«Выпестовал город». Новые данные о последних годах жизни Н.П. Литвинова

Новосибирским краеведческим сообществом Николай Павлович Литвинов бесспорно признаётся как выдающийся деятель городской истории, сыгравший важнейшую роль на первых порах становления и развития Новониколаевска.

Его деятельность была предметом изучения многих исследователей истории Новосибирска, и если Г.А. Бочанова и Л.М. Горюшкин косвенно осветили работу Н.П. Литвинова в дореволюционном Новониколаевске, то в новом тысячелетии появились статьи новосибирских краеведов, в фокусе которых была уже непосредственно судьба Николая Павловича [Новосибирск. 100 лет …].

Среди этих публикаций особо отметим исследования Н.А. Александрова и Л.Д. Яковлевой, в которых приводятся новые факты биографии Н.П. Литвинова, освещающие его работу в Рубцовском уезде в 1920-х гг., а также дальнейшую деятельность в Новосибирске [Александров, 2003; Яковлева].

Суммируя все сведения, коротко напомним читателю основные вехи биографии Николая Павловича Литвинова.

Он родился в 1865 году в Пензе в семье каменщика и прачки. В 14 лет Николай окончил уездное училище и хотел поступить в гимназию, но ему было отказано «как сыну прачки». В результате он целый год с утра до ночи работал «мальчиком» в типографии. Попутно Николай трудился дворником у «доброго адвоката», к нему кухаркой устроилась и мать Николая Павловича [Автобиография Литвинова Николая …].

Единственным местом, куда ему удалось поступить на учебу (притом «случайно»), оказалась фельдшерская школа. Чистка снега и заготовка дров сменялись ночными занятиями по самостоятельному освоению материала.

В результате Николай получил стипендию и отправился перенимать опыт у врачей губернской больницы. Через три года Литвинов закончил фельдшерскую школу и перешел на работу в психиатрическое отделение – «сумасшедший дом». В это время больница начала применять лечебные методы к психически нездоровым пациентам, их стали выпускать на лечебные прогулки, лечить электричеством и тёплыми ванными. Работа, по утверждению Н.П. Литвинова, была очень изнурительной [Там же].

В дальнейшем будущий издатель переезжает в деревню, покупает участок, знакомится там с фельдшером-народником и уезжает в Сибирь, так как «внимание жандармов не давало покоя».

Н.П. Литвинов поступает в 1893 году на строительство железной дороги и руководит больницей (приёмным покоем) при ст. Кривощеково. В своей автобиографии он пишет: «надо признать, что моё материальное положение было блестящим, я зарабатывал до 200 рублей, но дело меня не удовлетворяло. Решено было перейти на другое широкое поприще. Надо было начать со счетовода, и я поступил на железную дорогу счетоводом за 75 рублей. Работал на этой должности около 3-х лет и решил перейти на частное дело» [Там же].

Остановимся на этом моменте подробнее. Н.П. Литвинов не был фельдшером, медицинским работником по своему призванию и не был в восторге от своей работы. Он поступил на фельдшерские курсы по воле случая, чтобы по совету матери получить хоть какое-то образование, поэтому неудивительно, что даже при сравнительно высоком достатке, он решает сделать шаг назад, чтобы сделать три шага вперёд в дальнейшем.

Дальнейшая работа Н.П. Литвинова известна, он начинает свою предпринимательскую деятельность в Новониколаевском поселке. По его словам, он работал поверенным крупной фирмы на протяжении четырех лет, а затем открыл своё дело – книжный магазин.

Тогда же начинается и общественная деятельность Н.П. Литвинова, в которой особое внимание он уделял культурному развитию молодого посёлка. Растёт его общественный авторитет, и он принимает участие во всех административных начинаниях. Участвует в знаменитой «депутации трёх» в Санкт-Петербург – поездке делегатов от Новониколаевска для передачи императору ходатайства о преобразовании посёлка в город. Избирается поселковым старостой (но не утверждается губернатором из-за политической неблагонадежности), а в дальнейшем руководит оценочной комиссией для формирования контингента выборщиков городского самоуправления [Новониколевск. 100 лет. …, с. 42, 55, 68].

Впрочем, вся его деятельность была прервана в 1904 году отправкой на фронт Русско-японской войны в качестве военного фельдшера, не позволившая ему до конца закончить издание первой новониколаевской фотолетописи.

Уже в 1900 году Н.П. Литвинов открыл свою типографию, расширяя поле своей предпринимательской деятельности. В посёлке, которому от роду было всего лишь 7 лет, начинает выпускаться местная печатная продукция. Несколькими годами позже, в 1906 г., начинается выпуск первой городской газеты – «Народная летопись». Нельзя не вспомнить и про открытки и альбомы видов Новониколаевска, выпускавшиеся Н.П. Литвиновым [Там же, 32, 55].

Его деятельность была направлена не только на пополнение своего кошелька, но и на формирование городского самосознания.

Принимая активное участие в материальном строительстве настоящего города с больницами, образованием и культурой, рынком и торговлей, Н.П. Литвинов давал этому городу понять: да, ты действительно город и должен вести и чувствовать себя как настоящий город. Одним словом, в результате у горожан как единой общности должно было проявиться осознание своей новониколаевской идентичности, формула которой не изменилась и сегодня: мы жители динамично развивающегося мегаполиса (тогда города в поселковой одежде).

Замечательная коллекция издателя Николая Павловича Литвинова на сайте Областной научной библиотеки, которая располагается на месте бывшей когда-то типографии Н.П. Литвинова (действительно, чудеса краеведческих хитросплетений!) свидетельствует о том, что он постоянно что-либо подсчитывал. Его интересовали доходы и расходы, количество предприятий, школ и больниц, развитие города в целом [Коллекция издателя Николая …].

Листая справочник «Новосибирск. 100 лет. События. Люди», нельзя не заметить странность положения Н.П. Литвинова. Демократически настроенный просветитель, в то же время является представителем буржуазии. Он так же, как и другие представители местной интеллигенции из социал-демократов, направляет свою деятельность в русло просвещения, издаёт газету социал-демократов, но в то же время в его типографиях то и дело вспыхивают забастовки, а рабочих типографии (тоже социал-демократов) арестовывают. В 1913 г. служащие газеты «Сибирская новь» и вовсе отказались от сотрудничества с издателем Литвиновым [Новониколаевск. 100 лет. …, с. 77, 84, 85].

До 1917 года Н.П. Литвинов – постоянный член Городской думы (при этом он избирался от социал-демократов), но что же случилось с ним после Октябрьской революции?

Долгое время не было никаких данных, раскрывающих сведения о послереволюционном периоде жизни Н.П. Литвинова, но работа Л.Д. Яковлевой в государственном архиве Алтайского края дала интересные результаты [Яковлева].

Людмила Демьяновна пишет, что Н.П. Литвинов вложил все свои средства в строительство курорта «Лебяжье» (недалеко от села Рубцово) и это неудивительно, ведь он интересовался лечебными местами Западной Сибири.

С 1922 г. вел активную работу по преодолению последствий голода и боролся с детской беспризорностью, при его непосредственном участии организовано девять приютов, в которых находилось 580 детей. Организуя медицинскую помощь населению, Литвинов сменил несколько врачебных должностей: школьного лекпома, специалиста по «курортному делу», заведующего санэпидом Уздрава. В 1924 г. возглавил Рубцовский отдел здравоохранения.

В дальнейшем случилось нечто невероятное.

Все исследователи, занимавшиеся судьбой Н.П. Литвинова, пишут, что он вернулся в Новосибирск в 1926 году и с тех пор работал в системе местного здравоохранения – в 4-й клинической больнице, а также главным врачом поликлиники №3, но ни в одном исследовании не приводится никаких источников [Александров, 2003; Яковлева]. Единственным текстом, в котором упоминается фамилия «Литвинов», является книга «История здравоохранения Новосибирска». [История новосибирского здравоохранения, 2005].

В статье, посвященной истории поликлиники №3 написано, что её главным врачом с 1936 по 1937 гг. являлся Литвинов, но Николай Павлович это или нет – история умалчивает [Там же, 2005, с. 160].

Непонятно, откуда появилась уверенная информация о том, что Николай Павлович Литвинов умер 27 декабря 1937 года, и более того, что он похоронен на Гусинобродском кладбище. Некоторые краеведы утверждают, что эти сведения стали известны от его жены, оставившей воспоминания. Другая версия гласит, что данная информация содержится в фонде Новосибирского горздрава Новосибирского городского архива, но ни в описях личных дел медицинских работников, ни в списках врачей за 1930-е годы в данном фонде нет упоминаний о Николае Павловиче Литвинове.

Если краеведы, музейные работники или любые другие любители истории города знают что-либо о последних годах жизни Н.П. Литвинова – предлагаю им присоединиться к обсуждению проблемы в комментариях под данной статьей.

В государственном архиве Новосибирской области содержится ранее невостребованное дело, составленное в январе 1931 года, которое абсолютно по-другому раскрывает биографию Н.П. Литвинова, и содержится оно в описи личных дел граждан, проходивших чистку соваппарата [ГАНО, Ф. Р-288, Оп. 2, Д. 1124].

Начинается дело, озаглавленное «Николай Павлович Литвинов», крайне неожиданно.

С первой страницы легко поверить, что речь идёт не о герое нашего исследования: проверяется плановик, а не врач, издатель или фельдшер.

Однако в дальнейшем все вопросы снимаются:

«Литвинов Николай Павлович, 1865 года рождения – Пенза. Отец – каменщик, мать – прачка. Беспартийный. В профсоюзе с 1921 года. Лекарский помощник, издатель газеты, заведующий отделом здравоохранения Рубцовского округа, в настоящее время – плановик. Женат. Образование домашнее, специальное – на лекарского помощника. Служил в Японскую войну лекпомом. Адрес – служебный Октябрьская 23, домашний – Семипалатинская, 34» [ГАНО, Ф. Р-288, Оп. 2, Д. 1124, Л. 18]. Проверяется безусловно именно городской первопечатник.

В дальнейшем приводится трудовой путь Николая Павловича, в целом описанный выше, но интересно добавление, что с 1926 г. он снова в Новосибирске: «служил в сберкассе, на телефонной станции и здесь [в Запсибкрайснабе]».

Ещё более интересны сведения, добавляемые в личную карточку служащего по его желанию: «В городе Новосибирске работал с его основания до 17 года, выпестовал город». Вот так скромно Николай Павлович оценивал свой вклад в историю Новосибирска [Там же].

В дальнейшем приводится протокол заседания комиссии по чистке служащих при Запсибкрайснабе: «Проверяется тов. Литвинов: оборудовал в Кривощеково больницу, все время вел общественную работу, в Лебяжье организовал курорт. Работал секретарем Уздрава, был кандидат партии, но губком не утвердил. Работал счетоводом, бухгалтером, статистиком и теперь экономист-плановик» [Там же, л. 19].

Затем следует протокол беседы с Николаем Павловичем Литвиновым, составленный с целью раскрыть его политические мотивы, классовую принадлежность до революции и лояльность советской власти в целом.

Вопрос: откуда Вы наняли 80 тыс. для открытия типографии?

Н.П. Литвинов: У меня дело было очень скверно, на каждой машинке была печать суд[ебного] исполнителя, и векселей ходила бездна по городу. Во время войны [вероятно, Первой мировой] газета зарабатывала много, и я расплатился с рабочими. У меня было 150 тыс., и половину я отдал рабочим, у меня дом и на остальные организовал курорт в Лебяжьем.

Вопрос: Какого направления была газета?

Н.П.: Социал-демократическая, редактором был Новицкий [Андрей Гаспарович]. Газета работала с 1906 по 1917 год с перебоями.

Вопрос: Вы разбирались в политическом движении?

Н.П.: Да, но в партию не входил. Я был народником и пригласил в редакцию Курского [Михаила Онисифоровича], но нас закрыли, а Новицкий был эс-дэк (cоциал-демократ – прим. П.Р.). Я был просто культурным работником, но не революционером.

Вопрос: Что побуждало давать деньги эс-декам?

Н.П.: Мы жили вдвоем с женой, детей не было, деньги девать было некуда.

Вопрос: Какие цели преследовала коммуна, организованная Вами?

Н.П.: Чисто идейные, нам хотелось познакомиться с народом и узнать его нужды.

Вопрос: Кто купил большую типографию?

Н.П.: Закупсбыт вместе с домом за 140 тыс. или 120 тыс., точно не помню (стоит отметить, что в штате Закупсбыта также числились социал-демократы и члены Общества по попечению народного образования, организовать сделку можно было без труда – прим. П.Р.).

Вопрос: Какие были паи у товарищества в Лебяжьем?

Н.П.: Паи все получали одинаковые, конюх прачка, все. Мы работали хорошо только один год.

Вопрос: Как вы уживались с меньшевиками?

Н.П.: Вероятно потому хорошо и уживался, что работал в доме душевнобольных и понимаю психологию.

Вопрос: Ваше отношение к чистке?

Н.П.: Затрудняюсь ответить

Вопрос: Почему вы забросили медицину?

Н.П.: Вследствие болезни сердца (мне кажется, что Николай Павлович лукавит, он просто вновь решил заняться более интересной работой – прим. П.Р.).

Вопрос: Вы семейный?

Н.П.: Да, у меня жена, дети умерли (вероятно, речь идет о приёмных детях, которых Н.П. Литвинов взял в свою семью во время работы на Алтае – прим. П.Р.).

Далее приводится мнение сотрудников Запсибкрайснаба о Н.П. Литвинове.

Воложанин знает Литвинова по газете, там работали не только меньшевики, там работал также и Бахметьев [Владимир Матвеевич – классик социалистического реализма], теперь советский писатель. Литвинов стремился к культурному народному образованию, он пользовался большим доверием.

Пачков: Типография принесла Литвинову только убыток, но у него был магазин, который покрывал этот убыток. Литвинов большой общественник. В газете была помещена заметка о забастовках у Второва (вероятно, речь идёт о забастовке в новониколаевском отделении торговой фирмы А. Второва, начатой 16 мая 1913 г., газета «Сибирская новь» и типография Н.П. Литвинова поддержали бастовавших – прим. П.Р.), за что Литвинов заплатил большой штраф.

Лобанов говорит, что работал у Литвинова в типографии, у него, как и в других типографиях, была забастовка. В 1905 году типография была маленькая, но в 1914 году была уже на 100 человек. Но в отношении рабочих Литвинов был мягкий.

Сумецкий: Нужно дать Литвинову политическую оценку, он либерал до мозга костей, начал с народничества, а теперь докатился до большевизма. Если бы тут была комиссия по чистке не советская, то было бы дано совершенно другое освещение его работы.

Чередов говорит о запоздании дачи сведений Новосибирской конторой.

Лапшин: Литвинов не виноват в запоздании сведений, он работает фактически только один и не справляется вследствие объективных причин.

Скушко: В Новосибирской конторе есть статистическая работа, а не экономическая, с которой Литвинов безусловно один.

Литвинов: Формы заявок, о которых тут говорили, принесли и положили к Управляющему, они лежали бы там и до сих пор, если бы не пришли из главной конторы запросы. Приехав сюда, я получил груду бумаг совершенно необработанных, что задержало вообще всю работу. Последние работы задержались, потому что был только один работник и не было остатков. Вот т. Лобанов говорил о забастовке. Это больной вопрос, она была спровоцирована, но если ставить вопрос официально, то меня третейский суд оправдал. Тов. Сумецкий не обращался ко мне за деньгами и я об этом не знал. Сейчас в практической своей работе я ввел десятидневки, которые имеют большое значение для наших товароведов и работников склада.

Постановили: Слабость инициативы в работе – вычистить по третьей категории (“Третья категория объединяла тех, кого «нецелесообразно использовать в дальнейшем на ответственных должностях, но которым может быть без вреда для советского государства предоставлена работа технического порядка в этих же или других учреждениях и предприятиях»”. Киселева, 2009).

Таким образом, Н.П. Литвинов был уволен явно не по причине отсутствия инициативности, так как приведенные выше сведения прямо на это не указывают.

На него также поступила анонимная жалоба: «На заседании комиссии по чистке 10.01. Литвинов почему-то не интересуется ходом заседания и бол[ьш]ее время заседания сладко спал. Выспаться тов. Литвинов может с успехом дома. Наблюдатель». Его просто хотели уволить, что не устроило боевого Н.П. Литвинова. Он готовит апелляцию с полным перечнем своих инициатив [Там же, л. 1-2]:

«Комиссия отметила, что у меня нет инициативы. Начиная от основания коммуны и образования города Новосибирска (Новониколаевска) в каждом учреждении старого города заложена моя инициативная работа по наделу города землей, длившаяся 10 лет, вызвала энергию и инициативу, надо было у генералов, вооруженных властью до корня волос, вырвать этот земельный кусок города. Мы, горожане, это сделали.

Открытие газеты в захолустном городе, да еще газеты эс-дековой. Да ведь смешно и непонятно теперь, а в то время, когда реакция царской псарни ловила и ущемляла всякую мысль, работа в газете была делом далеко нелегким и без инициативного человека тогда нечего было делать.

Надо же понять, кто работал в газете, если до 50% работников газеты и рабочих, в данное время состоят в партии. Остановимся на работе при Соввласти: по моей инициативе открывается курорт в Лебяжьем, лично мною делались изыскания, сбивался кооператив. Далее, служа секретарем Уздрава который избирает не из врачей, а меня, лекпома, на большое дело со смертностью детей и на борьбу с тифом. Выступив на борьбу с детской смертностью. А в собесе смертность детей была 100%, а при мне снизилась до 28%, то есть до норм в домах с подкидышами, и это произошло, конечно, не без труда. Были организованы курсы нянь при рубцовском женотделе. Лично я учил и вел беседы по уходу за грудными детьми, а затем примкнули и врачи, мы выпустили 6 выпуском нянь – 120 человек. Из них наиболее способные, пробывши на губкурсах, получили звание сестер по воспитанию детей.

Беседы по борьбе с болезнями шли по всему уезду. Развертывались больницы. В Рубцовске не было больницы, вошь сокрушала всякую энергию. Мне удалось провести проект о переносе одной разваливающейся, но типовой больницы в г. Рубцовск. Для того, чтобы это сделать, надо было достать хлеб на расплату с рабочими. Исполком ассигновал 500 пудов хлеба (проса). По моей инициативе мы сколотили актив из рабочих и служащих больницы и посеяли 50 дес[ятин]. пшеницы, собрав с них 1400 пудов зерна. На достройку больницы торговали алебастром, который я отыскал в окружности Рубцова. За эту работу губернский съезд врачей сказал: равняйтесь по Рубцову! А ячейка проводила мою кандидатуру через У[ездный] ком[мисариат] в партию.

Больной, уехавши в деревню. И там работа шла, там воспитаны были няни, там открыты были ясли. Наряду с постоянной инициативой, у меня есть изобретения, и сейчас я работаю над корнеплодособирателем.

И вот постановление: «полное отсутствие инициативы» – пошел за борт с нашего корабля!

Нечего и говорить, что все это есть плоды глубокого недоразумения со стороны лиц, давших такое заключение. Но я бы промолчал, если бы не начинал дела, если бы я не видел, что люди стремятся к устройству новой жизни, хороших слов они много слышат, но нет практических указаний. Вовремя поданная книга, вовремя сказанное слово, и работа пошла, и когда ее разрушают, я становлюсь на защиту и говорю: выбрасывают не меня, а ту работу, которую требует XVI съезд…

Партия и Союз, а также администрация всегда успеют удалить меня из коллектива, для этого у них есть все возможности, в особенности при моем неправильном ведении дела, но работа только что началась, рабочие, которые взялись за работу при моем участии, не показали ещё лица. Мне, как опороченному, не только трудно и невозможно руководить, а потому прошу Комиссию Края, приняв данные моей работы при Советской власти в течении десяти лет давших положительные результаты, снять с меня незаслуженное опорочение и дать довести работу до реальных результатов».

В результате апелляция Н.П. Литвинова была полностью удовлетворена. Он был восстановлен в своей должности, но очевидно, что он не мог занимать должность главного врача больницы и не работал в системе новосибирского здравоохранения. С таким прошлым в 1930-е годы его не допустили бы к номенклатурной должности, тем более с отсутствием высшего образования. В настоящий момент мы не имеем фактических данных относительно последних лет жизни, смерти и места погребения Н.П. Литвинова. К сожалению, велика вероятность того, что репрессии 1930-х гг. могли и не обойти владельца первой типографии в Новосибирске, и эта версия должна быть проверена в ведомственных архивах органов государственной безопасности.

Тем не менее, к 155-летнему юбилею Николая Павловича Литвинова у нас появился новый источник, свидетельствующий о финальном этапе жизни человека, которого в полной мере можно назвать Гражданином нашего города.

Николай Павлович высоко оценил свой вклад в развитие Новосибирска. Высоко оценивает этот вклад и новосибирское городское сообщество.

Н.П. Литвинов действительно является почётным жителем нашего города, и вполне логично будет начать диалог с муниципалитетом об официальном присвоении Николаю Павловичу Литвинову этого звания.

 

Список литературы:

Автобиография Литвинова Николая Павловича, владельца первой типографии г. Новониколаевска. ГАНО. Ф. Р-2190, Оп.1, Д. 11541.

Александров. Н.А. Романтический прагматик // – –

Государственный архив Новосибирской области. Ф. Р-288, Оп. 2, Д. 1124. Литвинов Николай Павлович.

Гришаев В.Ф. «Прошу меня расстрелять …» (Материалы к биографии М.О. Курского) [Электронный ресурс] //Избранные страницы: клубу любителей алтайской старины – 20 лет. – Барнаул: РИО АКУНБ, 2011. С. 48-61. URL: http://akunb.altlib.ru/files/electr/klas.pdf (дата обращения 11.04.2020).

История здравоохранения Новосибирска. – Новосибирск, 2005, – 592 с.

Киселева Е.Л. Чистки государственных учреждении в 1929-1932 гг. как советский метод борьбы с бюрократизмом // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: История России, № 4. – С. 60–74

Коллекция издателя Николая Павловича Литвинова [Электронный ресурс] // Электронная библиотека НГОНБ. URL: https://elibrary.ngonb.ru/catalog/515/ (дата обращения 11.04.2020).

Новосибирск. 100 лет. События. Люди. – Новосибирск: Наука, 1993. – 472 с.

Яковлева Л.Д. Литвинов Николай Павлович [Электронный ресурс] // Новосибирский краеведческий портал. URL: http://kraeved.ngonb.ru/node/4948 (дата обращения 11.04.2020).

 

Выражаю благодарность Вадиму Петровичу Капустину за ценные рассуждения относительно источника данных о дате смерти Н.П. Литвинова.

Павел Романов