Девильневы в Сибири

Просматривая в Государственном архиве Томской области (ГАТО) дела Тутальской земской избы (аналог волостного правления) и волостного правления обширнейшей волости Томского уезда конца XVII – начала XIX вв., одному из авторов данной статьи неоднократно встречалась фамилия Девильнев, либо Девилленев, а иногда Девелленев. Поскольку фамилия эта редчайшая, она явно указывает на то, что это потомки коменданта г. Томска графа Томаса Томасовича Девильнева, служившего в этой должности не менее 20 лет, до 1793 г, а ранее на протяжении многих лет, командовавшего полком, охранявшим Колывано-Воскресенскую оборонительную линию – одну из нескольких линий, построенных для защиты Сибири от кочевников и немирных джунгар. Родился он во Франции, провинции Прованс, а умер в Томске 1794 г. Интересно отметить, что начальником Томаса Девильнева был бригадир, впоследствии генерал-майор Карл Львович фон Фрауендорф, возглавлявший все оборонительные линии Тобольской губернии, а с 1764 г. – первый губернатор Иркутской губернии. История сохранила несколько документов, связанных со службой Т.Т. Девильнева на Колывано-Воскресенской линии. Очевидно, что помимо сугубо пограничной службы солдаты, служившие на линии, занимались сыском беглых казаков и крестьян. В рапорте полковника де Вильнева фон Фрауендорфу за май 1759 г. (цит. по: Дмитриенко, 2013) значится: «В 1759 году был пойман в бане беглый казак Нагибин. По спросе Нагибина, он показал, что жил внутри линии, на Карасуке, где остались и его товарищи, казак Волков и заводской крестьянин Михайла. Вследствие этого, по распоряжению фон Фрауендорфа, была послана туда команда яицких казаков в 25 человек, чтобы изловить беглецов. 18 мая команда вернулась в Ямышевскую крепость, и де Вильнев в своем рапорте доносит о поисках казаков. Они пришли на речку Бурлу, в 175 верстах от Ямышевской крепости, нашли тут не беглого крестьянина, в Оби промышляющего рыбой. Он приехал на речку из Чеуского острогу и сказал казакам, что беглых никого не видел; команда, не полагаясь на его слова, сделала розыск, но в самом деле не найдя ничего, отправилась далее. Отъехав верст 17, когда еще оставалось до Карасука верст 50, и на ней избушка, как показал Нагибин; один из казаков отъехал в сторону, сажен на 200, в колки напиться, как вдали заметил 4 лошадей и при них жеребенка, а от них, верстах в 2 или 3, лошадей же целый табун, «которых он познавал единственно всех за степных, и в таком уповании к тому колку приехав ближе и внезапу усмотрел сидящих в оном двух человек и при них с припасами одну телегу, которые потому, де, и его увидели, встав на ноги, и смотрели на него, при чем он, сказав им «Бог в помощь», и спросил: «Какие, де, вы люди?». На что и объявили: «Мы, де, люди Божии». Из чего признав он, что подлинно какие ни есть шатающие, и поехал от них прочь, и немного их поминовав, то они выстрелили по нем из винтовки, точию не трафили». Казак догнал свою команду, она вернулась, но людей уже не было, разыскать их тоже никак не могли, а нашли только 4 лошади, 3 хомута и телегу с припасами, тут же нашли распаханной земли в длину и ширину сажен по 5, и от того колка верстах в 2 при другом колке распахано вдвое более, где и посеян ячмень, причем найдена борона железная, кирка, которой распахивали землю, и также открыли две печки, сделанные в земле, по-видимому, последней весны, однако ж, несмотря на 2-х дневные розыски, не могли найти никого. Проехав на Карасук, нашли, что избушка сгорела от степного пожара, а сохранилась одна землянка. Затем вернулись в Ямышевскую крепость. В телеге же нашли крюков железных с поводками 4, без поводков 1, свинцу слиток 1, пуль 15, котел медный, кирку, долото, пешню, топор, и, наконец, вещи из одежды и сбруи».

Кроме того, Т.Т. Девильневу приходилось также выступать и администратором. Так, в донесении полковника Колобового за 1754 г. (цит. по по: Дмитриенко, 2013) описан один из таких моментов: «Де Вильнев, начальник Колывано-Воскресенской линии, по предложению высшего начальства, посылал чиновников осмотреть близ Кузнецка, внутри границы, места, удобные для поселения двоеданцев. Таких мест не оказалось. Де Вильнев предлагает двоеданцев не переселять, а оставить на прежних местах, построив для их прикрытия крепость, а отыскать место под нее послать геодезистов. Переселять же находит неудобным по следующим причинам: двоеданцы, по застарелому своему извычаю, к зимним временам для скота сен никогда не заготовляют, без чего оный и перепасть может; к тому и способных для звериных промыслов мест внутри российской границы, таковых, каковы у них ныне есть, не сыщется; а особливо, что уже оные на тех своих прежних местах обжились, и ежели переселять, то, по новости мест и вод, как то уже действительно видимо было, приходящие в российское подданство зенгорцы (джунгары – прим. авт.) многие померли, и оным последовать может таковый же тогда случай; а понеже хотя оные и за российскою границею жительствуют, но в сборе с них ясаку в доимке не бывает. Всех двоеданцев де Вильнев считает до 2200 человек».

Сопоставление отчеств, встречавшихся в архивных делах людей с такой фамилией, подтвердило, что это дворяне, и они потомки Томского коменданта.

В материалах Государственного архива Алтайского края (ГААК), любезно представленных нам А.А. Пережогиным, о сыне Томаса Томасовича, Иване Девильневе, и не только, имеются интересные сведения о его совместной службе в Колывано-Воскресенском горном батальоне с будущим первым губернатором Томской губернии Василием Семеновичем Хвостовым. В формулярном списке «О состоящих в Колывановоскресенском батальоне щтаб-, обер- и унтер-офицерах, учиненном за 1781 год» о капитане Иване Томасове де Вильленеве приводятся следующие сведения: от роду ему 27 лет (и значит родился он в 1745 г., скорее всего в Петербурге – прим. авт.), он «француской нации, из шляхества, католическаго закона», женат, у него сын Томаз, 2-х годов. В службу вступил 2 сентября 1762 г.; с начала службы «в походах и на баталиях против неприятеля не бывал». Сначала служил в Вологодском драгунском полку «где происходил чинами: c 20 сентября 762 ротным квартирмейстером; cо 2 ноября 762 вахмистром; с 1 марта 771 прапорщиком; c 20 марта 773 порутчиком. А в настоящем чине – с 17 августа 781 г. По руски читать и писать умеет. И сверх того арифметику, геометрию, тригонометрию и фортификацию знает». «В отпусках бывал в Санкт-Петербурхе». (ГААК, ф. 169. оп. 1. д.193, лл. 69об. – 70).

В «Атестате о состоящих в Колывановоскресенском горном баталионе штаб- и обер- офицерах и сержантах, кто из оных к повышению чинов достоин на то», учиненной 8 января 1782 г. кроме вышеприведенных сведений о Иване Девильневе, под номером 5, в графе о прохождении службы значится, что «сначала служил в легкой полевой 9-й команде, и далее перечислены все чины, как и выше, но только в дополнение сказано: что 20 марта 773 г. «из оной полевой команды в Томской гарнизонной баталион в порутчики поступил отставкою, а из онаго, тем же чином, про прозьбе и желанию ево, переведен в здешний баталион 774 г. сентября 18 числа». Со вступления в команду в домовых отпусках был: «779 маия с 10-го, а по ордеру, 28-го числа, генерал-порутчика и кавалера Ирмана отпущен того же 779 июля до 1-го, на которой срок при баталионе явился. 780 г. – по ордеру Вашего Превосходительства (т.е. правителя Колыванской губернии, артиллерии генерал-майора Б.И. Меллера – прим. авт.) марта с 7-го ноября по 1-е число и на срок при баталионе явился».

В этом же «Атестате» под номером 4 приведены сведения о капитане Василии Хвостове, будущем первом губернаторе Томской губернии и одновременно начальнике Колывано-Воскресенских заводов. От роду ему 26 лет, из дворян; за ним с двумя братьями в Новогородском уезде 250 мужеска пола душ. Вступил в службу 29 марта 774 г., а уже 2 апреля получил чин сержанта-аудитора, т.е. военного делопроизводителя, с заслугою 2 лет. Так как более никаких сведений в «Атестате», куда первоначально вступил в службу и о прохождении службы далее не имеется, то скорее всего он вступил в 9 легкую полевую команду, поскольку в отпуск вышел на 2 месяца, а 1 августа вернулся уже в Колывано-Воскресенский батальон. В чине капитана он в Колывано-Воскресенском батальоне с 16 мая 779 г. В походах и у дела против неприятеля не был, знает по-немецки, по-французски, умеет арифметике, геометрию и географию знает. В домовых отпусках: «775 августа с 1-го на два месяца, а потом отсрочен за болезнию, ноября с 1-го до выздоровления. А при полку явился маия 776 г. В 777 апреля от 9-го, впредь на 29 дней. В 778 г. июля от 6-го впредь на 4 месяца и на сроки явился».

Как видно из «Атестата» оба капитана – ровесники, только Хвостов имеет крепостных крестьян, а Девильнев же не имеет, а в графе, достойны ли они к повышению чина сказано: «в должности звания своего прилежны, от службы не отбывают, подкомандных своих содержут и воинской экзерциции (упражнениям – прим. авт.) обучают порядочно, и к сему тщание имеют. Лености ради больными не рапортуются, и во всем себя ведут как исправным обер-офицерам надлежит. И непорятков от них не происходит, и пороков, которые по указу Государственной Военной Коллегии 756 г. генваря 29 дня написаны, не имеют; и к повышению чина достойны» (ГААК, ф. 169, оп.1, д. 249., лл. 45об-46.). А уже в росписи «Коликое число в прошлом 782 г. в баталион из каких чинов прибыло и из оных куда именно убыло» в графе «убыло» от 16 апреля значится: «Отставлен от службы вовсе капитан Иван Девильленев» (ГААК, ф. 169. оп. 1. д.249, л. 158).

Особо следует сказать о том, почему Иван Девильнев, начиная служить в Вологодском драгунском полку, оказался в Колывано-Воскресенском горном батальоне. Вологодский полк находился в составе Сибирского корпуса и ко времени расформирования по Указу Государственной Военной Коллегии от 31.08.1771 г. (Полное собрание …, 1830), был расквартирован в Усть-Каменногорской крепости. Согласно исследования А.В. Дмитриева (2015) поводом к расформированию и учреждению легких полевых команд стала неспособность сдержать силами воинских частей переселение волжских калмыков на территорию Китая, в Джунгарию, весной и летом 1771. Легкие полевые команды, в том числе и 9-я команда, в которой служил Иван Девильнев, по предложению князя Г.А. Потемекина в 1775 г. были переформированы в батальоны. Из 9-й команды был сформирован Колывано-Воскресенский горный батальон.

По исследованиям А.А. Пережогина (2009) при Колывано-Воскресенском горном батальоне был сформирован и функционировал постоянный военный суд. Военнослужащие этого батальона привлекались к хозяйственной, охранной и полицейской деятельности, а также конвою колодников и арестантов, исполнению телесных наказаний, набору рекрутов, высылке приписных крестьян «к исправлению заводских работ», подавлению крестьянских выступлений и тушению пожаров.

Иван Девильнев и Василий Хвостов в учрежденном при Колывано-Воскресенском батальоне военном суде были его асессорами, т.е. членами суда. Так, в сентеции (приговоре военного суда) над бежавшими из службы горными работниками Алексеем Распутиным и Данилой Ёлгиным от 9 марта 1781 г. стоят рядом подписи поручика Девильнева и капитана Хвостова. Приговор этим работникам чрезвычайно суров: «В силу воинских артикулов 95-го, 185-го с толкованиями и 189-го артикула – прогнать шпицрутен через 1000 человек – Распутина 12 раз, Ёлгина 10 раз». Это фактически был смертный приговор. (ГААК. ф. 169, оп. 1, д. 82, лл. 909об. – 911об.).

Автографы и гербовые печати И. Девильнева и В. Хвостова

(ГААК, ф. 169, оп. 1, д. 82, л. 911об.)

Впоследствии, Иван Девильнев получил чин надворного советника и служил в Томской гражданской уголовной палате председателем Томского уездного суда. В Государственной универсальной научной библиотеке (г. Красноярск) хранится часть принадлежавших ему книг, на форзаце некоторых из них имеется его автограф. Вероятнее всего эти книги были вывезены из Томска каким-нибудь чиновником Колчаковского правительства во время бегства от Красной Армии в 1919 г. По-видимому, именно Иван Девильнев установил найденную в Томске чугунную плиту на могилу своего отца, заказанную на Томском железоделательном заводе, находившимся недалеко от г. Гурьевска (ныне в Кемеровской области).

В делах 1798 года (ГАТО, ф.137, оп. 1, д. 25, лл. 319-323) о И.Т. Девильневе приводятся такие частные интересные сведения: 30 августа 1798 г. (старый стиль) от Чауского земского управителя, губернского секретаря, Алексея Семеновича Беликова в Тутальской земской избе был получен приказ с таким содержанием: «Томскаго уезднаго суда господин председатель Иван Томасович Девильнев препроводил ко мне копию с письма, ему данного ведения оной земской избы д. Пашковой, от крестьянина Осипа Азовцова в обезательстве доставкою оным Азовцовым ему, господину Девильневу, в прошлом 1797-м году, декабрю к 6-му числу самой чистой аржаной муки. Но, однако ж, и по сие время оной не доставил. А потому и просит к достижению надлежащего ему удовольствия учинить означенному Азовцеву понуждение. Для чего сим оной земской избе и предписываю, чтоб во уважение прозьбы господина председателя Девильнева, с получения сего онаго Азовцова, призвав в земскую избу, к доставке означенного числа муки понудить. И какой оной земской избой в том успех учинен будет, мне рапортовать. Августа 18 дня 1798 г. Подписали: земский управитель А. Беликов, губернский регистратор Илья Загибалов».

В рапорте земской избы от 2 сентября управителю сообщалось, что «деревни Пашковой (ныне селение в Яшкинском р-не Кемеровской области, на речке Сосновке – прим. авт.) крестьянин Осип Иванов Азовцов призван в сию земскую избу был, и для доставки вышеписанного числа ржаной муки, 100 пуд, в Томск к господину председателю Дивильневу (так в оригинале – прим. авт.), сего ж числа выслан самолично».

Однако, 22 ноября в земской избе получен повторный приказ А.С Беликова о том, что «согласно преждепосланному от меня таковому ж – о понуждении крестьянина Азовцова доставкою господину Томского уездного суда председателю, Ивану Томасовичу Девильневу, 100 пуд по обезательству от него, Азовцова, аржаной муки. – По коему понуждению, хотя оной Азовцов к нему, господину Девельленеву (так в оригинале – прим. авт.), и явился, но однако ж, показанного числа муки не представил, а отпросился до первого зимнего пути. А как ныне оной уже совершенно установился, то показанного Азовцова к означенной поставке господину Девельленеву ста пуд муки высылкой понудить. И о том когда выслан будет, мне рапортовать. Ноября 16 дня, 1798 г.».

По этому приказу Азовцев 8 января 1799 г., «самолично бывшим старостою, Иваном Кузнецовым, в Томск выслан, и с имеющейся на нем мукою, ста пудами».

Сведений о первом сыне Ивана Девильнева, Томасе, нами не обнаружено, вероятно он умер в детстве. Информация о сыне Ивана Девильнева, Николае, скудна, однако в «Родословном сборнике русских дворянских фамилий» (Том 2, 1887), упоминается, что замуж за него вышла Екатерина Николаевна Толстая, дочь графа Николая Николаевича Толстого, управляющего Московской удельной конторой (управлением собственности Императорской семьи в Москве), что может говорить о том, что этот человек сделал достаточно успешную карьеру, и, вероятно, значительную часть своей жизни провел в европейской части страны.

Совсем по-другому сложилась судьба его брата, Владимира. С 1799 года по административной реформе императора Павла I земские избы преобразованы в волостные правления. Кроме того, по Указу Правительствующего Сената от 31 октября 1817 г., волостные правления были обязаны ежегодно, по третям года, подавать своему начальству сведения об отставных нижних воинских чинах и их детях, «имеющих по достоверной выправке оказаться проживающими в их селениях». В таком списке, поданном Тутальским волостным правлением, Чаускому земскому управителю Ивану Михайловичу Богданову 16 мая 1818 г. значится, что в деревне Поперешном Искитиме (ныне она в Юргинском районе Кемеровской области) проживает подпорутчик Владимир Девильнев, 28 лет, из дворянских детей. Но эти сведения в списке рукой волостного писаря зачеркнуты, вероятно, по указанию управителя, так как это не нижний воинский чин, а офицерский. Однако, данный об отставке указ подпорутчику Девилленеву волостной писарь зафиксировал в своих делах в копии. Приводим его полностью, орфография сохранена:

«По указу ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЯ-ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА ПАВЛОВИЧА САМОДЕРЖЦА ВСЕРОССИЙСКАГО

и прочая, и прочая и прочая.

Из Инспекторскаго Департамента Главнаго штаба ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА уволенному от воинской службы подпорутчику Владимиру Девилленеву, имеющему от роду 27 лет, который из дворян, выпущен из кадет 2-го Кадетского корпуса в Подольский пехотный полк прапорщиком от 811 (т.е. 1811 г.– прим. авт.) февраля 23-го. Подпорутчиком того ж года октября 16-го переведен в Ревельский внутренной гарнизонный батальон; 812 октября 19-го – в Нарвскую гарнизонную роту; 813 сентября 11-го – по переименовании оной роты подвижной инвалидною 16-й по 816 маия 3-го. Во время нахождения в корпусе был в практических походах в окрестности Санкт-Петербурга: 809-го июля с 4-го – августа по 8-е, и 1810 июня с 25-го – октября по 16.

В домовых отпусках, штрафах не бывал. К повышениям за невоздержанность не аттестовался. А прошлаго 1816-го года декабря 24-го дня по Высочайшему ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА повелению за болезнию уволен от службы. Во свидетельство чего ему сей ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА указ дан в С.-Петербурге, апреля 30-го дня 1817 года. Подлинное подписал вице-директор, генерал-майор Княжнин, начальник отделения V-го класса Киселев. У сего указа Инспекторскаго департамента Главнаго штаба ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА 5-го отделения печать» (ГАТО, ф.61, оп. 1. д.45. лл. 37 об., 43). Из этого следует, что Владимир родился в 1790 г., уже после отставки его отца от военной службы, видимо уже в г. Томске. В это время дед его, Томас, еще был комендантом города.

А в ведомости от 11 января 1820 года «О проживающих Тутальской волости разного звания отставных» (уже без зачеркивания) в том же Поперешном Искитиме подпоручик Владимир Девильнев указан с пометкой, что «находится в оном селении по найму общества для записи ямской повинности, от чего и получает свое содержание. Поведения добраго, в жительстве спокоен». В следующем третном списке об отставных от 3 августа 1820 г. кроме тех же сведений сообщается, что «Володимер Иванов Дивиленев холост, а в пашпорт родственников не вписано» (ГАТО, ф.61. оп.1 д. 57, лл. 208, 219 об. – 220).

На Поперешенской почтовой станции в 1821 году ямскому писарю, по приговору общества от 28 апреля платили жалование 150 рублей на год.

О том, что Владимир Девильнев еще и в 1821 году находился в Поперечном Искитиме, свидетельствует сообщение Кайлинского волостного правления Тутальскому такого содержания: «Благоволит оное правление по прозбе здешней волости д. Изылинской  крестьянина Григорья Кулаковскаго должным оной волости д. Кулаковской с крестьянина Федора Гаврилова Солдатова денег 5 рублей, и с находящегося в Поперешинском станце у ямских дел пищика подпорутчика Владимера Иванова Девильнева 3 рубля, взыскать, и по взыскании для удовольствия Кулаковского при сношении в здешнее правление доставить. Сентября 28 дня 1821 г. Печать приложена головой Затинщиковым, писарь Максюков».

Тутальское правление Кайлинскому сообщает, что «о высылке Солдатова и о не почитающим себя должным Девиленева, сообщено октября 12 дня» (ГАТО., ф.61, оп.1, д.59. лл. 259-260.)

Автограф Владимира Девильнева (ГАТО, ф. 61, оп. 1, д. 57, л. 271)

Далее конца 1821 года в делах Тутальского правления Владимир Девильнев не встречается. Из всего выше приведенного возникает ряд вопросов и предположений. Почему после своей отставки он уже через год, а возможно раньше, появляется в Поперечном Искитиме; почему не поселяется в Томске; почему после отставки ему не помог брат Николай; какой болезнью болел? Можно лишь предположить, что отец его, Иван Томасович, и мать уже умерли, в частности отцу его Ивану, в 1821 году было бы 76 лет, и, возможно, после своей смерти средств не оставили. Поэтому Владимир, видимо, был вынужден наняться писарем на почтовую станцию в Поперечном Искитиме. Для отставки его от службы необходимо было серьезное заболевание, например, «чахотка», тем более учился и служил он в «чахоточном» петербургском климате. Возможно, что он и умер в самом конце 1821 г., либо в начале 1822 г. Для выяснения этого нужно просмотреть метрические книги и исповедные росписи Кулаковской церкви за 1821–1822 гг., если Владимир был крещен в православии, либо такие же книги и росписи Томских церквей за эти и более поздние годы.

Литература

1. М. Дмитриенко, Т. В. Родионова: Пространство Северного Казахстана и Сибири в исторической ретроспективе XVIII в (по Документальным публикациям Г.Н. Потанина). Томск: изд-во ТГУ, 2013. 314 с.

2. Полное собрание законов Российской Империи. Том 19 (1770–1774). СПб: Типография Второго отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, 1830. 1081 с.

3. Дмитриев А.В. Легкие полевые команды сибирского корпуса в начала 1770х.// Вестник Тюменского государственного университета. Гуманитарные исследования. 2015. Т.1. №2. с. 148-155.

4. Пережогин А.А. Ведомственный батальон кабинетских заводов Западной Сибири // Известия Алтайского государственного университета. История. 2009. Т. 4. №4 (64).

5. Родословный сборник русских дворянских фамилий. Т.2. СПб: издание А.С. Суворина, 1887. 918 с.