Бабы бились за сахар…

100 лет назад (9 ноября 1916г.) в Новониколаевске вспыхнул «сахарный» бунт.

100 лет с начала массовых беспорядков в Новониколаевске (1916), вызванных резко обострившимся дефицитом продуктов и товаров первой необходимости и введением карточной системы, прежде всего на сахар. Полиции и местной воинской команде не удалось предотвратить последствия «сахарного» бунта. Были разбиты и разграблены лавки нескольких торговцев-частников и потребительского общества «Экономия»; расхищено около 400 пудов сахара, других товаров – на 10 тысяч рублей. Две новониколаевки погибли, четыре были ранены. 23 человека взяли под стражу; впоследствии их приговорили к различным срокам тюремного заключения. Новониколаевск стал одним из городов по линии Транссибирской магистрали (Канск, Омск, Тюмень), где в конце 1916 г. на почве дороговизны, спекуляции и острого дефицита предметов первой необходимости прокатились «голодные бунты», сопровождавшиеся столкновением с полицией и войсками (История Сибири с древнейших времен до наших дней. Т. 3. – Л., 1968. – С. 463; Новосибирск : Энцикл. – С. 757; ГАНО. Ф.П-5а. Оп. 2. Д. 390)

Россию невозможно представить без бунтов. Они были всегда, по любому поводу и в любой исторический период. Иногда народные выступления выливались в восстания и даже революции. Но при слове «бунт» почему-то вспоминаются так называемые «соляные» бунты, которые прокатились по всей Руси в XVII веке.

Не каждый новосибирец знает, что и в нашем городе тоже был продовольственный бунт, только не «соляной», а «сахарный».

Солдатки и «продовольственные беспорядки»

Трудное это было время. Шла Первая мировая война. В народе с каждым годом росло недовольство против нищеты, голода, дороговизны, затянувшейся войны. Весной 1916 года по всей Сибири прокатилась волна «продовольственных беспорядков», или «голодных бунтов». Это была специфическая, стихийная форма протеста против всех тягот военного времени. Рабочие, ремесленники, низшие служащие, мещане, крестьяне громили продовольственные лавки, магазины, аптеки, избивали торговцев. Чаще всего участниками погромов становились женщины-солдатки, недовольные своим положением, от бедности и безысходности готовые на любые действия. Поэтому такие бунты чаще всего назывались «бабьими бунтами».  

В апреле-мае «голодные бунты» произошли во многих городах: Тюмени, Барнауле, Бийске, Боготоле, Красноярске, на станции Зима, в Черемхове, Верхнеудинске, Благовещенске. В Бийске погромы лавок, магазинов на Базарной площади были 28 мая 1916 года. Солдатки заходили в первые попавшиеся магазины и «насильственным путем» отбирали у продавцов сушки, кренделя, печенье, булки, колбасу, чай, сахар. Всего взяли в шести лавках товара на сумму около 50 рублей. Их тут же задержала полиция.

В Новониколаевске первое массовое выступление женщин случилось еще 5 июня 1915 года, за год до описываемых событий. У здания городской управы собралось около пятисот человек. Собравшиеся требовали у городского головы выдачи пособий. Как говорилось потом в материалах департамента полиции, солдатки «держались весьма враждебно», даже сорвали дверь кабинета городского головы. Вызванная полиция с трудом усмирила собравшихся, пришлось даже нескольких женщин арестовать. Но городской голова не выразил сочувствия бедным женщинам и заявил, что «эксцесс» произошел «не oт материальной нужды, а от усиленного дарового пайка, приучившего их к праздности».  

«Это – как 9 января в Петербурге»

В конце 1916 года на почве роста дороговизны, спекуляции и острой нехватки предметов первой необходимости в городах по линии Транссибирской магистрали вновь прокатилась волна «голодных бунтов» (Канск, Новониколаевск, Омск, Тюмень). Пожалуй, самым массовым и решительным был «сахарный» бунт в нашем городе. В одном из писем, написанном под впечатлением событий 9 ноября1916 года в Новониколаевске, говорилось: «Это точно вроде 9 января в былые годы в Петербурге».

Предыстория событий такова. В августе и сентябре в Томскую губернию совсем не завозили сахар. Считалось, что его запасов пока в губернии достаточно.

Сахар начали. отгружать в срочном порядке только с 12 октября. За месяц погрузили 265 вагонов вместо положенных по норме 99-ти. Естественно, население было озлоблено, потому что в октябре отоваривание сахаром по карточкам не производилось вообще. В начале ноября новониколаевский городской голова Беседин находился в Томске, когда пришла радостная весть: наконец-то пришел долгожданный сахар и в большом количестве. Он тут же телеграфировал в Новониколаевскую городскую управу, что можно отпускать на каждого жителя города по три фунта продукта. Городской управляющий тут же сделал распоряжение о развешивании его в таком количестве. Эта информация как-то просочилась в средства массовой информации, и местные газеты с радостью сообщили, что жители 9 ноября вместо одного фунта сахара получат сразу по три.

Но когда сахар начали развешивать, то оказалось, что его в наличии значительно меньше, чем предполагалось. Часть сахара отдали кооперативам. Городскому управляющему пришлось сделать первое распоряжение – перевесить сахар по одному фунту на брата. Это требовало дополнительного времени и к назначенному дню, 9 ноября, успеть было невозможно.

«Не будет вам нынче сахара»

Утром 9 ноября к продовольственной лавке, располагавшейся на Базарной площади, стали собираться новониколаевцы. И тут их огорошили объявлением, что «не будет вам нынче сахара, приходите завтра и получите не по три фунта, как обещалось, а только по одному». Недовольная этим сообщением толпа не только не расходилась, а все увеличивалась. Среди населения пошли разговоры. Что на самом деле сахара-то много, просто его растащили по себе и своим знакомым служащиегородского самоуправления. А бедные жители Новониколаевска из-за этого недополучили свой паек.

Чтобы усмирить недовольную толпу, в которой преимущественно были женщины, к продовольственной лавке пришли член городской управы Майлов, полицмейстер «с наличным составом чинов полиции» и участковый товарищ прокурора Розов. Они попытались как-то успокоить собравшихся и объяснить причины невыдачи сахара. Но толпа не слушала их, а по-прежнему требовала свои положенные три фунта. Более того, в чинов полиции и в окна продовольственной лавки полетели камни.

Полицмейстер с помощью своих подчиненных, среди которых были не только пешие, но и все имеющиеся в городе конные городовые в числе восьми человек, попытались оттеснить разбушевавшихся новониколаевцев от лавки. Но не тут-то было. К бунтарям присоединились недавно призванные на службу ратники, возвращавшиеся с учений.

Не помогли и солдаты

Видя, что положение становится угрожающим, полицмейстер позвонил коменданту города подполковнику Некрасову и начальнику гарнизона генерал-лейтенанту Коцурику, чтобы те выслали на подмогу войска. Вскоpе комендант прислал часть местной команды – около 25 человек нижних чинов под командованием штабс-капитана Никитина. Но толпа продолжала наступать, кидая в полицейских и военных камни. Многие из них уже были ранены, в том числе и сам полицейский.

Видя, что «все меры исчерпаны», полицмейстер просил Никитина «принять дальнейшие указанные в уставе гарнизонной службы меры к превращению беспорядков», то есть стрелять в толпу. По приказу штабс-капитана по горожанам было произведено несколько залпов из ружей. Это возымело действие – толпа отхлынула, но, видя, что жертв нет, начала наступать с новой силой. Многие кричали: «Не бойтесь, стреляют холостыми»... Некоторые бунтари уже выбили окна в магазине Сибирского товарищества и принялась расхищать товар. Полиции все-таки удалось их оттуда выпроводить и закрыть железные шторы окон. Раненый камнем в голову штабс-капитан Никитин вынужден был сдать командование прапорщику и покинуть «поле боя».

На подмогу на место происшествия прибыли сам воинский начальник и комендант города подполковник Некрасов с частью местной команды и командир дружины подполковник Мельников с нижними чинами дружины. Но это была, как говорится, капля в море. Толпа увеличилась уже до нескольких тысяч человек. Военные и полицейские не хотели стрелять в безоружных, но и справиться с ними из-за своей немногочисленности не могли. Участковый товарищ прокурора Розов два раза звонил начальнику гарнизона, прося его о подмоге, но тот войска присылать не торопился.

Не зная, что предпринять дальше, Розов сам лично отправился на квартиру к начальнику гарнизона генерал-лейтенанту Коцурику. А разбушевавшаяся толпа тем временем выломала окна и двери городской продовольственной лавки и стала растаскивать сахар. Не выдержав, подполковник Некрасов приказал стрелять по собравшимся. В результате одну женщину убили и пятерых ранили, одна из которых умерла в больнице.

Усмирять пришлось войскам

Розову на этот раз повезло. На квартире у начальника гарнизона ему удалось убедить того, что войска просто необходимы. Генерал-лейтенант Владимир Иванович Коцурик сам лично отправился на место происшествия, прихватив с собой четыре учебные команды (около 250 человек) от четырех запасных полков.

Это возымело действие. Не применяя больше оружия, войска быстро разогнали с площади неуправляемую толпу. Отступая, новониколаевцы сметали на своем пути мясные лавки, растаскивая мясо, а на окраинах города разбили две лавки отделения общества «Экономия». Но и тут им поживиться продуктами помешали военные. К счастью, на этот раз обошлось без стрельбы.

О громком происшествии губернатору Томской губернии пришлось докладывать даже министру внутренних дел. Текст его сообщения хранится в Государственном архиве Новосибирской области. По подсчетам, новониколаевцы все же умыкнули из продовольственной лавки около 400 пудов сахара, а из магазина Сибирского товарищества – товара на сумму около 10 тысяч рублей. Полиция задержала 74 человека, из них 54 женщины и 20 мужчин.

При осмотре пострадавших оказалось, что полицмейстер получил четыре ранения камнем, два из них – в голову. Приставу центрального участка Попову тоже попали в голову и несколько раз в другие части тела. Пострадали также трое околоточных и шестеро городовых, получивших ранения различной степени тяжести.

Чуть позже томский губернатор сделал такие выводы по поводу случившегося: «Хотя непосредственной причиной таковых (волнений), как выяснилось, и является дороговизна жизни; однако по некоторым можно предположить, что на нарушение спокойствия в мирной жизни оказывают значительное влияние речи депутатов Государственной думы, в которых резко критикуется деятельность правительства".

Людмила КУЗМЕНКИНА