Опубликовано: Освоение и развитие Западной Сибири в XVI-XX вв. Материалы межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 300-летию Чаусского острога. — Новосибирск: Агентство «СИБПРИНТ», 2013.
Археологическое изучение сибирских острогов началось с разведочных работ в Мангазее, на Ляпинском и Казымском острогах в XVIII–XIX вв. Первые сообщения относятся к XVIII в.— в 1735 г. Ф. Прянишников провел рекогносцировочный работы на территории Мангазеи. В 1843 г. Г. Шершеневич, побывав на территории Ляпинского и Казымского острогов, составил их описание. В 1862 или 1863 г. Мангазея вновь стала предметом археологического изучения: Ю.И. Кушелевский провел рекогносцировочные работы. В 1884 г. К.Д. Носилов, а в 1897 г. В.Н. Герасимов продолжили исследование Ляпинского острога. В 1899–1900 гг. В.О. Маркграф провел рекогносцировочные работы в Мангазее.
В первой половине XX в. археологические разведки и эпизодически раскопки проводились на Иркутском остроге (1902 г. А.М. Станиловский, 1928 г. С.Н. Лаптев), в Мангазее (1914 г. И.Н. Шухов, 1926 и 1927 гг. Р.Е. Кольс, 1946 г. В.Н. Чернецов), на Ляпинском остроге (1927, 1939 гг. А.Ф. Палашенков), Сосновском, Верхотомском и Мунгатском острогах (1940 г. П.А. Чернышев), Саянском остроге (в 1942 г. сотрудниками Минусинского краеведческого музея), Сосновском остроге (1950 г. Г.В. Трухин).
-----------------------------
* Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации: соглашение № 14.B37.21.0007 «Основные особенности миграционных процессов на территории Северной Азии в эпохи камня и палеометалла»; НИР 6.1541.2011 «Особенности этнодемографических процессов в Сибири в эпоху палеометалла».
До начала широкомасштабных археологических исследований в 1968 г. в Мангазее разведки и раскопки проводились в Томске (1952 г. Н.В. Татауров, 1968 г. В.И. Матющенко), в Братске (А.В. Никитин в 1957– 1958 гг.), на Мунгатском остроге (1954 г. У.Э. Эрдниев), в Красноярске (1958, 1959 гг. И.Б. Николаева), на Стадухинском остроге (1959 г. С.А. Федосеева), Верхотомском остроге (1959, 1962 гг. А.И. Мартынов), в Лозьвинском городке (1959 г. М.Ф. Косарев, 1967 г. В.А. Оборин), на Верхозейском остроге (в конце 1950-х гг.), Мунгатском остроге (1962 гг. А.И. Мартынов), в Верхотурье (1962 гг. А.И. Мартынов), Иркутске (1967 г. А.М. Георгиевский, Н.А. Савельев и В.В. Свинин), Илимске.
Первые по-настоящему масштабные археологические исследования сибирских острогов начались в 1968 г. с Мангазеи. По итогам проведенных работ была выпущена монография в двух томах: «Мангазея. Мангазейский морской ход» и «Мангазея. Материальная культура русских полярных мореходов и землепроходцев XVI–XVII вв.» [1; 2]. До середины первого десятилетия XXI в. эта работа являлась образцом достаточно полного исследования памятника типа «острог» в Сибири и на Дальнем Востоке, что неоднократно указывалось во множестве работ, посвященных исследованию тех или иных острогов.
В 2005 г. вышла монография Г.П. Визгалова и С.Г. Пархимовича «Мангазея — первый русский город в Сибирском Заполярье: (по материалам раскопок 2001–2004 гг.)». В этой работе авторы подвергли серьезной критике методы работы М.И. Белова, О.В. Овсянникова и В.Ф. Старкова, а также поставили под сомнение их выводы, обнаружив ряд существенных неточностей и ошибок. Не соглашаясь с М.И. Беловым, О.В. Овсянниковым и В.Ф. Старковым, Г.П. Визгалов и С.Г. Пархимович настаивают на том, что реконструкция русского сибирского жилища далека от решения из-за слабой изученности археологических объектов.
Неверными являются и установленные авторами двухтомника «Мангазея» соответствия между сооружениями, известными по письменным источникам и обнаруженными на месте остатками строений. Ко всему прочему авторы неоднократно путаются в общем количестве выявленных ими сооружений.
Вывод, к которому приходят Г.П. Визгалов и С.Г. Пархимович, не утешителен: к настоящему времени Мангазея не исследована должным образом, а значит, и не является эталонным памятником типа «острог» в Сибири и на Дальнем Востоке.
В 2001–2004 гг. под руководством Г.П. Визгалова исследования Мангазеи возобновились. Работы проводились на площади около 250 м2 в раскопе экспедиции конца 1960-х — начала 1970-х гг. Результатам этих исследований посвящена монография «Мангазея — первый русский город в Сибирском Заполярье: (по материалам раскопок 2001–2004 гг.)» [4].
В 1996 г. вышла в свет монография А.Н. Алексеева, посвященная результатам археологических исследований Алазейского и Стадухинского острогов. В данной публикации наибольший интерес представляют оборонительные и внутриострожные сооружения Алазейского острога, а также предметный комплекс Алазейского и Стадухинского острогов, которые могут быть привлечены в качестве аналогий при характеристике сооружений и предметного комплекса острогов [Алексеев, 1996а].
В 2002 г. была опубликована монография М.П. Черной «Томский кремль середины XVII–XVIII вв.», в которой материалы археологического исследования памятника носят вспомогательный характер при разработке проблемы определения точного места расположения Томского кремля 1604 и 1647 гг., а также при решении вопросов реконструкции, выявленных археологически, оборонительных сооружений [5].
Археологические раскопки Умревинского острога начались в 2000 г. под руководством А.В. Шаповалова. Была исследована северная тыновая стена, а также северо-восточный и северо-западный углы острожных стен, при этом остатков башен на углах выявлено не было. Археологические раскопки возобновились в 2002 г. под руководством А.П. Бородовского и при участии автора. В этот год был исследован юго-западный угол деревянных оборонительных сооружений и выявлен фундамент башни с примыкающими тыновыми стенами. В 2003 г. была полностью исследована западная тыновая стена. В 2004 г. в центральной части двора острога выявлена и в результате раскопок исследована приказная изба. В 2005 г. раскопки проводились на западной трети южной тыновой стены. В ходе раскопок деревянных оборонительных сооружений и приказной избы исследована часть обширного русского некрополя XVIII–XIX вв. В последующие годы и вплоть до настоящего времени ведутся работы по натурной реконструкции деревянных оборонительных сооружений острога, а также осуществляется систематический мониторинг за состоянием памятника и реконструированных сооружений.
В 2009 году вышла в свет монография А.П. Бородовского и С.В. Горохова «Умревинский острог. Археологические исследования 2002– 2009 гг.», которая, по сути, является публикацией источника — материалов археологических исследований Умревинского острога и в значительной части выдержанна в стиле полевого отчета [3].
Всего с XVIII в. по 2010 г. было проведено не менее 184 археологических разведок и раскопок на сибирских острогах. В истории археологического изучения сибирских острогов выделяется несколько периодов:
1. Первый период — до 1956 г. Для этого периода характерны эпизодические археологические исследования сибирских острогов, среди которых преобладают разведочные работы.
2. Второй период — 1967–1969 гг. На один год в среднем приходится 2,3 исследованных памятника.
3. Третий период — 1960–1966 гг. За семь полевых сезонов проводилось исследование лишь одного памятника.
4. Четвертый период — 1967–1975 гг. Ежегодно исследуется в среднем 2,7 памятника.
5. Пятый период — 1976–1979 гг. За четыре полевых сезона археологическому исследованию было подвергнуто лишь два памятника типа «острог».
6. Шестой период — 1980–1992 гг. Для данного периода характерно резкое возрастание интенсивности археологического изучения сибирских острогов (в среднем 4 острога в год).
7. Седьмой период — 1993–1996 гг. За четыре года исследовалось лишь три памятника типа «острог».
8. Восьмой период — 1997–2010 гг. В среднем за один полевой сезон исследовалось 4,6 острогов.
Данная периодизация является адекватной и для отдельно взятого распределения по годам археологических раскопок, и для распределения по годам археологических разведок, однако больший вклад в различия между периодами вносят именно археологические раскопки сибирских острогов. Это обусловлено тем, что на протяжении всего XX в., а также первого десятилетия XXI в. количество разведок в целом остается примерно на одном уровне, при том что количество археологических раскопок колеблется в широком диапазоне.
Первоначально интерес исследователей археологии сибирских острогов был направлен исключительно на остроги севера Западной Сибири (Мангазея, Ляпинский и Казымский остроги). Постепенно в поле зрения археологов начинают попадать остроги юга Западной Сибири и Средней Сибири, а также Иркутский острог, позже исследованиям подвергаются остроги по всей Сибири и Дальнему Востоку. В целом интерес исследователей к такого рода памятникам постепенно нарастает, достигнув к настоящему времени своего максимума. Сейчас в российской археологической науке идет активный процесс накопления фактологической информации о сибирских острогах и делаются первые попытки комплексного исследования такого рода памятников.
Библиографический список
1. Белов М.И., Овсянников О.В., Старков В.Ф. Мангазея. — Л.: Гидрометеоиздат, 1980. — Ч. 1. — 164 с.
2. Белов М.И., Овсянников О.В., Старков В.Ф. Мангазея. — М.: Наука, 1981. — Ч. 2. — 147 с.
3. Бородовский А.П., Горохов С.В. Умревинский острог. Археологические исследования 2002–2009 гг. — Новосибирск: ИАЭТ СО РАН; НГПУ, 2009. — 244 с.
4. Визгалов Г.П., Пархимович С.Г. Мангазея — первый русский город в Сибирском Заполярье: (по материалам раскопок 2001–2004 гг.). — Нефтеюганск: Баско, 2007. — 319 с.
5. Черная М.П. Томский кремль середины XVII–XVIII в.: Проблемы реконструкции и исторической интерпретации. — Томск: Изд-во ТГУ, 2002. — 187 с.
Добавить комментарий