печатался, посвящал произведения Шаляпину, Смирнову, жене. Людмила Васильевна была певицей. «Семья была органической частью той высокой дворянской культуры, которую хочется назвать блоковской. Эта культура у него в крови, по наследству»[7]. Дети Вера и Сергей стали пианистами, Борис театроведом, а Всеволод физиком-ядерщиком. Они дружили с Н.С. Гумилёвым, С.С. Прокофьевым, В.Э. Мейерхольдом. Об этой семье писали многие авторы, а её архив хранится в Российской национальной библиотеке[8].

Помимо этой семьи, в нашем городе были известны и другие Алперсы. Дело в том, что у жены Г.М. Будагова фамилия также была Алперс. Причём, женат он был дважды и на родных сестрах. Первый раз на Марие Михайловне. Брак закончился трагично (обстоятельства неизвестны), от  брака сын Владимир (1884  г.р.), с которым Григорий Моисеевич и приехал в 1893 году в Сибирь. Второй раз Будагов женился в 1897 году в Томске на Вере Михайловне Алперс. От этого брака остались двое детей - Екатерина (1898 г.р.) и Григорий (1900 г.р.), также побывавший в Новосибирске, но уже заключенным по 58 статье. Известно, что сестры были из семьи обедневшего дворянина, новомосковского помещика и коллежского регистратора[9].

В книге воспоминаний Будагова также есть фото А.М. Алперса[10]. Вероятно, это Анатолий Михайлович (1874 г.р.). В семье был и ещё один брат — Николай Михайлович (1870 г.р.)[11]. Со слов правнучки Будагова Евгении Николаевны Кучеренко, приезжавшей в Новосибирск летом 2018 года, последний по образованию был юристом, работал присяжным поверенным, но писал прозу под псевдонимом Н.М. Синегуб. Алперс показывал свои произведения Льву Толстому, дружил с писателем Николаем Телешовым. Член Московского общества драматических писателей и композиторов. В середине 1930-х работал над инсценировкой «Войны и мира», переписывался по этому вопросу с К. С. Станиславским[12].

Владимир Александрович Линк (в очках, форме инженера МПС в ранге коллежского секретаря) — помощник производителя работ по сооружению моста и железнодорожной станции Е.Е. Зенкевича. После отъезда Будагова в Томск, Владимир Александрович отвечал за содержание библиотеки и читальни. Также как Королев и Ливенцов входил в комитет по строительству церкви во имя Александра Невского, являлся заместителем Н.П. Меженинова, бывшего председателем данного комитета. В обязанности Линка входил контроль за подвозом материалов и оплате расходов[13].

А.И. Горлов (стоит в пенсне), человек с которым связана новогодняя история Новосибирска. Именно при участии семьи Горловых и тщанием первого священника посёлка В.А. Посельского в канун 1899 года в Ново-Николаевском была установлена самая первая новогодняя ёлка. Также Горлов остался в истории эпохального события — получении Ново-Николаевским посёлком статуса безуездного города.

Официально это произошло 28 декабря 1903 года по ст.ст. Но император Николай II дал свою письменную санкцию на этот статус и передачу городу земель ещё 13 февраля того же года, практически сразу после результативной поездки в Петербург ходатайствующей «делегации трёх»: Н.П. Литвинова, И.М. Луканина и А.И. Горлова. Но, в отличии от своих сотоварищей, инициалы А.И. Горлова так пока и не обрели полное имя-отчество.

М.А. Ауэрбах (в белой шапке, сидит на финских санках), крайним справа притаился её супруг Е.Г. Ауэрбах. Ещё одна знаменитая фамилия. Я прошу прощения за те дебри, куда я сейчас полезу, но мне очень хотелось найти этих людей, а начинать пришлось издалека.

Род Ауэрбахов в России начинается с переселения из Тарту курлядского купца (Kaufmann) Якова Ауэрбаха (Jacob Johann Auerbach), 1730 года рождения. У него было две дочери и семь сыновей, и до него самого генеалогами прослежено ещё несколько поколений[14].

О его старшем, внебрачном сыне Якове Яковлевиче Ауэрбах (1758 г.р.) исследователи пишут в превосходных тонах: отличался красотой и имел в семье прозвище Иосиф Прекрасный, участник русско-шведской войны 1788-1790 гг., служил в лейб-гвардии Екатерины II и держал караул у её спальни[15]. Исторически это не подтверждается, и сыном Владимиром данная линия прерывается. Тщательно покопавшись в родословной Ауэрбахов (кстати, там несколько очень известных фамилий, принесённых женской стороной: Губеры, Гинденбурги, Бергхольцы) я выделил ещё двух сыновей Якова Иогановича, которые имеют отношение к Сибири: Богдана (Вениамина, Бенджамина) (1769) и Андрея (1776). Оба по аптекарской части. О первом известно, что его сын Иван Богданович (1815 г.р.) был практикующим геологом, утверждён экстраординарным профессором Петровской сельскохозяйственной академии. Его лекции по геологии и минералогии дошли до наших дней[16]. В честь него назван род раннемелового растения Auerbachia Trautschold и вид позднеюрского брюхоногого моллюска Neritopsis auerbachi[17]. Хотя приложение №1 «Русские студенты в матрикулах немецких университетов» за 1698–1849 гг. говорит, что аптекарь Иван Богданович Ауэрбах в 1841 году окончил философский факультет Московского университета[18].

Провизор Андрей Яковлевич (1776 г.р.) в 1810 году покупает небольшую фарфоровую фабрику в деревне Домкино Тверской губернии и превращает её в известнейший российский фарфорово-фаянсовый завод, которому даже было позволено клеймить изделия государственным гербом (ныне Конаковский фаянсовый завод). Самому Андрею Яковлевичу жалуется дворянское звание. В 1870 году его наследники «братья Генрих и Герман Ауэрбахи продали близкий к банкротству завод М.С. Кузнецову»[19].

Их было три брата: Андрей (Генрих), Герман и Иван (Иоганн-Вольдемар). Андрей Андреевич Ауэрбах стал врачом, женился на дочери богатого саратовского землевладельца Анастасии Фёдоровне Бергхольц. Кстати, его средний брат Герман Андреевич был женат на её родной сестре Юлии Фёдоровне Бергхольц. Образованнейшие семьи, обе сестры писали рассказы и повести, и публиковали их. Ауэрбахи дружили с Л.Н. Толстым, который в письмах упоминал о Германе запросто: Андреевич[20].

В семье Андрея (Генриха) родилось три сына: Андрей (1839 г.р.), Александр (1844 г.р.), Фридерик (1858 г.р.) и дочь София (в замужестве Губер). Андрей стал композитором. В Томске им были организованы симфонический оркестр, он же стал «бесплатным» директором первой в Сибири музыкальной школы[21]. Его музыкально-педагогическая деятельность была высоко оценена А.Г. Рубинштейном[22].

Основная производственная и благотворительная деятельность его брата Александра, называемого «ртутным королём России»,  проходила на Урале, но, тем не менее, тоже связана с Сибирью.  В 1880-90 годах Александр Андреевич Ауэрбах был управляющим Богословского горного общества, а также поверенным «Богословского пароходства Н.М. Половцевой». Его кипучая деятельность коснулась и нашего посёлка мостостроителей, когда 3 ноября 1893 года Ауэрбах обязался начальнику строительных работ инженеру Н.П. Меженинову снести все постройки пристани пароходства Половцевой, чему активно пыталось воспрепятствовать кабинетское руководство Управления Алтайского (горного) округа[23]. У Александра с Софьей Павловной Берхгольц тоже было три сына: Сергей (1875 г.р.), Владимир (1876 г.р.) и Анатолий (1881 г.р.)[24]. Они также стали горными инженерами и продолжили дело отца. Сергей к тому же был одним из пионеров автомобилизма в России.

У Германа Андреевича сына звали Геннадий. В воспоминаниях Л.Н. Толстого он упоминается как «Геничка»[25].

У третьего брата, Ивана Андреевича (Иоганна-Вольдемара) в 1849 году родился Константин, который окончил Горный институт в Петербурге, был горным инженером, работал на металлургических заводах Урала. В 1901 году он переехал в Сибирь, в Красноярск, для организации института горных инженеров.

Его сын, Николай Константинович Ауэрбах оканчивает юридический факультет Московского университета и очень серьёзно занимается археологией. С 1927 года работает в Новосибирске секретарем Общества изучения Сибири и ее производительных сил (ОИС), является редактором раздела истории и археологии в Сибирской советской энциклопедии, исследует три левобережных мыса Каменки в поисках «Чёртова городища». Семья подверглась репрессиям уже после скоропостижной смерти  Николая Константиновича в 1930-м году[26].

При всей красоте и широте истории Ауэрбахов, она всё-таки впрямую не зацепляет искомых нами Е.Г. и М.А. Если только предположить, что Е.Г. это Геннадьевич, сын того самого «Генички», которого в 1864 году отметил в театре Л.Н. Толстой. По возрасту вполне подходит.  Но доказательств пока нет.  Кроме того, в «открытом списке жертв политических репрессий» мы находим Ауэрбаха Евгения Евгеньевича (1890 г.р., расстрелян в 1937)[27]. Это абсолютно не исторично, но какое-то физиономическое сходство я в этих глазах вижу. Евгений Геннадьевич?

Оставшиеся В.А. Раскин и В.П. Федоровская автору не раскрылись пока ни с какой стороны. То же касается и загадочного фотографа В.П. Фёдоровского, имеющего одни инициалы с изображенной В.П. Фёдоровской, но написанным явно мужским окончанием.

Итого об одиннадцати из пятнадцати персон на фотографии нам более-менее известно (хотя Ауэрбахи и с натяжкой, на грани фола). Да, и о большинстве других информации немного. Вероятно, после окончания строительства моста большинство из них уехали и больше не отразились в истории города.

На основании анализа данной фотографии мы можем делать вывод, что у истоков зарождения города Новосибирска, непосредственно на строительстве мостового перехода через Обь находились совершенно неординарные люди, имена которых были на слуху в интеллигентской среде тогдашнего российского общества.

Я не ставлю точку в этом исследовании и надеюсь, что коллеги продолжат опознание.

январь 2019