«Я считаю, что Золотой Бабы никогда не было»

Аркадий Петрович Захаров – известный тюменский краевед. По специальности инженер. Работал испытателем на оборонном предприятии, других промышленных предприятиях города Тюмени, техническим инспектором областного совета профсоюзов, спасателем. Но однажды судьба свела его с членами клуба «Тюменская старина» при областной научной библиотеке. С этого времени Аркадий Петрович посвятил себя краеведению..

В 1994 году в издательстве «Рутра» вышла его первая книга – «На неведомых дорожках», посвященная сибирским истокам творчества Пушкина. Она несколько раз переиздавалась. Отдельные главы из нее вошли в коллективный сборник тюменских литераторов, посвященный 200-летию со дня рождения Пушкина. В 2007-м году книга вышла в московском издательстве «Вече»  с дополнениями и под другими названием «Вслед за великой богиней».

В книге переплетаются две темы: первая – судьба предков А. С. Пушкина, истоки происхождения его героев, сюжетов и вторая – история Золотой богини Севера, Золотой Бабы, в поисках которой принимал участие и Аркадий Захаров. Тайна чудесной статуи до сих пор не дает покоя многим исследователям и любителям приключений.

В книге «Вслед за великой богиней» Аркадий Петрович исследует фольклор наших северных народов, сопоставляя его с некоторыми произведениями Пушкина. По его гипотезе, сказочная Баба-яга имеет финно-угорские корни, а Наина из поэмы «Руслан и Людмила» не кто иная как мать Яги Ягиничны. Лукоморье – это Обская губа и ее побережье, Черномор – персонаж родом с Полярного Урала, а Черное море – Карское море.

Аркадий Петрович Захаров любезно согласился дать интервью сайту «Библиотека сибирского краеведения» и предоставил для публикации ряд очерков, которые не вошли в его книгу.

– Аркадий Петрович, в книге «Вслед за Великой Богиней» богатый исторический материал сочетается со смелыми гипотезами и увлекательностью изложения, поэтому читается как хороший детектив. Расскажите о ваших методах работы. Кого из писателей и историков вы считаете своими учителями?

– Книгу я писал двадцать лет и еще пять лет вносил в нее дополнения. Мне повезло родиться на Севере, в семье учителей истории и географии. Семейная библиотека оказала большое влияние на формирование моего мировоззрения. Еще повезло, что во времена формирования меня как личности, не было телевидения. Прежде чем взяться за перо, я накопил комплекс сведений из самых разнообразных сфер. Пришлось прочитать такие фундаментальные труды, как «Библейские сказания», «Библейские холмы», «Мифы народов мира», «Язычество древних славян», «Декоративное искусство Прикамья», сказы П. П.Бажова, сказки, собранные Афанасьевым, Ончуковым, Зелениным, Городцовым, почти всю личную библиотеку А. С. Пушкина (в аналогах), множество географической и краеведческой литературы, книгу Марко Поло «О разнообразии мира», даже «Жизнь животных» Брэма и много еще чего, а также изучить большое количество архивных документов – всего не пересказать.

Мне повезло – в свое время я не стал журналистом, филологом, юристом. А, значит, не попал в плен устоявшихся взглядов на нашу историю и литературу, которые формируются чаще всего московской профессурой и распространяются по стране и миру как единственно правильные. У меня сложился собственный, независимый от авторитетов подход к систематизации и осмыслению накопившихся сведений.

Я инженер, а инжиниринг исключает эмоциональный подход к работе, использование непроверенных фактов, а домыслы и украшательства, свойственные отдельным литераторам, никогда всерьез не воспринимает.

– Одна из главных тем книги напрямую касается священного идола народов хантов и манси – Золотой Бабы.  Вы не только подробно рассказали об истории её поисков, но и сами принимали участие в одном из них. Предпринимаются ли сейчас попытки найти этот артефакт? Какое значение для науки имеют поиски и исследования романтиков-энтузиастов, которые своими силами стараются разобраться в тайнах прошлого?

– Я считаю, что никакой металлической Золотой Бабы никогда не было. И поиски ее были изначально обречены на неудачу. Существовало несколько идолов, которым поклонники придавали одинаковое мистическое значение. Идолы наделялись сверхъестественными способностями, являлись национальным сокровищем уральских народов, божествами. И не удивительно, что одной из богинь присвоили эпитет – золотая. В то время как в Пермском крае, на нижней Оби идолы были деревянными, а в Кондинских болотах – каменными. Кондинский безобразный идол давно отыскан, сфотографирован и не представляет ценности, а деревянные иструхли от старости и забыты. Искать Золотую Бабу дело бесперспективное, особенно в наше время, когда тайга исхожена вдоль и поперек и нет в ней уголка, в котором не валяются пластиковые бутылки.

– Человеческую историю нельзя представить себе без множества поэтических легенд и преданий.  Какую роль они играют в её понимании?

– Легенды и сказки не рождаются на пустом месте. Обычно в их основе лежит реальное событие и реально существовавшие герои. Иллюстрацией к моему убеждению служит очерк http://bsk.nios.ru/content/naina-hranitelnica-ochaga-roda-yagi

– Почему одни герои обретают вторую жизнь в народной памяти – песнях, сказаниях, а другие нет? Возьмем, к примеру, Ермака Тимофеевича, занявшего в отечественном фольклоре одно из почётных мест, чего не скажешь об Иване Галкине, Семёне Дежнёве, Игнатии Козыревском и других землепроходцах, хотя их великие деяния не подлежат сомнению.

– О личности Ермака. Обращение «атаман казаков Ермак» с сибирско-татарского в дословном переводе означает «старший разбойник (бродяга) Прорыв». О значении похода Ермака, главным подвигом которого была прокладка пути для Руси в Сибирь, у меня есть исследование, которое в книгу не вошло, но его можно прочитать на сайте «Библиотека сибирского краеведения» http://bsk.nios.ru/content/o-ermake-v-tyumeni

– История колонизации Сибири богата на героев, осваивавших новые земли в сложных географических и климатических условиях, населенных к тому же воинственными племенами.  Какие черты роднят её, к примеру, с освоением Нового Света Испанией, а какие, наоборот, отличают? 

– Освоение Сибири не было связано с вытеснением коренного населения с его родовых территорий, и тем более – с его истреблением. Население приобретало статус данников Москвы. Размер дани был весьма щадящим. Родовая знать получила статус князей. А занимаемые родами земли стали княжествами. Многие из сибирских князей были призваны к царскому двору. Сибирские татары были включены в состав казачьего войска и пользовались льготами, предоставленными всем реестровым казакам. Даже Столыпинская реформа предусматривала переселение русских в Сибирь на свободные, не занятые коренным населением земли. Была даже издана карта земель, на которые не разрешается переселение, с указанием вероисповедания насельников. Щадящий аборигенов режим освоения отличает Сибирь от методов конкистадоров в Латинской Америке или первопроходцев североамериканского Дикого Запада. Что общего – принудительная христианизация языческого населения. При Екатерине II был принят закон, запрещающий спаивать коренное население и завозить на Север спиртное. Были учреждены винные заставы на путях сообщения. Запрет существовал до прихода советской власти. Этим также отличается русская колониальная политика от американской. Можно много добавить об организации просвещения населения колониальных территорий, это тема отдельной книги.

– Многие годы Вы являетесь членом краеведческого клуба «Тюменская старина», которому посвятили свою книгу «Вслед за Великой Богиней». Чем занимается клуб? В каком, на Ваш взгляд, состоянии находится краеведение сегодня?

– Клуб «Тюменская старина» при областной научной библиотеке, увы, скончался, дожив до 20 лет. Оставил после себя два прекрасно изданных альманаха «Тюменская старина» и уступил место интернету. Областная библиотека пережила режим преобразования в «Президентскую библиотеку имени Ельцина», стала компьютеризованной и утратила прежнее очарование. Новое руководство библиотеки пытается восстановить прежние традиции, проводит краеведческие конкурсы. И даже успешно. Но прежнего клуба нет, да и энтузиасты состарились. А молодежь предпочитает электронные ресурсы. Общение в клубе давало многое, на что интернет не способен. Я считаю, что именно Клубу я обязан появлением своей книги. Каждую главу своей книги я предварительно выносил на обсуждение Клуба, который вносил свои замечания и исправления.

– Второй важной линией книги «Вслед за Великой Богиней» является тема «Пушкин и Сибирь» и, в частности, сибирские мотивы в его творчестве. Какое отношение Пушкин имел к Сибири? Как так получилось, что, исследуя историю Золотой богини Севера, Вы начали искать в творчестве известного поэта параллели с фольклором северных народов? С какими историческими источниками Вы работали?

– Когда я занимался поисками Золотой Бабы, то обнаружил подтверждение новгородских летописей на старинных европейских картах XVI века. На них неоднократно Обская губа и ее побережье обозначены как Лукоморье. Европейские географы также описывали обское побережье как Лукоморье и жителей называли лукоморами. Отсюда у меня возникло убеждение, что А. С. Пушкин название Лукоморье заимствовал. Удалось выяснить, что имя Наина Пушкин нашел у уральских угров и оно означает: пламенная, жгучая, огненная, волшебница, колдунья. Этих двух обстоятельств оказалось достаточно, чтобы пристально заняться поиском причин и источников, вдохновивших А С. Пушкина обратить внимание на романтический Север. Мне удалось установить первоисточник, из которого поэт заимствовал Лукоморье и персонажей его населяющие, что Наина - мать Яги Ягиничны, вдовы и сироты. Что в «Сказке о царе Салтане» Пушкин опоэтизировал реально существовавшую в Сибири экономическую ситуацию и нашел источники, из которых почерпнул эти сведения. Для специалистов-географов никогда не было тайной, что Лукоморье – Обская губа. Но литературоведы в географии, истории и экономике не сильны. А истина всегда находится на стыке наук и потому часто не замечена. Что касается сибирских предков Пушкина, то это истина, не требующая доказательства, им самим и никем другим не опровергнутая.

– Уже много раз было сказано, что учить историю по художественным произведениям, будь то книга или фильм, нельзя. Авторы зачастую весьма вольно обращаются с фактами, в угоду собственной фантазии. Говорит ли это о том, что художественные произведения столь убедительно написаны, что воспринимаются как надёжный источник информации?

– Если и изучать, то с большой осторожностью, как некий вспомогательный материал. На тему Золотой Бабы вышло несколько спекулятивных книжек, далеких от истины. Даже мансийский поэт Юван Шесталов в книге «Золотой огонь Югры» не сказал ничего вразумительного. На Свердловской киностудии снят фильм «Золотая баба», – так это вообще кич, не выдерживающий никакой критики.

– Вы часто выступаете перед молодёжью. Давно принято упрекать её в незнании родной истории. Что, на ваш взгляд, должны делать государство, историки, краеведы, чтобы пробудить у молодого поколения интерес к прошлому?

– Из общения со школьниками у меня возникло убеждение, что литература в школе преподается плохо. Многие  не знают Пушкина, не читали «Руслана и Людмилу». И, конечно не догадываются, что Черномор – персонаж родом с Полярного Урала, а Черное море – Карское.

С А. П. Захаровым беседовал Владислав Кулагин