Как приходит слава

Взята из ж. «Новосибирск», 2012, №1.

Поэту Юрию Буланкину со славой не везло. И стихи вроде неплохие писал, в узком кругу отмечали, но всенародного признания как-то не получалось. Да и времена наступили трудные: серьезной трибуны, чтобы заявить с нее о себе на весь белый свет, нет, гонораров не платят, критики в поисках куска хлеба рекламируют и прославляют не тех, кого надо. А в таких условиях где и как бедному провинциальному поэту получить признание?

А тут еще и несчастье с Буланкиным приключилось. Копался у себя на садовом участке и — на тебе! — клещ, зараза, цапнул. Заметил его Буланкин поздно, когда тот уже успел кровушки творческой напиться и раздуться шариком. Схватился поэт за этот шарик с целью выдрать его из тела своего, да не вырвал, а только оторвал, хоботок, самую опасную часть клеща в теле оставив. Сначала думал — обойдется, но через несколько дней поднялась температура, и перепуганный Буланкин помчался к врачам.

Заканчивался май, волна клещевых укусов стремительно росла, а гарантии того, что полакомился тобой клещ обычный, а не энцифалитный, не было никакой, поэтому Буланова на время инкубационного периода положили на всякий случай в больницу.

Прихватил Буланов с собой в больничную палату стопку собственных поэтических сборников и раздаривал их с автографами медперсоналу. Чтобы знали, какое лица не общее выраженье находится в их больнице среди рядовых пациентов.

Лежали в больнице с разными болячками, но все одинаково томились бездельем и скукой, усугубляемой тем, что больным категорически запрещалось выходить за территорию лечебного заведения. А так как хотелось броситься в объятья благоухающему за больничным забором черемухой и сиренью маю-чародею и баловнику.

По телевизору между тем звучала все более пугающая статистика укусов клещей. Тема была по сезону модная и актуальная. И вот однажды по больнице прошел слух, что к ним едет телевидение.

И оно действительно приехало. В лице бородатого долговязого парня с камерой и миловидной блондиночки в джинсиках и короткой кофточке, обнажающей полоску ее сексуального животика. Их сопровождал главврач больницы. Все трое направились прямиком к Буланкину. Вот он, — ткнул в него пальцем главврач, — поступил к нам неделю назад после укуса клеща с температурой, ломотой в костях — первичными признаками клещевого энцифалита. Наблюдаем за ним на стадии инкубационного периода.

Никакой ломоты в костях Буланкин не чувствовал, температура сразу же, как попал сюда, исчезла, но возражать не стал. Полоска голого животика девушки интересовала его сейчас куда больше врачебной истины.

— Здравствуйте! — сказала телевизионщица. — Как вас зовут?

Буланкин назвался.

— Как это произошло? — спросила девушка.

— Да очень просто. Копался в саду, обдумывал стихотворение, искал рифму подходящую, а он тут меня и укусил. Нарушил, можно сказать, творческий процесс, — рассказывал Буланкин. Он видел, как у журналистки округляются от удивления глаза, и вдохновлялся еще больше. — Это зловредное и коварное насекомое никого не щадит: ни малого, ни старого, ни простого работягу, ни академика, ни поэта. Для него мы все равны. Словно он — сама матушка-природа…

— Так вы поэт!? — воскликнула журналистка.

— Да! — с гордостью отозвался Буланкин.

Метнувшись к тумбочке, он извлек оттуда свою книжечку и, начертав автограф, передал ее телевизионщице с полными высокого пафоса словами:

— Прочтите и убедитесь, что настоящую поэзию никакой клещ не в силах погубить!..

А вечером по городским новостям Буланкин вместе с сопалатниками лицезрел сюжет со своим участием. Утром тот же сюжет показали по другому каналу, затем в московских «Вестях», потом в какой-то программе на медицинскую тему… Журналистка с оператором были молодцы — ничего не упустили, не обрезали. Крупным планом показали Буланкина и его книжку.

На следующий день Булакин стал самым известным и авторитетным человеком в больнице. А когда вышел из нее, не раз чувствовал на себе взгляды идущих мимо прохожих. Слава шла за ним по пятам. И жалел Буланкин в эти моменты только о том, что клещ не укусил его лет на десять раньше, когда он был моложе, пригоже и мог бы с успехом закадрить такую вот журналисточку.