«Вы слышали? «Юнкерс« летит в Сибирь…»

Аэроплан над Новониколаевском

Впервые самолет, вернее аэроплан, новониколаевцы увидели в августе 1911 года. На «гастроли» в наш город приехал известный летчик Яков Седов, друг первого российского летчика Михаила Ефимова, вместе с которым они заканчивали французскую школу воздухоплавания. В то время полеты на аэроплане были сродни цирковым трюкам или спортивным мероприятиям. Яков Седов вместе со своим аэропланом (в разборном виде) путешествовал на поезде по всей России и давал «представления».

В августе очередь дошла и до Новониколаевска. Газеты подробно описывали небывалое событие: «Никогда еще Новониколаевск не видел такого стечения народа». Все хотели посмотреть на двухместный биплан «Фарман», приобретенный во Франции за 12 тысяч рублей. Мальчишки залезали на крыши домов, деревья, заборы. Богатые горожане откупали ложи на четыре персоны за восемь рублей, среднее сословие приобретало места на трибунах за полтора рубля, а народ покупал билеты по тридцать копеек.

Первый полет проходил на высоте 10–15 метров. Второй состоялся через полчаса. Аэроплан сделал круг над зрителями и полетел в сторону Оби. На следующий день посмотреть на чудеса пришло еще больше народу. «Фарман» летал теперь в сторону Каменки. Каждый полет длился от четырех до шести минут.

«Пролетарий, на самолет!»

В 1922 году Советская республика приступила «к мирному завоеванию воздуха в России». Открылась первая постоянная международная авиалиния Москва — Берлин. Вскоре освоили и первую внутреннюю авиалинию Москва — Нижний Новгород. Если раньше был актуален лозунг «Пролетарий, на коня!», то теперь Троцкий бросил новый клич: «Пролетарий, на самолет!» Было создано два общества: «Добролет» — Общество добровольного флота, ставящее перед собой цель непосредственного строительства воздушных линий, и Общество друзей воздушного флота — «Сиблет», занимающееся укреплением военной авиации и гражданского флота.

4 апреля 1923 г. на заседании Сибревкома  были утверждены временные основные положения устава Сибирского общества друзей воздушного флота («Сиблета»). В состав правления общества вошли 15 человек, а  председателем правления был избран председатель Сибревкома М. М. Лашевич. В связи с этим можно делать выбор – насколько важна была эта организация в целях пропаганды развития авиации в Сибири. Правление «Сиблета» первоначально разместилось в здании Сибревкома. Определены были размеры вступительных взносов: от учреждений –  50 рублей золотом, от частных лиц – один рубль золотом. Месячный взнос составлял пять рублей золотом от учреждений и 10 копеек золотом от частных лиц.

Целью деятельности общества являлось внедрение идей авиационной культуры в широкие трудящиеся массы, вовлечение их в дело добровольной помощи и содействия развитию военного и гражданского воздушного флота СССР.

Согласно Уставу, структура сибирских организаций ОДВФ строилась так: «Сиблет» являлся органом, возглавляющим, объединяющим и руководящим губернскими отделениями ОДВФ (гублетами), те, в свою очередь руководили уездными организациями (улетами). Далее, в порядке подчиненности шли волостные и фабрично-заводские ячейки, подчиненные уездным организациям.

Удивляет численность членов «Сиблета»: на 1 января 1924 года в организации состояло 41.015 рабочих и 10.784 крестьянина, на 1 марта 1925 года – 94.470 рабочих и 41.646 крестьян.

В дальнейшем структура «Сиблета» вошла в состав Сибосоавиахима (Сибирского отделения общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству) и Новосибирской областной организации ДОСААФ.

Планы у «Добролета» тоже были наполеоновские. В ближайшее время хотели открыть множество авиалиний: Москва — Одесса, Москва — Ташкент, Москва — Тифлис, а самое главное — установление великого сибирского воздушного пути, чтобы из Москвы летать во Владивосток. В то время своих самолетов в России не было. Приходилось закупать у Германии металлические монопланы «юнкерсы» и аппараты системы Фоккера. С летчиками тоже была напряженка — наши военные летчики с трудом осваивали новые машины, поэтому для обучения приглашали немецких.

«Нам нужны стальные птицы»

В мае 1923 года организовали первую неделю воздушного флота. Самыми сознательными оказались рабочие Петрокоммуны: они ассигновали на строительство самолетов 200 тысяч рублей золотом.

С 9 сентября «Неделю помощи воздушному флоту» решили организовать в Сибири. Газеты стали готовить почву. «На земле скучно и скученно. Ввысь надо, в воздух, к облакам — и не потому, что капризны, а потому, что так надо, потому что так революция приказывает. Полетим!…И все, что спит еще, разбудим, взбаламутим, организуем, оденем в железобетон, чтоб тоже не шло, а бежало к новой жизни, к новому быту». Сибирь должна была дать Обществу друзей воздушного флота минимум 100 тысяч членов. Каждая губерния — собрать деньги на один-два самолета. Итого — 12 аэропланов. Пресса ласково называла самолеты «дивными советскими птицами», «красными пролетарскими птицами», «железными птичками».

Сколько патетики было в этих строках: «Наши стальные птицы должны выклевать мутные очи ненасытного хищного зверя. Нам нужно много этих стальных птиц».

«Не подложить ли вам свинью?»

Сибирь начала активно строить самолеты, вернее, собирать на них деньги. Каждая губерния или организация присваивала своему детищу подходящее название, соответствующее духу времени. Например, новониколаевцы строили три самолета: «Калиныч», «Сибцентросоюз», «Сибиряк N 1», красноярцы — «Крылья Правды», «Биржевый комитет», омичи — «Правда», «Латышский стрелок».

Очень интересной была форма сбора пожертвований — по «вызовам». Кто-то приносит в редакцию газеты какую-то сумму денег и называет несколько других фамилий. В следующем номере печатают кого «вызвали». Тут уж не отвертишься — ругаются, кряхтят, но деньги вносят и в отместку вызывают других: «Подожди, удружу, ну не свинья ли…» Очень много было агиток.

«Растворяйтесь,

хоромы сельхозны!

Раскошельтесь, купцы

молодецкие,

Тресты тучные и

совнархозные,

И все прочие люди

советские».

Несли не только деньги, но и вещи, ассигнации, крестьяне — продукты, скот, зерно — ну «хоть на гайку аэроплана». Всех тронуло письмо 12-летнего мальчика, который отдал свою копилку, куда родители бросали деньги в течение десяти лет. Он так хотел полетать на «железной птице за облака», ну хотя бы «сесть на крылышко».

Как в Новониколаевск впервые прилетел самолет из Москвы

Чтобы еще больше убедить сибиряков в необходимости строительства Красного Воздушного флота, в Сибирь впервые отправили самолет. По дороге в Новониколаевск «юнкерс» приземлялся в Нижнем Новгороде, Казани, Екатеринбурге, Кургане, Петропавловске, Омске. Его пилотировали два опытнейших летчика — немец Ютербах и русский Лозовский. Оба уже совершали по нескольку крупных перелетов. С ними летели механик Калинин и лицо официальное — заместитель председателя «Добролета» Дзевялтовский.

Это был первый перелет из Москвы в Новониколаевск. Трудно описать, с каким нетерпением и волнением ждали его прилета горожане. Первым делом нужно было соорудить аэродром. Для этого пригласили даже специалиста из Москвы. Поле выбрали рядом с красными казармами с таким расчетом, чтобы можно было принять любую машину при любом ветре и днем, и ночью. Катком-тяжеловозом разровняли площадку и установили условные знаки, то есть ряды хвороста для костров и полотнище ткани в виде буквы Т — международного знака авиации. Про «юнкерс« даже сочинили частушки»:

«Эту ночку не спала я -

Все в мечтах пропеллер пел!

Гостем в Новониколаевск

Милка «юнкерс« прилетел!»

Тысячи людей устремились на аэродром встречать «небесного гостя». Помимо официальных лиц и красноармейцев, несмотря на непогоду, по дороге громыхали телеги с «самобилизованными». Газеты писали: «За все время своего существования Закаменка не видела такого количества автомобилей, извозчиков и чрезвычайно озабоченно настроенных пешеходов». Когда самолет сел между двух зажженных костров, охрана не смогла сдержать тысячную ревущую толпу. Всем хотелось поближе его посмотреть и даже потрогать. Ликование, как сообщали корреспонденты с места событий, было безумное.

После небольшого митинга прилетевшие гости отправились на торжественное заседание в рабочий дворец. А горожан ждал новый сюрприз: их обещали прокатить на самолете.

«Когда, нырнув в воздушной яме, душа из тела рвется вон»

Очень многие, хотя и побаивались, сильно хотели полетать на «железной птичке». Несколько дней полеты откладывались — опять-таки мешал дождь. Но вот наконец погода хоть и хмурилась, но все же позволила совершить первый полет. На аэродроме — столпотворение. Особенно неистовствовала молодежь. Почетное право первыми подняться в воздух предоставили рабочему типографии «Советская Сибирь» Чиркову и делегатке союза металлистов работнице Заспановой. Вместе с ними летал начальник артиллерии Молодцов. После полета счастливая пролетарка делилась впечатлениями: «Совсем не качает. В общем, очень славно и не так жутко. Я вчера записалась в Общество друзей воздухофлота. Теперь всем буду советовать вступить в члены ОДВФ и жертвовать на самолет «Калиныч».

Во второй рейс собрались ответственные работники областных и губернских учреждений. Даже очередь образовалась. Всего за день «юнкерс» совершил четыре полета. Незабываемые ощущения получили командующий войсками ГПУ, два банкира, зампредседателя Сибревкома с супругой, председатель Губздрава. Народ шутил: «Видимо, на случай внезапной медпомощи». Все спрашивали у вернувшихся о впечатлениях. Те неопределенно отвечали: «Трудно сказать сразу, полетайте сами».

Во второй день над городом летали рабочие профсоюзных организаций, красноармейцы, отдельные граждане. На 23 сентября составили даже платную очередь. Цена: 10 минут — один червонец, 15 — два червонца, 20 минут — три червонца. Собранные средства отдавались в фонд «Калиныча». Во время полетов «юнкерс» разбрасывал над городом агитационную литературу.

Корреспонденты газеты решили испытать на себе все прелести полета и потом рассказать читателям.

«Внизу нашего машинного отделения жарко. Запах паров бензина и смазочных масел. От непривычки болит голова немного. От мотора очень сильный стук, разговаривать друг с другом нельзя — не слышно».

А внизу «все застывшее. Река спит. Она как будто нарисована. Город мертв. Город без людей. Их не видно, они смешались с землею, и для летящих в облаках они ползают, как навозный жук». Это — в прозе. А в стихах получилось вот что:

«Но тем, кто с ним

решил подняться,

И особливо первый раз,

Не по душе пришелся,

братцы,

Его воздушный выкрутас.

Ну хорошо ль, судите сами,

Кто будет этим упоен,

Когда, нырнув,

в воздушной яме,

Душа из тела рвется вон«.

Однако регулярное движение воздушных судов было открыто лишь 15 мая 1929 года, когда одновременно из Москвы и Иркутска навстречу друг другу вылетели самолеты «Фоккер-Ц-4» с грузом почты.

Посадка в Новосибирске была 17 мая. Поэтому официальной датой рождения авиации в Западной Сибири считается май 1929 года.

Людмила Кузменкина